Здесь Русью пахнет

— Жить без тебя не могу! — жарко зашептал он Марине на ухо. — Пойдешь за меня замуж?

— Я за тобой не то что замуж, куда хочешь пойду!

— Любая моя…

Священник, который должен был повенчать Настасью с Бермятой, прибыл рано утром. Настолько рано, что в доме все еще спали. Впрочем, отец Кирилл никуда не торопился. Он степенно пил чай и вел неспешную беседу. Настасья рассказала ему обо всем, не таясь. И как была замужем за мельником, и как самовольно сбежала от мужа, чтобы спасти жизнь любому, и как василевс своей волей даровал ей свободу.

— Сомнения меня гложут, отче, законно ли то будет? — поделилась своими тайными сомнениями Настасья. — Будет ли венчание истинным?

— Не сомневайся, дочь моя, — успокоил ее священник. — Никогда не сомневайся в промысле Божьем. Не может быть благословенным брак без любви. Может, какой другой священник тебе на твой вопрос и по-другому ответил бы, но токмо не я. Порой кажется мне, что вовсе извратили Христово учение нерадивые приспешники. Вздумали брать на себя право судить и карать, не вспоминая о священных заповедях. Князь Амфибрахий на одной из своих охот вздумал, ради куража, людей порубить. Дескать, неверные они. А люди те и вовсе никакого вреда не чинили, жили в мире с соседями. Вздумал я вступиться за них, так меня еретиком обозвали. И кабы не василевс, гореть бы мне на огне. С тех самых пор и мыслю я, что безбожник иной лучше христианина. Хоть и не положены мне по вере моей мысли сии крамольные. Всяких людей я привечаю у себя в келье, не глядя на их веру. Беседы веду мудрые, да спрашиваю об обычаях. А уж как прослышал я, что митрополит Киевский все тому же Амфибрахию развод дал, да позволил жену в монастырь сослать за то, что не дала она князю наследника мужеского пола, так и вовсе в своем решении утвердился. Ты, Настасья, вовсе оставила мельника без наследников, а соизволение на твой развод сам василевс дал. Так что и венчание твое с Бермятой будет законным. Таким же, как у князя Амфибрахия. А что там на Роси по этому поводу думать будут, так ты на то внимания не обращай. Мало ли злых людей на свете? На чужой роток не накинешь платок.

— Утешил ты меня, отче, — улыбнулась Настасья. — Но гляжу, устал ты, и ровно в сон тебя клонит?

— Дык всю ноченьку у постели болящего провел. Потому и в рань такую к вам прибыл, — чуть виновато пояснил Кирилл. — Но ты не сомневайся, обряд справлю как следует.

— Да нешто я сомневаюсь? — всплеснула руками Настасья. — Я иное хочу предложить. Шел бы ты поспать, святой отец, а ближе к обеду я тебя разбужу. Свадьбу-то все одно не с утра играть будем. А ты отдохнешь, да сил немного наберешься.

— Благодарен буду премного! — улыбнулся священник.

Настасья проводила его в гостевые покои и, не удержавшись, побежала к Марине. Не хотелось, конечно, будить барыню так рано, но событие-то какое! Сколько лет его Настасья ждала! Тем более и барыня всегда была к ней добра. И Бермяту вылечила, медяка не спросила за свои услуги, и работу дала, и платила по совести, и относилась хорошо. Даже очень хорошо. Потому Настасье и хотелось поделиться с Мариной своей радостью, словно с подружкой. Взлетела по лестнице в один миг, дверь в светлицу барыни распахнула, да и замерла на пороге. Вот уж чего Настасья не ждала, не гадала увидеть… хоть и знала, что вчера барыня со Ставром дотемна вдвоем сидела, да беседы вела.

