Страница 83 из 86
Башорг не может влиять на тех, кто находится в другом месте. Интересно, а кристалл — это другое место? Фигурка вновь начала дрожать, почувствовав близость места, с которым она была синхронизирована, но на этот раз я не стал противиться. Если один кристалл влечёт к другому, кто я такой, чтобы это запрещать? Очень помогло, что управление поясом осуществлялось мысленно, а не физически — в противном случае совладать с зовом бога я бы не смог. А так… Развернувшись, чтобы в последний раз взглянуть на своих девушек, я спиной полетел в сторону точки силы. Даже успел увидеть размахивающего руками Гасат-Сура, пытающегося мне что-то прокричать. Но здесь, рядом с кристаллом, сила смотрителя была нулевой и голос меня не достигал.
Тело резко обожгло энергией невероятной мощности, но в дым меня не превратило. Спасла фигурка Богуша, приняв на себя весь удар. Пояс «сломался» — здесь, в вихре маны, линиям было не за что зацепиться. Я кубарем покатился по кристаллу, царапаясь о его острые края — моя защита тоже исчезла. Голова вырвалась из ладони и куда-то исчезла, но проследить за ней у меня не получалось — свет, что меня окружал, слепил, а привычный сканер не работал. Так что всё, что мне оставалось — просто встать на ноги, порадовавшись отсутствию влияния Башорга.
Гасат-Сур утверждал, что его творение никоим образом не связано со Зверем. Что оно призвано только уничтожить кристаллы, но никак не призвать второго бога на нашу планету. Однако сейчас я был готов хвататься за каждую возможность выжить, даже ту, что скормил мне смотритель мира в качестве откровенной дезинформации. Кристаллы Богуша идеально выполнили свою задачу, вобрав силу точек силы, но они превратились во что-то иное. Во что-то живое, не поддающееся логике. Что, если заклинание Гасат-Сура дало сбой точно также, как и в случае исхода из прошлого мира? Там появился второй Ишар-Мор, здесь появились ожившие фигурки. Которые наверняка на что-то должны влиять. Лапа вцепилась в Беатрис и даровала ей часть своей силы. После этого девушка стала чувствовать другие места силы. Значит, если объединить фигурки в одно целое, тоже что-то должно произойти.
Не может не произойти…
Где находилась голова дракона я не понимал. Поэтому полностью отключил логику и начал действовать по принципу «как придётся». Изнанка, детище создателя мира, не исчезла как остальные заклинания, что позволило мне достать фигурки и начать швырять их в воздух одну за другой. Куда они падали или куда улетали, мне было уже без разницы — я просто выполнял первое, что пришло в голову.
Момент, когда пространство вокруг меня прекратило слепить, я упустил. Просто осознал, что стою посреди потухшего кристалла, а рядом со мной находится скалящийся Гасат-Сур.
— Я же говорил, что все твои потуги бесполезны. Ты отработанный материал, Лег Ондо! Но ты не получишь быстрой смерти. Не после того, как заставил меня побегать. Не после того, как швырнул мне в лицо шкатулкой. Я высосу твою жизнь, как меня обучил Повелитель и сила, что ты копил всё это время, станет моей! Потом я займусь твоими жёнами — они проклянут тот день, когда встретили тебя. Их смерть будет мучительной. Но тебя это не будет заботить — в вечности боли, что тебя ждёт, нет мыслей о других. Только о том, как выжить самому.
Следовало что-то возразить и пробовать бороться за свою жизнь, но я не мог даже поднять рук. Силы окончательно меня покинули. Я отрешённым взглядом я смотрел на то, как взлетел кинжал из небесного металла, как он пошёл вниз и вошёл мне в грудь, обрывая жизненный цикл.
Верее, должен был войти в грудь. Должен был оборвать жизнь. Но не смог, потому что на его пути возникло золотистое сияние. Магия, что могла противостоять негатору, и которую я совершенно не видел. Ни линий, ни движения энергии, вообще ничего. И в то же время золотистый купол действительно существовал и не был плодом моего воображения — лицо Гасат-Сура слишком красноречиво вытянулось. Вальг, как и я, не понимал, что происходит.
— Это невозможно! — послышался его шёпот. — Магия не может противостоять негатору! Это невозможно!
Вальг занёс руку ещё раз, но не удержался на ногах и рухнул на землю. Впрочем, как и я — пространство затряслось так, словно какой-то ультра-великан схватил нашу планету и начал мотать её в разные стороны, пытаясь стряхнуть жалких людишек. Меня носило, как пушинку и поделать с этим я ничего не мог — пояса-глайдера на мне больше не было. Место силы полностью его поглотило.
Очередной болезненный удар о камни едва не вышиб из меня весь дух, но именно он позволил мне обрести контроль над телом. Двигаться всё ещё было тяжело, но сейчас я хоть смог вцепиться в этот самый камень. Помогло — бросать из стороны в сторону меня перестало. Гасат-Сур парил над землей и ошарашенно озирался, не понимая, что происходит. В планы смотрителя мира землетрясение явно не входило.
— Ты меня предал! — сквозь гул земли послышался яростный крик и нас посетил новый участник событий. Тёмный тотем, Ишар-Мор, явился к своему учителю, чтобы требовать ответа.
— Ты должен был умереть! — ошеломление Гасат-Сура было неподдельным. Мало того, что земля сошла с ума, так ещё и тёмный тотем каким-то невероятным образом остался жив.
— В следующий раз подбирай надёжных исполнителей! — зло засмеялся Ишар-Мор. — Я предполагал, что ты захочешь единовластно править миром, не выполнив своего обещания, знал, что ты захочешь меня обмануть, но я даже в страшных снах не думал о том, что ты можешь отдать меня Башоргу! Ты заплатишь за это, Гасат-Сур! Ты будешь уничтожен!
— Ничтожество! — с нескрываемой ненавистью фыркнул смотритель и прыгнувшего к нему тёмного тотема снесло в сторону. — Ты жалок и смешон, Ишар-Мор! Всё, на что ты годился — выполнять мою волю и настраивать людишек против друг друга. Всё! Ни собственный мыслей, ни желаний, ни стремлений! Будь у меня ещё одна возможность, я бы с радостью отдал тебя Повелителю ещё раз. И ещё! Потому что такие как ты живут только для того, чтобы возвеличить таких, как я! Ты смог сбежать и не даровал Повелителю нужной силы. Не беда — значит, эту силу я заберу себе! Точно также, как и твоего светлого отражения. Вся энергия этого мира станет моей, и Повелитель примет меня как достойного! Он…