Космодятел

А через три часа я полюбовался на разбитый тяжёлый линкор кальмов, на котором пошакалили пираты из флотилии Флинта – ценное забрали спасательные команды кальмов, но отбуксировать пока не получилось. Да уж… 800 метров длины стройного корпуса из пяти наложенных краями друг на друга, образуя уступы, усеянных орудиями двухсотметровых шайб, производят впечатление. Команда несколько тысяч, большинство вроде спаслись. Но куда большее впечатление производили огромные дыры и лохмотья метровой толщины бронелистов стали, а ещё слои композита. Да уж, вот это мощь! И вот это глупость – губить жизни и тратить ресурсы, когда обо всём можно договориться… Хотя не мне, выходцу из мира, только недавно пережившего глобальную войну, и воюющему сейчас, говорить. Но хочется, я всё-таки пацифист.

Я быстро нашёл приятный плюсик – тренировочный центр, в котором и оружие поизучать можно, и пострелять в мишени, и потренироваться уклоняться от бластов, и отбивать сгустки плазмы с помощью мечей, которыми некоторые пираты и фехтовали больше для души, а самое главное, потренировать мышцы на тренажёрах. Личный бластер мне никто не выделил, не то чтобы боялись, просто их дефицит, а тоже дефицитных техников на абордажи не отправляют. И это очень бесило остальных пиратов – что без риска технари имеют полторы доли, а я ещё и девку.

Хотя как без риска? Если линкор подлетит и распознает, то все разлетятся в одном на всех взрыве. А если захватят правоохранители или военный флот, то всем казнь, хотя не испачкавшему руки кровью и насильно завербованному технику можно остаток жизни на каторге оттягиваться, но вроде могут и оправдать. Но вот насчёт отсутствия крови на руках… тут многие мне пророчили расстрелы неугодных пленных и безопасные захваты беззащитных баз и кораблей с отстрелом обитателей при малейшем неповиновении. Круговая порука мажет кровью…

Но пока я занимался любовью с симпатичной даргяночкой, ел, тренировался и работал. И копил остававшиеся после сборки узлов детали, даже порой стараясь запоминать, откуда они «образовались», и пока что я это делал не специально, а у меня всегда так, вот такой из меня технарь. А через три дня я замедлил продвижения «пузатого» галеона, а значит и всей флотилии, когда при сборке одного из двигателей привычно «не нашёл места» паре деталек, а через час двигатель сдох, а ещё один был как раз на ремонте мною и ещё парой грязных, взмыленных и похмельных технарей. А оставшиеся два сверхсветовых движка на ладан дышали, и их решили не форсировать.

Остальные пираты жёстко бухали, едва сменяясь с вахты, да и вахты несли полупьяными или похмельными. Начальнички лакали всякие бренди, полируясь вином, а простые головорезы пили в чудовищных количествах технический спирт, перегонную установку коего из награбленной нефти техники обслуживали в первую очередь.

Ну и я неожиданно попал в число лучших технарей, нифига не зная про космические двигатели, но крутя какие-то гайки и немного изучая схемы и теорию. И через месяц даже заработал серьгу технаря в виде крохотного серебряного гаечного ключа на короткой цепочке с крючком. А всё из-за того, что я вообще не пил – приличное мне не давали, а глушить спирт… да и не хочу я оскотиниваться.

Пирсинг в левом ухе мне куча «доброхотов» предложили мигом сделать, вертя острое в грязных лапах. Но и не носить серьгу нельзя – страшное оскорбление оценивших «друзей». Так что я обошёлся услугами Хрюни, прокалённым шилом и своими матами.

Вот так я и улетел с Тарбета, и даже расставшись с накоплениями. Но я радовался хотя бы тому, что спас Хрюню. Пока спас… А Хрюня отъелась, повеселела, но тоже беспокоилась о будущем.

