Страница 2 из 16
Он такой маленький… То есть она… Лежит на спине, повернув головку на бок. Волосы у неё светленькие, как у мамы. Пока я не вижу никакого сходства с собой, но отчего-то внутри всё замирает. Между мной и ребёнком есть какая-то связь. Я её ощущаю.
А точнее мои ощущения подтвердит тест ДНК. Чтобы уж никаких сомнений не оставалось.
Отворачиваюсь, не в силах больше смотреть на… дочь? Снова неприятное, вернее, незнакомое чувство растерянности, накатывает. Это злит меня. Умом понимаю, что всё от неожиданности. Меня просто застали врасплох. Огорошили. Да и можно ли подготовится к подобным новостям. Взрыв из прошлого – не иначе.
– Вы можете позвать кого-нибудь? – прошу я.
Прошу, а не приказываю.
– Медсестру?
– Да и… что от меня требуется, чтобы забрать его? То есть Ульяну?
Имя на слух ощущается каким-то чужеродным, хотя миллион раз за свою жизнь произносил его. Только никогда не называл им кого-то другого, кроме матери. Почему Арина дала ей это имя? Специально? Наверняка, да. Знала, чем меня прошибить, в случае чего…
Далее я окунаюсь в бюрократические тонкости, параллельно с тем набираю сестру и прошу помочь со всем необходимым, чтобы обеспечить проживание ребёнка на моей территории.
– Сева, ты обалдел? Какой ребёнок? – Вера ничего не понимает.
– Я позже объясню. Просто купи там… что надо.
– И ты что, планируешь остаться с ним один на один?
– С ней…
– Без разницы. Ты же не знаешь, с какой стороны к ребёнку подойти.
– Зато ты знаешь. И… позвони вашей няне, договорись с ней…
Вера вздыхает. Кажется, первый шок прошёл.
– Она в отпуск собралась. Давно отпрашивалась. Не могу же я ей сказать: нет-нет, оставайтесь, я передумала. Это будет, по меньшей мере, некрасиво.
– Предложи любые деньги.
– Не согласился. Она к родне собралась. Год не виделись.
– Реши вопрос. Привезите её родню сюда. Снимите квартиру в соседнем доме.
– Сева, ты точно рехнулся. Что там, нянь мало? Ай-й-й… да я тебе другую найду. Не хуже, – теперь Вера смеётся.
Вероятно, это нервное.
– Если не хуже, то ладно. Как быстро ты сможешь приехать?
– Уже выдвигаюсь. Через два-три часа буду у тебя с товарами первой необходимости.
Два-три часа – это очень долго. Что мне делать с младенцем на руках всё это время? Я даже не знаю, с какой стороны к нему подойти. В моей картине мира детей нет. Племянник не в счёт. Там требуется одно: вовремя обеспечить подарком по случаю и мяч погонять на заднем дворе Вериного дома.
– Есть кто-то, у кого смена заканчивается, и кто умеет обращаться с детьми? – спрашиваю медсестру и уверяю, что финансово не обижу.
– Через полчаса буду свободна, – жмёт она плечами, соглашаясь на мои условия.
Эти тридцать минут я трачу на звонки. Нужно о многом договориться, решить, что делать дальше. А самое главное – позвонить начальнику службы безопасности, чтобы пробил для меня Арину, чтоб её, Васильеву. Должен же я знать, чем занималась эта красавица, пока мы не виделись.
Я вычеркнул её из своей памяти, из своего сердца и мыслей. И думал, что навсегда. Но я очень зол… очень зол на эту стерву. Как она посмела скрывать от меня ребёнка? Моего ребёнка! Так бы и молчала, если бы не экстренный случай? Тогда за кой чёрт записала отцом, если не хотела говорить? Проклятая ностальгия замучила? Или… это очередной коварный план подобраться ко мне поближе? Знает же, наверняка, знает, как действует на меня. Мой дурман. Моя зависимость.
Ох, Арина, приходи в себя. Я вытрясу из тебя всю душу. Сначала подлечу, а потом снова искалечу. Как ты искалечила меня… морально. Память у меня хорошая. Я ведь ничего не забыл. А после… а после посмотрим. Может быть, повторим. Я бы действительно повторил, только по-другому.
***
Если и бывают на свете кошмары наяву, то я определённо в одном из них. Всё, что я способна видеть – очень недовольное лицо Всеволода Сергеева. Мужчины из моего прошлого. И… отца Ульяночки.
