Жилые массивы

Ты уж прости, Кора, но ты вряд ли теперь сможешь загорать на побережье в открытом купальнике. Правда, я как-то и не видел в Городе хороших пляжей. Да и погода не особо располагает.

Мне то и дело приходилось отворачиваться, чтобы утереть пот, стекающий с носа о собственный рукав. Где тут сестра, которой можно кричать: «Тампон!». Никакого сервиса в этой больнице.

Наконец последний пораженный кусок бывшей части живота Коры был брезгливо отброшен в сторону, и я принялся зашивать. Пальцы скользили в крови, глаза застилал пот, да еще пациентка внезапно решила проявить активность. Не лежится ей, мать-перемать.

И лишь после нескольких растянувшихся в вечность минут, я опустил руки, ошарашенно глядя на изуродованный с точки пластической хирургии живот Коры. Мыслей не было, сил тоже, просто чудовищная усталость, словно я пробежал сорокакилометровый марафон.

— Вот ты псих, Шипастый, — то ли с восхищением, то ли со страхом сказала Бумажница.

— Есть такое, — признался я. А вслух добавил другое. — Миша, лечи ее. Делай все, хоть мехом внутрь вывернись, но она должна жить. Понял?

Лекарь с небольшой заминкой пожал плечами. Мол, сделаю, что смогу. Ну да, Миша не из тех людей, кого можно брать на понт. Но в то же время он сразу принялся за дело.

— Алиса, продолжаем по старой схеме, — сказал лекарь. — С тебя минимальный ток крови.

Я наконец-то вытер тыльной стороной ладони пот со лба. Но лицо почему-то стало еще более мокрым. Понимание, что мои руки все в крови пришло не сразу.

Я поднялся и поплелся на улицу, чтобы оттереться с помощью снега. Надо будет набрать его побольше, и поставить воду греться, чтобы вспомнить молодость и помыться из тазика. Потому что даже после того, как я вытер руки и лицо, гадливое чувство собственной замаранности не прошло.

Зато холодный воздух здорово прочистил мозги. Меня сразу как-то чуть-чуть попустило после «операции». Родилась мысль, что все в порядке и жизнь продолжается. Я не знал, что будет с Корой, но все, от меня зависящее для ее существования, мы сделали. Теперь надо думать, что же станет с нами.

В квартиру я вернулся довольно скоро. Атмосфера здесь была неживая, давящая. Говорили все шепотом, ходить старались на цыпочках, чтобы не обращать на себя внимания. Будто рядом находился покойник. Я заглянул в комнату, где теперь оставались только Миша и прекрасная (на самом деле благодаря боевой трансформации нет) Алиса. Лекарь по-прежнему работал. Значит, все нормально. Пока нормально.

Зато я выцепил в коридоре Слепого и Крыла, после чего отволок их в подъезд, где уже и выложил две имеющиеся у меня гранаты, дав каждому по одной.

— Короче, судя по всему, застряли мы здесь. До темноты, а она уже скоро, перебраться в другое место не успеем. Да и непонятно, что потом с Корой будет. Если выживет, мы здесь точно на несколько дней. Если нет, — я заставил себя это сказать, хотя судя по испуганному лицу Крыла, он такую возможность даже не допускал. — Алиса и Миша все равно почти истощены. Заночевать придется тут.

Старик и мальчишка смотрели на меня серьезно, даже не пытаясь перебить. Правильно говорят, что самый успешный повод расположить собеседника — слушать его.

— Ты, — сказал я пацану, — сейчас летишь к очагу крыс, выбираешь наиболее жирный выводок, выдергиваешь чеку и бросаешь в него. Потом улетаешь, делаешь небольшой круг, возвращаешься и наблюдаешь. Через полчаса немного попетляешь и вернешься. Лучше, если сначала полетишь в другую сторону.

— Думаешь, крысы кнокнут что к чему и будут пытаться меня отследить? — удивился Крыл.

— Думают в штабе округа, я перестраховываюсь, — проигнорировал я непонятное слово. — Помнишь, как чеку выдергивать? Я тебе показывал.

— Помню, дядя Шип. Я что, дурак совсем?

— Ты прав, не совсем, — вымучил я улыбку и потрепал пацана по волосам.