Через полтора земных месяца прилетели на Тортугу. Я в офигении пялился через огромное окно в одной из кают-компаний на километровую почти шарообразную орбитальную станцию, облепленную разными довесками и причалами, у которых торчали десятки разномастных звёздных колымаг. И на огромную планету типа «газовый гигант» с кольцами, в одном из которых и вращалась Тортуга. И на косматую выбрасывающую подозрительно много протуберанцев оранжевую звезду за тёмным светофильтром другого иллюминатора. И на мешанину астероидов вокруг! А один из пиратов довольно вещал мне, «салаге», и моей рабыне:

– Ну да, лет двадцать назад спрятали нашу старую неуловимую базу в орбитальном кольце метеоров газового гиганта, вертящегося вблизи от нестабильной звезды. И это кольцо очень плотное, образовалось из совсем недавно развалившегося большого спутника. И мы недалеко от Великой Чёрной Дыры, вокруг которой весь Млечный Путь вертится. Да тут такое скопление звёзд! – мы полюбовались действительно очень обильно усеянным звёздами небом, а знаток болтал. – Да, опасно, но опасность, это наша жизнь! Ну и энергетические щиты и пушки отражают выбиваемые с орбит гравитационными возмущениями астероиды. Зато никакая зараза Тортугу найти не может! Ну невозможна жизнь в таких местах. Но живём, и не только мы.

Пристыковались. Вся команда перешла на Тортугу. Мне с Хрюней выделили каюту рядом с ремонтным цехом. Я сразу отправился побродить, прихватив и рабыню. Много пиратского отребья шарится по ржавой и грязной базе и сидит в жутких рыгаловках и чуть более приличных барах, пропивая награбленное. Мне тоже выделили пяток трямов, что во много раз меньше даже моей урезанной из-за отсутствия больших грабежей доли, а Тарбет крупно ограбили до меня. Но лично выдававший деньги Флинт, красовавшийся в клёшах, тельняшке и в бандане, пояснил мне и ещё нескольким новичкам:

– Долю получают, когда наступает время, или когда рядом банк или подходящее для кладов место. А это просто пропойные. Потратите, ещё получите, но раньше чем через пять дней вас не жду, славные ублюдки. А тебе, Дятел, ещё и за серьгу техника премия полагается, в виде спирта. Так что вали, и трезвым не возвращайся, потом работы начнутся, и я сам за пьянство в морды давать буду, ха.

И я отправился, но не напиваться, а изучать обстановку и присматриваться, как смыться. Сразу обратил внимание на немалое количество рабов в ошейниках. И рабынь, особенно много было красивых вергянок, явно в сексуальном рабстве. Нашёл вывеску «Букинистика», свернул, пошёл по скудно освещённому пустому ржавому коридору и разинул рот, увидев… Вульку со связкой книг! Но она была не в ошейнике.

Мы поежали друг к другу. Обнялись. Еноточка плача сказала:

– А меня после тебя поймали. Им нужны специалисты по награбленному барахлу. Ну и мне сдали кучу разного, а потом сказали, что раз енотов в банду не нашлось, а я скупщица, то можно меня прихватить. Нашли мои сбережения, вернее я с ножом у горла сама кассу и первый тайник выдала, забрали имущество, меня сунули в мешок и отнесли на каравеллу. Теперь я личная помощница Флинта с тремя долями, каптенармус. Но хоть не насилуют. А ты, Дятел, как вижу, ещё похорошел.

– Что, и Флинт такой благородный? – нетактично охнула Хрюня.

– Он брезгливый, лохматые и рогатые девки ему не нравятся, а чешуйчатые и не нравятся, и боится, – криво усмехнулась еноточка, – и у него есть походная вергянка, та ещё стерва, а теперь и русалка с Тарбета, она третья похищенная. «Не вынесла душа поэта», как смеётся адмирал, похоже цитируя какое-то земное произведение. А у него много земных книг, я даже прочитала дюжину. Он же и прозвище это взял из книжных героев. И прошу не называть меня прошлым именем, не хочу попасть в розыск под своим настоящим именем, Флинт зовёт меня Шваброй – когда я пыталась сопротивляться, он привязал меня к палке и мною помыли сто лет не мытый пол его каюты.

– Давай, мы тебя будем называть… Енькой, от слова енот на русском, и с вашим любимым окончанием, – пробормотал я, обнимая расстроившуюся от воспоминаний еноточку. – И… давай, Енька, мы не будем при свидетелях общаться… Я попробую угнать звездолёт, когда отправят чинить. А ты постарайся добыть пароль от управления… Ну и связь…