Марионетка. Отрежь меня!

Десять недель. Мои восхитительные, чудесные десять недель — пусть кто-нибудь скажет, что это не так и умиляться тут нечему… Обстоятельства, при которых я оказалась в положении, не забылись, конечно, но именно беременность дает силы справиться, вселяет веру в лучшее и надежду на будущее.

С нетерпением жду рождения ребенка и наслаждаюсь каждым прожитым мгновением. Кто не был на моем месте, когда врач подписывает приговор, а мамой могу стать лишь условно и никаких гарантий, тот никогда не поймет — в чем же радость, ведь по факту меня изнасиловал муж.

Малыш не виноват, желая появиться на свет таким способом. И он — частичка любимого мужчины, а не результат случайной связи в подворотне, став жертвой маньяка…

Я никоим образом не оправдываю действий Самира и не простила его до сих пор. Дала шанс исправить ошибку, остальное — зависит от него. Разумеется, этой возможностью он пользуется в полной мере, согласился на все условия. Сказал: будет ждать моего возвращения столько, сколько потребуется, хоть всю жизнь, никогда не женится и не посмотрит на других женщин. Поклялся. Взял на себя обязательства перед лицом Всевышнего исполнить назр* (прим. обет). Это серьезный шаг, в истинное намерение и желание которого невозможно не поверить.

А сегодня муж позвонил и сообщил о каком-то сюрпризе… Не знаю, что задумал — очень интересно. Могу поспорить: готовится к моему дню рождения — двадцать один исполняется через три дня.

Самир ждал возле подъезда, взволнованно расхаживая вдоль машины.

Как только увидел меня, торопливо подошел и крепко обнял.

— Привет, — прошептал в ухо. Потом поцеловал в щеку, ближе к уголку губ. Впервые за последний месяц он позволил себе не спрашивать разрешения, чтобы прикоснуться.

— Привет, — я аккуратно отстранилась от него.

— Прости, — заметил мое смущение, и тут же открыл дверь передо мной.

— Куда мы едем? — поинтересовалась, удобно устроившись на сидении.

— Скоро узнаешь, — он пристегнул ремень безопасности, наклонившись ко мне. Терпкий, мужской, родной аромат мгновенно окутал, ворвался в нос, подсовывая воспоминания, насколько хорошо было с ним.

Нервно сглотнула, ощутив сбившееся дыхание и учащенное сердцебиение. Отвернулась в сторону, не желая встречаться взглядом.

— Помнишь, я обещал, — возвращает мое лицо на место, смотрю ему в глаза, в которых плещется целая буря эмоций.

Киваю в ответ. Он не давал повода усомниться в его словах.

— Ничего не сделаю без твоего твердого и уверенного «да».

— Угу… — соглашаюсь. Внутри что-то постепенно оживает, тянется навстречу к нему… Но не готова еще переходить на другой уровень отношений, как прежде.

— Люблю тебя, животик, — рука Самира легла на мой округлившийся живот, поглаживая нежно и заботливо. Этим он не только выражает радость от беременности, а также заменяет «люблю», сказанное лично для меня — о чем просила пока не говорить.

«Тоже тебя люблю» — мысленно ему ответила, не решаясь озвучивать вслух.

Нет, я не безвольная тряпка, как можно подумать и сразу осудить за неразумность. Ведь некоторые скажут: зачем тебе это нужно, беги, без него будет лучше, сделал раз — повторит опять, такое не прощают — за содеянное существует статья…

«А многие ли попадали в такую ситуацию, чтобы утверждать наверняка: как нужно, а как нет?» — в любом случае, все индивидуально, нельзя провести единую черту, дать универсальный совет.

«И как быть с чувствами, которые никуда не делись?» — да, мне было больно, но вместо того, чтобы все разрушить окончательно, попробую сблизиться с мужем снова, чем пожалею о том, чего не сделала. Не получится — развестись всегда успеем.

У меня есть пример перед глазами, который наблюдала много лет. Моя мать не захотела выслушать отца когда-то, не поверила, не простила — и что в итоге вышло? Так лучше?

Нет, повторять чужие ошибки не стану.

Это наша история.

— Снег, девочка… — слышу сквозь сон, а потом ощущаю нежные прикосновения пальцев на щеках и губах. — Проснись.