— Слепой, тебе выбираться на холод не нужно, но у тебя задача, наверное, более опасная. Надо завалить проход в подвале.

— Другими шловами, необходимо пройти по нему пару дешятков метров, чтобы дом, не ровен чаш, не шложилшя, а потом тем же макаром вернутьшя? — почесал лоб старик.

— Все так, — подтвердил я.

— Ну, попробуем ш Божьей помощью. Разреши выполнять?

— Погоди минут десять. Чтобы Крыл до очага добрался. Думаю, все крысы ломанутся домой, когда поймут, что их логову угрожает опасность. И шанс встретиться с какой-нибудь приятной зверушкой у тебя уменьшиться.

— Понял, Шипаштый, — кивнул старик.

— Давайте, мужики, работаем, — я поколебался, но все же добавил. — С Богом.

Крыл поежился, будто заранее готовясь к неприятному полету и выпорхнул наружу. Слепой протер очки, вытащил фонарь и поплелся вниз. А я отправился в квартиру.

На сей раз заходить в комнату не стал. К тому же, видимо нашу врачебную команду задолбало постоянное внимание остальных членов группы, и они закрыли дверь. Я лишь слышал через щель под ней редкие слова Миши. Сел тут же, облокотившись спиной о стену, а руки положил на колени.

Сон пришел быстро, стоило чуток притулить голову. Хотя это было больше похоже на беспокойную дрему. Передо мной все возникал уплывающий образ матери. Она находилась вроде бы близко, но в то же время не слышала меня. А я все кричал, грозясь сорвать голос: «Что значит Дунечка?».

Проснулся я от странного звука. Это было нечто среднее между завыванием одинокого волчонка и пением ветра в водосточной трубе. И не сразу понял, что звук исходит из-за закрытой двери.

Стоило подняться и подойти к той, как она открылась и на пороге возникла Алиса. Я отшатнулся от бледной пассии, словно девушка вновь находилась в боевой трансформации.

— Что там? — спросил я, когда Алиса закрыла за собой дверь.

— Пришла в себя… Плачет.

От этого слова меня точно ударили по лицу. Сочно, размашисто.

— Ты зайдешь к ней? — спросила любовница.

— Нет, — ответил я понимая, что не хочу сейчас видеть Кору с растерзанным мною животом.

Да, думаю, и она не горит желанием пока лицезреть меня Да я и сам был не в том состоянии, чтобы принимать благодарности. Если она вообще будет.

— Пусть плачет. Слезы — это хорошо, — будто убеждал я сам себя. — Плачет, значит, живая.

Глава 6

Забавно, что человек может приспособиться к любому месту проживания. Еще вчера это был незнакомый нам чужой квартал, взирающий на пришельцев холодными глазами-окнами. А теперь стал вполне себе приемлемым убежищем.

Люди Башки нашли широкие лопаты и сделали дорожки к соседним подъездам. В первую очередь, конечно, для того, чтобы продолжать понемногу мародерить вещи из брошенных квартир. Гром-баба отмыла комнаты и даже хотела пробить проход к соседям, потому что всей толпой, вместе с Корой в отдельной комнате, мы уже не помещались. Но я уговорил пока этого не делать. Будет только холоднее, а на полу тоже можно спать. Девчонки утеплили окна и явно оказались готовы перезимовать здесь столько, сколько потребуется.

Да и у меня все было относительно неплохо с гастрономической точки зрения. Разведчики в первый же день принесли четыре бутылки водки, пузырь трехзвездочного армянского коньяка и какую-то сивуху домашнего производства, отдаленно напоминающую крепленое вино. Последнюю я оставил на черный-черный день, потому что от двух стаканов этого прелестного напитка у меня началась изжога. Ну да, не все йогурты одинаково полезны.

Выпавшие кристаллы с крыс поделили поровну на пятерых — меня, Алису, Чудика, Кору и Гром-бабу. Хотя было бы что делить. С одной особи выпадало по две-три единицы опыта. Учитывая, что, на мой взгляд, эти твари были опаснее «собачек» по причине своей заразности, Голос явно продешевил. А нам досталось всего восемьдесят две единицы опыта. Слезы. Я даже внимания не обратил на выскочившее оповещение, когда поглотил кристаллы.

Шипастый. Лидер группы

7 уровень

Доступны способности

278/1500 опыта