Страница 1 из 26
Александр Мовчан
Золочёный фолиант. Сын морехода
ПРОЛОГ
Дорога к крепости
4011 год, где-то на Центральном Тракте в северных землях Нимленда
Этот зимний год выдался особенно холодным. Да и снега было куда больше, чем во все предыдущие, что остались в памяти на протяжении всей моей короткой, но весьма насыщенной Дороги Жизни. Чем дальше я продвигаюсь на север, тем неприветливее становятся пейзажи, всё чаще попадаются разорённые деревни, и даже сугробы под моими ногами с каждым шагом всё глубже и грязнее. Ещё и эти двое, которых я подобрал по дороге сюда два дня назад, становятся всё невыносимее… Или со мной они уж трое суток? Ведь мне давно неведом ни луч Дневной, ни блеск Ночной Звёзд. Как будто прочего мне мало, так ещё и узлы на верёвках ослабли и начали тереть моим пленникам запястья. Голова моя уже раскалывается от этих стонов, что с каждым шагом всё противнее. Я бы заткнул им рты, да нечем! Да и зачем же тратить время, которого и так у них почти не осталось.
Пепел… Пепел сменил холодный снег, что падал из свинцовых туч. Он спускался на землю плотной стеной, залепляя глаза, залетая в нос и покрывая губы. Вот только горький вкус его был чужд мне давно. Я помню его в прошлом, когда могучая армия Осеннего Принца освобождала от северных полчищ руины своих городов.
Я давно уже разучился чувствовать. В моей памяти осталось лишь полузабытое блаженство, что пробуждали ароматы тысяч трав, цветущих в когда-то зелёном Ни́мленде, лишь стёртая услада за глотком вина с далёкого Фамиа́та, что раскинулся на юге некогда беззаботной Ило́нии, и, конечно же, необъяснимое спокойствие во время заката в Дара́вии на западе моего Королевства. Но всё это живёт только в моих воспоминаниях, которые сгинут вместе со мной, ибо мир никогда уже не будет прежним.
А пепел, падающий с неба, означает, что северное королевство уже близко, и скоро мне воочию предстоит увидеть неприступный Измино́л, крепость-страж. Далеко немногим людям удалось её узреть и, пока, никому поныне обойти. Это чёрный оплот, стоящий на дальнем конце моста, уже несколько неспокойных лет хранит проход в Альдма́р, царство а́ллоров. Мне самому лишь однажды удалось увидеть его стены, и то это было давно… когда я был ещё жив.
Из пепельного тумана вдали выросли два огромных резных столба. Это был мост. Место, соединяющее Нимленд с островом Альдмар. Сугробы сменились тонкой коркой льда на снегу, стоптанному тысячами аллоровых сапог. Нужно сбавить шаг, а то бездну подо мной невозможно разглядеть, даже бросив туда одновременно сотни факелов, так она глубока. Говорят, что упавшие в неё умирают от голода и жажды, а не от падения, ибо живым никто не долетал до дна. И я не хотел бы это проверять.
И вот на дальнем краю моста возникла огромная чёрная стена. В её бойницах не мерцали огни. Или их специально погасили, зная, что я приду сюда. Всё, хватит, до Изминола осталось несколько дюжин шагов. Пора начинать.
Изминол
– Серокрылые аллоры, мне имя – Немеэ́ль. Вы же зовёте меня Осенним Зверем, пришедшим с запада. Любой, кто меня слышит, отзовись!
– С чем ты пожаловал, безумец? – раздался голос из бойницы.
– Я предлагаю вам открыть врата Изминола и сдаться на суд Легиона!
В ответ послышался лишь истеричный смех.
– А где же твой Легион, падший воитель? Или ты решил в одиночку водрузить свой чёрный стяг над крепостью?
– Я спрашиваю вас в последний раз, готовы ли вы сдаться? Если врата не распахнутся предо мной, никто не уйдёт отсюда живым!
– Ещё ни одной армии не удалось взять Изминол! На что же надеешься ты, одинокий воин? – раздался второй взволнованный голос.
– Я предупреждал вас, аллоры Изминола. Да будет так!
Я вынул меч из ножен. Лезвие его уже давно почернело – то ли от пролитой крови, то ли от скверны, что струится по моим венам. Затем я повернулся к своим пленникам и одним резким движением перерезал обоим глотки. Кровь ручьём хлынула по ржавому кровостоку, заливая подол моего плаща. Когда же их хрипы утихли, воцарилась гробовая тишина, и даже неукротимый северный ветер не посмел её нарушить. Мёртвые пленники перестали шевелиться, отчаянно цепляясь за Жизнь. Я повернулся лицом к замку.
