Страница 33 из 43
– Ему уже приходилось такое делать, – усмехнулся Рай.
– Да? – несколько растерялся рассказчик, – В любом случае, он спас эту девушку. Надо сказать она великолепная всадница. При всём этом всё же удержаться в седле! Я такого ещё не видел!
– Хорошо, а что же было дальше? – выказал нетерпение граф.
– Дальше?.. Ах да, дальше. Ваш сын помог девушке сойти с коня. Они о чём-то поговорили. Я уже хотел, как и прочие, подойти к ним, чтобы выразить своё восхищение, как вдруг прямо рядом со мной раздался резкий голос: "Марианна…" – и дальше всё по-испайронски.
– Марианна!!! – Антуан побледнел.
– Да, это единственное, что я понял наверняка.
– Как она выглядела? – Антуан подался вперёд.
– О, я же говорил, она великолепна!
– Опиши её!
– Ну… Стройная, черноволосая, ну… кажется, она тоже испайронка. Я не знаю, она просто прекрасна, что тут ещё сказать?
– Что значит "тоже испайронка"? – граф с беспокойством глянул на сына.
– Ну… тот, который её звал уж точно испайронец. Повидал я таких на своём веку… Да, точно! Голову даю на отсечение!
– С этим поосторожней! – улыбнулся граф, – Может быть, ты заметил, нет ли у этого испайронца на правом виске шрама?
– Да у него вообще нет правого глаза!
– Точно, барон Парадесс! – Антуан ударил по столу кулаком.
– Да, похоже, – в глазах графа мелькнула тревога, – Что же было дальше? Он позвал девушку…
– Да, позвал… – хозяин снова собрался с мыслями, – Она тут же простилась со своим спасителем и подошла к этому… как вы говорите, барону. Они перекинулись несколькими словами на испайронском, впечатление, что они поругались, и скрылись за дверью вон того дома.
Антуан вскочил словно ужаленный, но граф успел схватить его за руку. Хозяин угадал порыв юноши:
– Успокойтесь, милорд, их там уже нет, ручаюсь вам. Я сам видел, как они, где-то с полчаса назад, погрузили свои вещи в карету и направились в сторону порта.
– Сядь! – приказал граф Антуану, тот с досадой подчинился. Граф снова обратил свой взор на хозяина, и тот продолжил:
– Да… Так, о чём это я?.. Только девушка и барон скрылись, меня окликнул тот ваш сын, господин граф: "Добрый человек, не подскажешь ли мне, как зовут эту красавицу?" "Ту, которую вы только что спасли?" – уточнил я, конечно же зря. Он мне кивнул. Я сказал ему то же, что и вам, только имя «Марианна». Полных имён этих испайронцев я и правда не знал. Оно ведь как, чем меньше знаешь, тем легче жить! Верно?..
– Что же дальше? – поторопил его Рай.
– Да, дальше. Я, помню, ещё удивился вслух: "А разве она вам не представилась?" "Похоже, она решила, что мы знакомы”, – и вид у него, скажу я вам, был весьма растерянный, – "Она даже просила о встрече, но как это возможно…" – добавил он. Я ничем не мог ему помочь. А у него, похоже, уже совсем не было времени. Я видел, как он постучал в тот дом, ещё и ещё раз, но ответа не получил… и потом бегом бросился к порту.
– Так и не узнав её имя?! – не поверил своим ушам Антуан.
– Он ужасно спешил, унесся, как тот взбесившийся конь… – и трактирщик громко рассмеялся, радуясь своей остроте, но, видя, что его никто не поддержал, тут же осёкся.
– Благодарю за этот рассказ, – граф благосклонно кивнул, – Для нас было очень важно это узнать.
С этими словами граф отсыпал несколько монет и протянул их трактирщику. У того глаза просто запылали восторгом.
– О! Господа! Право, за что?!
– Забирай это, ты заслужил. И теперь оставь нас.
Счастливчик не стал заставлять себя упрашивать, сгрёб деньги и был таков. А граф перевёл взгляд на сына, который даже не замечал, как сильно хмурится и поджимает губы.
– Антуан, – отец обратил на себя внимание сына, – Если я понял правильно, ты уже приревновал Марианну к Жану. Остановись! Дай себе труд понять, что творят твои мысли. Лучше задумайся над тем, как нам организовать поиски Марианны, Жана и Анри. Девушка продолжает искать возможность встретиться с нами, а Жан и Анри пока не знаю правду о себе. Вот о чём надо думать. Ты меня понял? Держи себя в руках!
Антуан вынужденно кивнул и взялся за ложку.
– Скоро и мы выйдем в море! – Рай попробовал приободрить не только Антуана, но и себя, но это получилось равно безуспешно.
Глава 09. Грандон.
