Страница 4 из 13
Я не успел ничего ответить, внезапно громко забасил человек-зверь по прозвищу Дикий. Смотря на меня своими невероятно черными глазами, он произнёс:
– Я расскажу тебе один случай, который в моей родной деревне помнят и рассказывают детям, чтобы те чтили память предков и не забывали их героизм. Немецкие фашисты пришли в их деревню, начали издеваться над обычными безоружными людьми, а вечером собрали всех детей и приставили к стене избы. Всего было 13 испуганных и зарёванных ребятишек, некоторые ещё совсем малыши.
Несколько мужчин вышли из толпы односельчан и встали вперёд, между немецкими солдатами и детьми. Их расстреляли, но оставили детей. Правда, спустя пять минут фашисты вновь подняли оружие и взяли их на прицел. Опять между фашистами и детьми встало несколько мужчин, которых они тоже расстреляли. Потом детей прикрыли старики, и их тоже расстреляли, фашистов это начало веселить, они расстреляли всех мужчин. Всё, мужчин в деревне больше не осталось, но изверги на этом не успокоились и опять навели оружие на детей.
На этот раз вышли женщины, закрывая собой детей, чем вызвали ещё больше веселья среди фашистов. Они подняли оружие, прицелившись в решительно стоявших в ожидании смерти женщин, но внезапно сбоку раздались выстрелы, и немцы пали на землю замертво, не успев и понять, что произошло.
Оказалось, что мужики смогли послать одного за помощью к скрывавшимся неподалеку в лесу партизанам, а сами тянули время, сохраняя детей ценою своих жизней. Это было настоящее самопожертвование, они, как настоящие мужчины, понимали, что это их последний день и минуты жизни, но всё равно мужественно становились под дула автоматов, выигрывая драгоценные минуты для спасения детей.
Великан замолчал, а у меня предательски защипало глаза, словно я разжевал кислый лимон. Судя по лицам людей за столом, эта страшная история на всех подействовала одинаково, не один я чуть не заплакал. А ведь действительно, староста был прав, отец в своё время пожертвовал всем, чтобы огородить меня от внешнего мира, который, если верить этим людям, ужасен и обязательно скоро вторгнется сюда. Тяжело вздохнув, я ответил:
– Я согласен. Что мне нужно делать?
– Уйти прямо сейчас с нами. – ответила девушка.
Я молчал, староста, по-своему истолковав моё молчание, сказал:
– За родных не беспокойся, я им скажу, что ты на некоторое время отправлен в другое поселение, помогать восстанавливать избы после пожара. А дальше что-нибудь придумаю.
Понимая, что решение уже принято, боясь, что передумаю, я встал и сказал:
– Тогда нужно уходить, пока я не передумал!
Моему примеру последовали все остальные и встали из-за стола, словно тоже опасались, что я могу передумать. Староста сдвинул ногой лежавший на полу большой цветной ковер ручной работы и поднял деревянную крышку, за которой были ступеньки, ведущие вниз под землю, в темный и прохладный погреб. Похлопав меня по плечу, он проговорил:
– Логин, где бы ты не оказался, помни о своей вере и не отрекайся от бога, чем бы дьявол не пытался тебя искусить.
В это время троица начала, к моему удивлению, поочерёдно спускаться в погреб, я последовал за ними. У одной из стен стояла большая деревянная тумба с соленьями. Сейчас она была отодвинута, а за ней виднелся темный лаз подземного хода, о существовании которого я даже не подозревал. Незнакомцы зажгли фонари, меня поставили в середине отряда, мы пригибаясь пошли по узкому подземному ходу. Сзади послышался звук сдвигаемой тумбы – староста замаскировал потайной ход.
Глава 2. Партизаны
Подземный ход оказался неожиданно длинным и закончился тупиком, в котором стояла деревянная лестница, ведущая наверх. Все остановились у лестницы, девушка, глядя на меня, сказала:
– Да, кстати, мы так и не представились. Знакомься, это Дикий, Кряк и я, Мурка.
Проговорила девушка, показывая поочередно сначала на угрюмого здоровяка, потом на парня с причудливой прической, а после положила ладонь себе на грудь.
Я понял, что это явно ненастоящие их имена, но вежливо ответил:
– Очень приятно, я Логин, но вы это и так знаете.
– Знаем. – ответила Мурка.
