Страница 12 из 15
Нет, прокатившись свои пару метров сознание я не потерял, но некоторое время оказался просто не в состоянии пошевелиться. Удачно прошли лишь попытки снова прокрутить в памяти отвратительное видео, где лохматое нечто мгновенно высовывается из-под поросшего травой куска земли, и тут же снова скрывается под ним, захлопнув за собой выход, словно всамделишную дверь.
– Ох, ты ж, больно-то как… – простонала напарница.
– Настён, ты как? – с трудом пошевелившись, с радостью осознал, что женщины оружие, конечно, очень разрушительное, но применили его сейчас, не совсем по инструкции.
С трудом перевернувшись на живот, я подтянул под себя ноги, и дальше дело пошло куда легче. Судя по всему, я остался вполне боеспособным.
– Что с тобой, ты ранена? – ответом мне было только злое рычание, и лишь секунду спустя я с облегчением осознал, что напарница просто так плачет, в смысле – рыдает.
– Ты же, ты же сказал, – всхлипнула девушка, – что они не нападают на нас, пока мы пользуемся этим дурацким кремом!
– Да, но…
– А это, вот это – что такое? – всхлипнула Настя, и ткнула в сторону едва различимого на фоне травы люка.
Как ни странно, сейчас она тоже не выглядела испуганной. Скорее, злой и обиженной что ли…
– Настён, я же не говорил, что мы вообще в безопасности. Просто с этой мазью наш запах их отпугивает, ну или делает неприятным идею пожрать нами.
Ответом мне были новые злые всхлипы, а потом и горькие рыдания.
– Ну, вспомни, там, на берегу, тварь напала на тебя именно после купания, и полностью проигнорировал меня…
– Не знаю я почему, мало ли! – отмахнулась напарница, продолжая сглатывать крупные злые слезы.
– Еще вспомни, какая между нами была разница в тот момент? Только одна: ты – успела помыться, а я – нет…
– И что? Давай, объясни ты уже нормально! – уже чуть тише всхлипнула Настя.
– Как в наш организм попадало то, что делало нас слишком спокойными и не чувствительными к жаре? – попытался я снова, с самого начала перечислить все недавние аргументы.
– Хорошо, а почему тогда …это вот, меня все-таки схватило? – отмахнулась она.
– Мы это с ней не успели обсудить, но судя по всему, подземная тварь ориентируется на запах лишь во вторую очередь. А узнает о том, что пришла добыча по подергиваниям тех самых «веревок». И знаешь, по-моему, это никакие не веревки вовсе…
– Да ты что, не рассмотрел что ли, вон же они!
– Нет, по своему значению, может и впрямь так, – поморщившись, я потер все еще гудевшие ребра, – но по факту – это же самая настоящая паутина. Смотри, какие тонкие! Для полноценной веревки два-три миллиметра как-то маловато. А вот для паутины здешнего гигантского паука…
– Что???
– Ну да, на Земле очень похоже охотятся некоторые виды… – лишь уже начав отвечать, я понял, это был не вопрос.
Осторожно намекнув жестом, на счет поторопиться, я добился от спутницы лишь какой-то недоброй гримасы. Но потом Настя проследила за моим взглядом, вздрогнула, и послушно принялась стягивать с себя круги очень тонкой и гладкой нити, намотанные «кем-то» на ноги.
– О, Господи!
Опасливо поглядывая на то место, где только что побывала, напарница принялась отползать. Прикинул, что дожидаться других намеков от хозяина ловушки, наверное, все же не стоит, я поспешно присоединился к ней. Местная тварь, и в самом деле мог решить, что мы все же представляем для нее опасность или интерес.
В это время я проверил нить на разрыв, и изрядно удивился.
– Ну, ни фига себе…
Почти десять метров тонкого и гибкого троса, который выглядит, как шелковая леска – штука отличная. Жаль только, это было единственное, что осталось у Насти из первоначального груза. Правда, стоило мне негромко пошутить, что спать ей теперь придется на земле (настоящего страха по-прежнему не было, слишком уж как-то быстро и сумбурно все произошло), как вдруг замаскированная крышка снова откинулась, и оттуда одна за другой начали вылетать почти все наши недавние потери.
Глаза девушки стоило видеть.