Боже… если это действительно он, то, значит, дело плохо. Значит, я должна была умереть, но почему-то жива. Потому что связываться с этим мужчиной – последнее дело. И если с ним связались… значит ли это?
«Где Уля?» – вот, что я хочу спросить, но губы двигаются, а звука нет.
Не могу говорить, в горле так сухо и дерёт нещадно. Потому что ещё недавно я лежала с трубкой, которая должна была помочь мне дышать, а по факту я чуть не задохнулась. Особенно, когда меня снимали с аппарата. Жуткое состояние. Двигаться я тоже не могу. Всё тело будто деревянное. И весит тону. Я прижата к матрасу безумной силой гравитации. Что со мной? Сколько я в таком положении?
«Где Уля?» – вторая попытка и снова провал.
Видимо, Сергеев умеет читать по губам. Потому что без тени улыбки поясняет:
– Она с няней. С ней всё хорошо.
С няней? Это сколько же я в отключке была? Что вообще произошло? В голове бьются призрачные образы, но ни один из них не формируется в чёткую картину.
Лицо Севы темнеет. Скулы заостряются. Они будто вылеплены из камня. Он такой же красивый и… такой же безжалостный, как я помню. Вышвырнул меня… нас из своей жизни, даже не выслушал. Он всё решил без суда и следствия. А теперь… как и полтора года назад неважно, что я скажу в своё оправдание. Сергеев всё равно не поверит.
– Я хочу… – вырывается у меня, и я вздрагиваю.
Внезапно прорезавшийся голос даже для моих ушей звучит слишком громко. Хотя, возможно, я пищу, как новорождённый котёнок.
– Хочешь рассказать, почему скрывала от меня ребёнка? – Сергеев поднимает бровь.
Мне неудобно смотреть на него снизу вверх. Он подавляет. Это даже не специально. Это просто Всеволод. Он такой по жизни.
Красивый. Далекий. Жестокий.
Мои губы приоткрываются, и снова тишина. Сергеев на секунду пропадает из поля моего зрения, затем возвращается со стаканом в руке. Наклоняется, подносит его к моему рту. Поит водой. Я делаю большой глоток, чувствуя, как дерёт горло, и вместе с тем эта вода слаще любого напитка.
– Много нельзя, – говорит строго. – Ты только пришла в себя. А могла бы и не прийти…
Я хмурюсь. Его слова очень похожи на угрозы. Но ведь это не он виновник моего состояния.
– Арина, у меня очень много вопросов. Отдыхай. Потом поговорим. С дочерью всё в порядке, за ней приглядывают. Прекрасно, что у тебя хватило ума оставить мои контакты на случай… проблем. Мне бы не хотелось, чтобы мой ребёнок рос в детском доме, не зная, кто его, если бы с её безалаберной матерью что-нибудь случилось. А ведь это бы произошло. Рано или поздно, Арина, произошло бы. Ты ведь не можешь жить спокойно… да? Для таких стерв, как ты, это стиль жизни, да?
Вот теперь мне всё ясно. Ничего не изменилось. Я до сих пор стерва и кругом виновата. Он всё помнит и не забыл. Такие мужчины не прощают. Если их ранят, они мстят. И мне страшно представить, что Сергеев для меня приготовил. Ничего хорошего, уж точно.
У меня нет возможности от него защититься. Его мир – власть и деньги. Он выстроил целую империю, даже правит ею из небоскрёба с одноимённым названием. Куда мне до его возможностей и связей? Девушке из простой семьи и с не самой лёгкой судьбой.
Устало я закрываю глаза. Слышу его ровный голос.
– Спи. Позже во всём разберёмся.
Глава 2
Одни среди толпы
– Она прелесть, – Вера поднимает голову, когда я возвращаюсь в гостиную. Потом снова наклоняется к малышке. – Кто у нас тут прелесть? Да-да… я прелесть… маленькая прелесть.
Они сидят на длинном диване, занимающим всю стену. Вера закинула ноги на пуф и возится с племянницей, вижу, что ей это в радость.
Сестра воркует, поднимает Ульяну на вытянутых руках, потом прижимает к себе. Ребёнок открывает ротик. Вера сказала, что она так ищет грудь. Видимо, Арина её кормила, но в связи с положением «мамы» ребёнка пришлось перевести на смесь. Я этих вопросов даже не касаюсь. Сестра взяла всё в свои отнюдь не хрупкие руки. Так что я доверился профессионалам, а сам углубился в решение других не менее насущных проблем.