Догорающие свечи, которые никто так и не удосужился погасить, золотили мягким светом буйные кудри гусляра, рассыпавшиеся по подушке. Одежда Ставра, вместе с платьем баронессы, небрежно валялись на полу, а сама Марина безмятежно спала, положив голову на мужское плечо. Темные волосы, обычно стянутые в строгий пучок, волной закрывали обнаженные плечи, а губы были изогнуты в мечтательной, счастливой улыбке. Словно это была вовсе и не суровая, жесткая баронесса, заставлявшая все Ласково (а теперь и Саловку) ходить по струнке, а кто-то другой, более молодой и наивный. Ну и гусляр, ну и фрукт, сумел-таки вскружить барыне голову! Да как вскружить-то! Ведь какие женихи сватались, какие рыцари серенады под окнами пели, Марина ни одному не улыбнулась. А ведь вдова же, могла бы и позволить себе развлечься, сильно бы не осудил никто. И вот тебе на. Гусляра безродного на шелковых простынях пригрела, к телу своему белому допустила. А тот и рад. Ишь как обнимает Марину, ровно хозяин. Выгнать бы его взашей, да закрыть ворота! Но то барыне решать. А Настасье в это дело путаться не след. И осуждать тоже. Сама сколько в грехе в Бермятой жила, будучи венчанной. Так почто ж других виноватить? Может, барыня и сама того гусляра прогонит. Не нынче, так завтра. Так что надобно дверь в светелку Марины закрыть. Да вниз спуститься. Да предупредить девок, чтоб не смели носа совать в комнату к барыне.

Свадьба Настасьи и Бермяты состоялась после обеда. Да и не свадьба вовсе, так, тихая семейная церемония. Оно и к лучшему было, нечего злоязыким сплетникам пищу для пересудов давать. Барыня была весела, одарила новобрачных подарками и от души пожелала счастья. Бермята с Настасьей одновременно задули венчальные свечи (чтоб жить вместе и умереть вместе), а одну Настасья прихватила с собой.

— Зачем тебе? — полюбопытствовала Марина.

— Поверье такое, — застеснявшись, ответила новобрачная. — Венчальную свечу берегут и зажигают ее для помощи при первых родах.

— Настасья! — хором воскликнули ошалевшие Марина с Бермятой

— Приглашайте первенца крестить! — улыбнулся отец Кирилл, а Бермята подхватил жену на руки и пронес так до самого дома, который щедро подарила им Марина. Точнее, даже за порог перенес.

— Счастливые, — по-хорошему позавидовала парочке Марина. — Столько лет любовь хранили, и она все-таки подарила им возможность быть вместе.

— Василевс и василисса Фотии, Данжер и Фьяна, и воевода василевса, Ставр Одихмантьевич! — провозгласили у порога терема Марины.

— Воевода? — не поверила она своим ушам.

— Надеюсь, ты успела привести себя в порядок? — подлетела к подруге улыбающаяся Фьяна. — мы тебя сватать приехали!

— Сватать? — выпала в осадок Марина.

— Ставр вообще-то сказал, что ты в курсе, — нахмурилась василисса.

— Вчера только баронесса слово дала, что замуж за меня пойдет. Неужто сегодня передумала? — взволнованно впился в нее взглядом гусляр.

Вчера? Ну да, было дело… ошалевшая от любви и ласк, Марина не задумываясь ответила гусляру «да». Но она же не подозревала, что ее приедут сватать так быстро! Тем более и Ставр утром исчез из ее комнаты раньше, чем она проснулась. Не сказал ничего, не разбудил…

— Я просто не думала, что это прямо сегодня будет, — ошеломленно, но совершенно искренне созналась она. — Но раз уж приехали… сватайте!

— Ха! Другое дело! — разулыбалась василисса. — Ставр толковый парень, сразу понял, что тебя на абордаж надо брать. А то тебе только дай подумать… и пиши пропало!

— Прошу в дом! — пригласила Марина неожиданных гостей. Впрочем, слуги, до которых уже донеслась весть о сватовстве, спешно накрывали на стол.

— Если не люб я тебе, скажи только, и я уйду, — глухо сказал потемневший лицом Ставр. — Вижу я, не по нраву тебе мое сватовство. Видно, и воевода василевса тебе не пара.

— Да какая мне разница, воевода ты или гусляр? — воскликнула Марина. — Просто у нас не принято ночью делать предложение, а утром ехать сватать! Я растерялась! А что касается того, люблю ли я тебя… так я тебе еще вчера на этот вопрос ответ дала. Но если желаешь, могу и сегодня повторить. Люблю. Очень люблю. Так люблю, что если б не гости, да не слуги, век бы тебя из своей светелки не выпустила.

— А уж как ты мне люба… — обнял Ставр Марину. — Ночами не спал, тобой грезил. Да разве ж я мог ждать? Как только светать стало, враз к василевсу помчался, в ноги ему поклонился, чтобы согласился он сватом быть. Мыслил я, что уж ему-то, да подруге своей ты отказать не посмеешь. Ты уж и так в грех смертный меня ввела.