К полудню следующего дня граф де Лаган, Антуан и Рай прибыли в Грандон и сразу же приступили к поискам Френсиса и Анри. Они решили просить помощи у губернатора, старинного друга графа. Он был одним из немногих посвящённых в тайну близнецов семьи Лаганов, и ему не пришлось долго объяснять, что от него ожидается. Не прошло и часа как по городу рассеялись полтора десятка ищеек, получивших приказ искать человека с лицом Антуана. Эта мера должна была принести скорые плоды, но тем не менее Рай и Антуан не пожелали просто ждать и тоже отправились на поиски. Граф же, к своему сожалению, не смог к ним присоединиться. В Грандоне его поджидало очень неприятное известие, запечатанное перстнем господина де Ливорна. Новый на первый взгляд неподъёмный ворох дел обрушился на голову графа, и, отказываясь поверить, что это может отвлечь его от поисков сына и Марианны, он сразу же принялся за работу.
– У меня предчувствие, что отцу всё-таки не удастся избежать поездки в Фонтэнж, – произнёс Антуан, когда они с Раем выходили на главную улицу города.
– Подозреваю, это не просто предчувствие, – усмехнулся Рай.
– Вы намекаете на моё признание в полном отсутствии интуиции? – улыбнулся Антуан, – Что ж, может быть, вы и правы. Ведь я могу объяснить, почему так думаю.
– И почему же?
Антуан стал серьезнее, он не сразу решился облечь свои мысли в слова:
– Хорошо. Вспомните наш разговор на корабле, ту его часть, в которой отец поделился с нами своими планами о разделе наследства.
– Да, я помню.
– И всё же, я позволю себе кое-что повторить. Нас родилось четверо, четыре близнеца. Женщины, принимавшие роды, были так потрясены этим событием, что умудрились перепутать нас…
– Так что не ясно, кто из вас родился первым… – с готовностью поддержал Рай.
– Получается так. Старшего из нас теперь можно только назначить…
– Да, и закон Фрагии непреклонен, только старший сын может стать хранителем рода, а его братьям предписана роль его вассалов… Ваш отец намерен решить вопрос старшинства позже, и в любом случае наделить вас насколько возможно равным наследством. Я помню, – кивнул Рай.
– Равным?.. – усмехнулся Антуан, – Это пока только намерение… а договорённостям, полученным под это, уже почти двадцать лет. Сейчас всё это надо будет выбивать, подтверждать заново. Ведь взгляды нашего короля во многом отличны от взглядов его отца… Да и не наследство наша главная проблема. Отец богат. Даже если объявятся и Виктор с Эженом, всем хватит для достойной жизни. Но вот как быть с нашим, как вы говорите, феноменальным сходством?! Во Фрагии это впору назвать проклятием! Таким близнецам в праве на существование отказано самим королем! В его глазах это сродни государственной измене…
– В каком смысле измене?! – отказался поверить своим ушам Рай.
– Король уверен, что такое сильное сходство чревато беспорядками, смутой. Вы и сами это понимаете. Маленькие близнецы – это забава, взрослые – проблема, – объясняя это, Антуан болезненно сморщился.
– И как эта проблема решается? – против воли и Рай хмурился всё больше и больше.
В ответ Антуан передернул плечами, словно ему вдруг стало холодно:
– Решается? Радикально. Младший, или младшие должны изменить внешность.
– В каком смысле?! Как?! – изумился Рай.
Что ж, Антуан тоже остановился:
– Спрашиваете как? Самым безобидным и эффективным признано рассечение щеки. Чтобы любой человек сразу видел, кто из близнецов стоит перед ним. Но бывали и иные случаи…
– Сударь, признайтесь, вы меня разыгрываете! – взмолился Рай.
– Разыгрываю?! – Антуан невесело рассмеялся, но за этим смехом Рай распознал большую душевную боль. Молодой граф отвёл взгляд, тяжело вздохнул и продолжил, – Разыгрываю… Ах если бы… Я лично был свидетелем экзекуции, учинённой над младшим из близнецов Розральи, сыновей маркиза де Таглор! Когда им исполнилось двенадцать, палач основательно рассёк ему щёку. Франциска связали по рукам и ногам и… У меня до сих в ушах звучит его крик. Они с Франсуа были в составе пажеского корпуса, как и я. Нас всех заставили смотреть на это… А бывало и много хуже… Барон де Шеран попытался спрятать своих двух сыновей близнецов. За неповиновение их жестоко наказали – щёку рассекли старшему сыну, а младшему поставили на лоб клеймо. Мне было тринадцать, когда я стал свидетелем и этому… А нас, Лаганов, оказывается, четверо! Здесь одним шрамом на одной щеке одного из нас не обойдёшься!..