– Готовьтесь, аллоры, ваше время пришло.
Клинком своим я перерезал путы своих узников и убрал на место меч. Вдруг эти мертвецы восстали и бешеными скачками устремились к вратам. Тут аллоры засуетились, из бойниц полетели стрелы.
Я никогда не любил стрелы. Быть может, потому что не умел стрелять из лука, а, может быть, потому что именно стрелою меня свергли в тот злополучный день.
Несколько снарядов попали в цель, но мертвецы мои всё равно достигли стен и начали карабкаться, словно пауки. Вот тут защитники забыли про насмешки. Изнутри начали вперемешку доноситься крики, приказы и молитвы. Я же в это время уже стоял у чёрных врат, положив ладонь на холодный металл.
Пленники достигли-таки бойниц и забрались вовнутрь. В тот миг оттуда выпал аллор и камнем полетел к земле. Я подошёл и грудь его пронзил мечом, а после склонился, чтобы осмотреть. Он был одет в добротную кольчугу, хоть сам был крайне истощён. А на крылах его ткани с чёрной жемчужиной на синем фоне – то символ был Альдмара. Вернув на место свой клинок, на стену снова я опёрся. И тут меня объяли мысли. О тех, кто гибнет ныне там, об аллорах, что в Изминоле. Каким же всё-таки народ их был искусным. Хоть их страну терзает смута, как ярко блещет их броня. Они как будто в стороне от войн, сидят и полируют сталь. Я не был в Альдмаре ни разу, но слышал, что он славится практичностью – дома с подземными подвалами и улицы локтей в шесть шириной. И чего только стоит эта крепость – стена из камня и металла, чьи шпили прямо до небес, собой пронзают облака. Бесконечно чёрная, как сам Пепельный Замок. Казалось, будто бы она вбирает Свет в себя, лишь сумрак оставляя от него до самого моста, что словно раб прильнул к её сандалиям на века. А как же быстро Изминол восстал из ничего. Четыре года не прошло, как к острову был путь закрыт.
Раздался скрип тяжёлых петель и грохот металлических цепей. Мне показалось, будто задрожал весь мир, и я немного отступил. Лёд, прильнувший к холодным сводам, извился тысячами трещин. Немного погодя, когда врата пустились в путь, он будто с исступленьем грома, вниз рухнул, сотрясая землю. О как же медленно тянулось время, о как же долго зазор становится всё шире, выпуская из Альдмара Тьму, пепел и снег.
И, наконец-то, замерли врата, и грохот стих. Лишь вопли ужаса из крепости мешали наслаждаться триумфом тишины. Я тут же двинулся вперёд уверенным и гордым шагом.
И я поймал себя на мысли, что выражение лица доселе было неизменным. Как изменился я, вернувшийся из А́гнии. Быть может, я разочарован в чувствах. Они ведь зачастую лживы. Я помню тот последний день, когда мне боги показали всю истинную грязь. Поверг меня в забвенье тот, кто в верности поклялся и Осени, и мне! Я мог бы выжить… Мог бы вернуться к А́риэн…
Меня прервала смена звука – хруст снега стих под ударами каблуков на чёрной стали. Вот и свершилось. Я стал первым человеком, ступившим в чёрные чертоги аллоров. Но время ликовать ещё не близко.
Как я и думал, Изминолом правил мрак… Равно как и всем Альдмаром после его сокрытия. Я взял факел, что тщетно пробовал развеять темноту с безжизненной стены.
Первый чертог резко перешёл в огромную залу. Её каменный пол покрывали роскошные ковры, а стены – расписные гобелены. Ещё висели там прекрасные картины в оправах драгоценных. Наверняка на них были изображены аллоровы генералы. Почему же такие ничтожные личности заслуживают столь великого почтения? Они сидят в своих крепостях и башнях, командуя своими обречёнными войсками, и боятся высунуть свой нос наружу, чтоб не испачкать свои чудесные сказочные крылья! Тьфу! Они не ровня людским командирам, что мчатся в бой вперёд своих солдат, что добывают победу плечом к плечу с простыми воинами, и что нередко принимают Смерть на поле брани. Нет. Они им не чета. Они не ровня, таким как я.