– Оно нас слышит что ли… – прошептала ошарашенная Настя. – Да нет, ну не может быть, чтоб эта тварь человеческий язык понимала. Ой!
Все-таки это вещество в креме как-то ощутимо сдвинуло мне сознание. Потому что глядя, как она зажимает рот, я не выдержал и расхохотался.
– Почему это сразу «человеческий», только – русский!
Испуганно всматриваясь в меня, наверное, в поисках узнаваемых признаков сумасшествия, Настя поначалу не могла поверить, что можно вот так себя вести. Но потом она что-то осознала, не без усилия, но все-таки сумела взять себя в руки.
– А почему тогда оно …вернуло наши вещи?
– Настён, блин, по той же самой причине, отчего он или она тебя всю облапал, но не надругался! – не уловив во взгляде девушки ни понимания, ни одобрения, я расшифровал. – Мы же пользовались этими вещами, трогали их, прижимались, а сами мы…
– А, ну точно же, склизкая огуречная фигня…
– Побольше уважения, мисс, мы ведь до сих пор живы только благодаря ей! Ну и еще тому парню, что догадался ее использовать… – добавил я уже не так громко.
Полдень
Странно, но в следующие пару часов, ни какой особой подавленности я не заметил. Ни в себе, ни в напарнице. Мы по-прежнему достаточно беззаботно переговаривались, правда, друг от друга больше не отдалялись, и голос старались лишнего не повышать. Даже наши ноги, словно по волшебству, теперь страдали, по-моему, заметно реже.
Можно было бы сказать, что на нас словно бы снизошла способность к босоногим путешествиям, но думаю, мы просто вели себя теперь более осторожно. Заметно реже наступали на довольно редкий в этих местах щебень, немногим более частые сучки, ну или корни засохших трав. Вот они-то, кстати, и были главной проблемой здешних пеших прогулок.
Наша парочка сейчас действительно, начала напоминать каких-нибудь туристов, а не прежних раззяв.
– Слушай, мы не договорили в прошлый раз, – снова подняла тему Настя. – Что предлагаешь делать, если не найдем никого? Вдруг людей здесь вообще нет…
Отвечать на такой серьезный вопрос лишь бы хоть что-нибудь сказать, наверное, не стоило. Поэтому я и не стал торопиться с репликами. Настя не подгоняла. Чувствовалось, тема ее волнует, хотя это и не удивительно. Меня она и самого волновала.
– Ну, давай начнем с того, что как минимум еще один человек здесь есть… – напомнил я о третьем «орехе» на поляне, где мы очнулись. – Ты же заглядывала внутрь, пролом был достаточно широким, а значит, почти наверняка кто-то кроме нас тоже ушел с поляны.
– Глеб, я же серьезно! – возмутилась Настя.
– Будь уверена, я тоже вполне серьезен, ты просто не поняла… – не дождавшись других реплик, продолжил. – Подумай сама, какова вероятность, что всю эту бодягу с колючими орехами-квартирами стали бы городить только ради нас двоих, пусть троих?
Настя уже поняла, что если меня перебивать, то вместо высказывания идеи, опять начну балагурить, и снова терпеливо промолчала.
– Понимаешь, конечно, я не инженер какой-нибудь, но идея с колючими снаружи и хрупкими изнутри биологическими «контейнерами» выглядит как-то …масштабно, что ли! Это я про орехи, в которых мы очнулись, как ты понимаешь, – улыбка получилась немного виноватой, потому что попытка троллить сейчас была и в самом деле некстати. – А то, что каждый из них рассчитан всего на одного, как раз наоборот, показывает, что это очень универсальная и скорее всего, масштабная идея. Так что уверен, мы тут точно не останемся одни…
– А что там «масштабного»? – заинтересовалась Настя.
– Ну, подумай сама, если бы голых, растерянных людей под веществами, нужно было распределить по территории, то где получится больше выживаемость: если их высаживать сотней маленьких групп, или двумя-тремя кучками?
– Ну не знаю, большой компанией, по-моему, больше шансов выжить… – не согласилась Настя.
– Большой компанией обдолбанных, беззащитных голожопиков? Вспомни, могли ли мы хоть кому-то здесь противостоять на равных…