Открыла неохотно глаза, наткнувшись на улыбающееся лицо Самира. Оказывается, я успела уснуть. Сонливость — пожалуй, единственное, что беспокоит, стоит почувствовать удобную позу — незаметно проваливаюсь в сон.

— Пойдем, — тянет за собой.

Мы приехали загород. И сразу поняла для чего. Это коттеджный поселок, а значит, муж хочет показать дом. Всегда мечтала жить среди природы: в уединении и дышать свежим воздухом… Идеальные условия для ребенка.

— Красиво, — оглядываюсь по сторонам.

— Вот там лес, — он обнимает меня, прижимаясь сзади, а ладони опять ложатся на живот. Посмотрела в указанном направлении. И уже мечтаю прогуляться.

— Здорово, — отвечаю, обернувшись на него через плечо.

— И там же где-то небольшая речка течет… — произносит, блуждая мечтательно взглядом по моему лицу.

— Будешь рыбу ловить? — не к месту вспомнились те выходные, когда нашему отдыху помешала одна мерзкая особа… и с чего все началось… Хотя сейчас своим вопросом ничего плохого не хотела сказать.

— А потом вместе готовить, — подтверждает.

— Ты и готовить? — удивляюсь, убирая его руки от себя.

— Что за сарказм в голосе? Имел опыт — справлюсь, — не дает отстраниться, обхватив аккуратно мою талию.

— Хорошо-хорошо, справишься, и я помогу, — усмехаюсь, а когда смотрю на Самира, теряюсь от простой близости глаз.

— Снег, я так люблю тебя… — видно, как он хочет поцеловать, но досадно вздохнув, выпускает из объятий.

— И какой из этих домов наш? — ничего не отвечаю на его признания, когда-нибудь снова смогу открыто говорить о своих чувствах, которые живы. Муж привык к моему молчанию и терпеливо ждет.

— Угадаешь? — он эффектно выгибает бровь.

— Хм, — я скрестила руки на груди.

Сложно выбрать, если учесть, что все здания в едином стиле выполнены, хотя больше всего привлек дом поменьше — даже с улицы он казался уютнее.

— Сдаешься? — берет мою ладонь, подносит к губам и целует кончики пальцев.

— Сдаюсь. Они все хороши и нравятся одинаково.

— Тогда сделаем так, — Самир достает из брюк платок и завязывает мне глаза, правда предварительно спросил — не против ли я такого жеста. Сравнений с той ночью не делала, поэтому согласилась.

Подхватил на руки и понес куда-то… Я ощущала на своем лице горячее дыхание, от которого приятные волны по телу растекались. У самой возникла мысль о поцелуе, но торопить события не стану.

— Ты кусаешь губы… — шепчет. — Только скажи и сделаю, как пожелаешь.

— Знаю, — прижалась к его плечу, обнимая за шею.

Он поставил меня на ноги. Потом слышится звук отпирания замка.

— Иди сюда, — заводит в дом. Здесь потрясающе пахнет деревом.

— Теперь можно? — хочется уже самой увидеть место, которое станет семейным гнездышком, где будут расти наши дети, наполняя помещение звонким смехом и топотом маленьких ножек.

«Да, дети…» — подумала не только о том малыше, что сейчас развивается во мне, но и тех, кто пока живет в мечтах…

44.2.Самир

Снег с восторгом рассматривала помещение, трогая руками стены, мебель, текстиль и другие предметы интерьера, над которым дизайнер трудился целый месяц… Смотреть на нее одно удовольствие — видеть, как вспыхивает интерес в глазах от любых мелочей, как меняется лицо в зависимости от мыслей и эмоций пролетающих в ее очаровательной головке.

Не сомневался, что понравится. Хотя изначально думал: пусть сама выберет, но когда увидел этот дом, понял — точное попадание. И хотел успеть ко дню рождения моей девочки, который можем отметить в новой обстановке, лишь бы она согласилась…

— Ну как? — спрашиваю просто так, слова тут не нужны, реакция говорит намного больше.

— Сами-и-и-р, — протяжно произносит мое имя, а от сексуального мелодичного звучания голоса по телу пробежали мурашки. Потом она подошла, и сама, я подчеркну — сама, прижалась к груди, от этого жеста вообще поплыл, как мальчишка.