Дальше мои новые знакомые, за спинами которых были небольшие рюкзаки, принялись их снимать, доставая оттуда зеленые кепки и странные маски, скрывающие полностью лица. Дикий, внешность которого полностью соответствовала его прозвищу, протянул мне комплект одежды, состоящий из штанов, легкой куртки и кепки. И всучил точно такую же маску, как у всех, со словами:
– Тебе тоже следует это надеть, прежде чем мы выберемся наружу.
Не снимая своей одежды, я натянул на себя выданный комплект, который оказался немного мне не по размеру. К тому же в маске было жутко непривычно и неудобно.
Кряк посветил на меня фонарём и сказал:
– Да, с размером немного не угадали; большой, но на первое время пойдёт. Как тебе в маске, дискомфортно?
– Да, неудобно. – честно ответил я.
Кряк понимающе кивнул и сказал:
– Это предосторожность, которая явно не будет лишней. Мы все уже давно числимся в базе как преступники, вот и скрываем свои лица. Сейчас в этом нет особенной необходимости, вокруг тайга, но даже тут может оказаться дрон-разведчик или камера ловушка, поэтому не стоит баловать противника, отсвечивая фейсом.
– Мы дальше пойдем или будем в этой яме вечно торчать? – недовольно пробасил Дикий.
– Пойдём. – ответила Мурка и первой ловко начала подниматься вверх по лестнице.
Я смотрел, как она уперлась одной рукой в деревянный щит и начала сдвигать его вбок, а потом смутился и отвёл взгляд в сторону. Её пятая точка так и соблазняла сфокусировать на ней свой взгляд, но я умел бороться с соблазнами, поэтому опустил голову.
Дождавшись, пока все поднимутся вверх, я полез самым последним. Подземный ход вывел нас в лес, поросший густым кустарником. Крышку вернули на место, тщательно замаскировав её аккуратно срезанной вместе с почвой травой. Если не знать, что она тут есть, ни за что не найти.
Первым пошел звероподобный Дикий, ведя отряд по одному ему известным ориентирам напрямую через лес, избегая любые дороги и тропы. Как человек, проживший последнюю часть жизни в тайге, я оценил с какой легкостью все шли по лесу. Чтобы так беззвучно идти через чащобу, требовался определённый опыт, на приобретения которого уходят годы.
Мне, как члену общины староверов, это давалось легко, у нас все жили в гармонии с природой и в лесу чувствовали себя как дома. Навыки по выживанию староверов в дикой тайге были отточены десятилетиями, к ним даже военные обращались, прося обучить свои элитные отряды и поделиться знаниями, которые копились не одно поколение. Наша община в этом не принимала участия, но то, что члены других общин водили отряды военных по лесу, рассказывая, как нужно двигаться, что можно есть, а что нельзя, я знал точно. Нам сам староста рассказывал, правда, это было давно, ещё до моего появления в общине.
Наш отряд быстро шел к неизвестной мне цели. Через 15 минут Кряк нарушил молчание и спросил у меня:
– Логин, я понимаю, что у староверов не приветствуется всякая электроника, но ты же родился в мегаполисе. Скажи, ты помнишь, как обращаться со всякими планшетами, смартфонами?
– Очень смутно. Наверное, я смогу включить и разобраться, как запускать программы, но вряд ли больше.
– С программами тебе работать не придется, для этого есть опытный хакер, и ты сейчас с ним говоришь. – не без гордости произнёс Кряк.
Я понимал, что по сравнению со мной любой ребёнок, живший в цивилизации, – настоящий хакер, поэтому не обиделся на его слова. Скорее, они меня заинтересовали, поэтому я спросил:
– А с чем мне придётся работать?
– С виртуальной реальностью. Мы смогли организовать атаку на полицейский участок и выкрасть шлем полицейской модификации, с более расширенным функционалом, чем версии, предназначенные для гражданских. Немало хороших людей пожертвовало своими жизнями, чтобы этот шлем оказался у нас, но проклятые уроды предусмотрели вероятность попадания шлема в руки к их противникам, поэтому подстраховались и сделали защиту от несанкционированного доступа. Если любой из нас, кроме тебя, конечно, наденет его и попытается войти в виртуальное пространство, система безопасности сразу идентифицирует его и создаст мощный импульс, который мгновенно вскипятит мозги.