Страница 86 из 96
— Клюнули.
Никита убрал бинокль и поудобнее взял оружие. Я уже выучил, что это автомат. Да и в схроне уже видел такой же, только ржавый.
— Снайпер, прикрываешь отход, если вернутся. Ты и ты, со снайпером. Остальные за мной.
Древний, слегка пригнувшись, помчался туда, откуда прибыли орки с эльфами. Как он не врезается в деревья, ума не приложу. Темень же кромешная.
Сколько бежали, сложно сказать, но в итоге выскочили на освещённую тусклыми синеватыми фонариками поляну, на краю которой стояло сооружение эльфов.
Никита сразу же вскинул автомат, на конце которого был глушитель, и дал короткую очередь, расстреляв охранника.
Они так и влетели внутрь, не сбавляя хода. В помещении, похожем на только внешне, а на деле, созданном из совсем непривычного материала, было светло и тепло. И лишь один орк в пятнистой броне у стены с тонким блокнотом.
Выстрел, и того не стало.
— Охренеть, — протянул здоровяк, медленно идя вперёд.
Помещение перегораживала полупрозрачная стенка с большой стеклянной дверью, отчего создавалось впечатление, что бойцы находились в предбаннике, тамбуре, сенях. Неважно, главное, что за стеклом.
А там застыли в изумлении два эльфа. Женщина и мужчина. Чёрная и белый. Изначальная с белыми волосами и северный с золотыми. На них комбинезоны с капюшоном, сделанные из тончайшей плёнки и не скрывающие наготы. На лицах прозрачные маски. А вдоль стенок стояли большие стеклянные цилиндры, наполненные жидкостью, и там плавали, свернувшись в позу эмбриона, орки. Взрослые и совсем ещё маленькие. Это походило на инкубатор для бройлеров, разве что куры росли просто в клетках под тёплыми лампами, но ощущение схожести не отступало.
— Рассыпались! — прокричал Никита и с силой ударил прикладом по стеклянной двери, но та не поддалась. Лишь поцарапалась.
— Сука! — прорычал здоровяк и выстелил в преграду. Тоже без результата.
— У нас пятнадцать минут! — проорал Никита, оглядывая преграду. Он явно думал, как её преодолеть.
Тем временем эльфы за стеклом оживились. Мужчина подскочил к стене, снял с какого-то стенда обычную кувалду и с размаху ударил по цилиндру. Тот лопнул. Жидкость полилась под ноги, но эльф не остановился, а стал разбивать остальные, где были взрослые орки. Тёмно-оливковые громилы закашлялись, сплёвывая воду, и стали шумно хватать воздух ртами. Глаза растерянные, ничего не соображающие, как у контуженых солдат или новорождённых детей.
Женщина схватила со стола ошейники и, громко ругаясь на своём языке, принялась надевать ошейники на орков. Те сразу замирали. Их тела сводило судорогой, а потом орки резко вставали. Теперь глаза были словно стеклянные, лишённые эмоций, как у роботов.
Или как у гомункулов, коих создают эльфы себе в слуги. Я чуть не выругался, вспомнив Куню. Как же, вольный народ. Никто не создавал. Орки, как сказала бы Рина, это генно-модифицированные солдаты. Даже мне понятно.
Светлый эльф гортанно проорал, указав на нас. Орки, ни капли не смущаясь наготы, быстро похватали оружие и тоже бросились в разные стороны, заняв выгодные позиции за опрокинутыми столами и дальними перегородками.
А эльф всё так же держал руку перед собой, сжав кулак.
— Чёрт! — выругался Никита. — Если не взломаем, уходим!
Он повернул голову вправо и снова выругался. Стоящий рядом друг выронил оружие и схватился за горло. Лицо посинело, а он сам кряхтел, словно на шею накинули невидимую удавку.
— Сука! — закричал древний и забегал глазами по помещению. — Твою мать!
Он перехватил автомат левой рукой, а правой вытащил бластер и в упор выстрелил по преграде. Брызнули в разные стороны искры. Потекло бронестекло, и на двери осталась дырка размером с голову.
Никита бросился вперёд, сунул в дырку ствол автомата и разрядил в эльфа весь магазин. За спиной с шумом втянул воздух товарищ. По стеклу изнутри забарабанили пули, выпускаемые орочьим оружием. Пришлось убрать руку.
Я был в гуще этого боя. И хотя понимал, что это воспоминание, и с Никитиной ничего не случилось, но сердце всё равно бешено колотилось. Хотелось заорать: «Осторожнее!»
Древний стиснул зубы и выхватил гранату. Выдернув чеку, сунул в дырку и отскочил.
Завизжала эльфийка, и один из орков прикрыл её собой.
Грохотнуло, а по стеклу пошли трещины. Из четырёх орков только один остался в живых.
— Пять минут! — проорал Никита и ещё два раза пальнул из бластера по преграде. После чего разогнался и налетел на неё плечом. Преграда пошла сеточкой мелких трещин, но не осыпалась, а повисла, как проклеенная скотчем.
— Товсь!
Древний снова ударился в стекло, выдавив его наконец внутрь, и сразу же начали стрелять бойцы, добивая оставшегося орка.
Никита рывком оказался у испуганно отступившей эльфийки и недолго думая, схватил её за руку. Девушка вдруг завизжала и затараторила, указывая куда-то в сторону.
— Проверь, — проронил древний, скосившись на одного из солдат. Тот быстро пересёк комнату и нырнул в смежное помещение.
— Ну что там?!
Боец ничего не ответил, отчего в воздухе повисла напряжённая тишина. Все нервно уставились на вход. А потом солдат вышел, закинув оружие за спину, и на его руках был ребёнок. Маленькая эльфийка с золотыми волосами и светлой кожей.
Женщина дёрнулась к дитю.
— Минкрасис! — завопила она.
— Отдай, — произнёс Никита, оглянулся и отдал приказ: — Уходим!
А затем снял с себя бронежилет и набросил на плечи тёмной эльфийки. Оно и понятно, вдруг пристрелят трофей.
Видение поблёкло, мягко отпуская меня.
Цилиндры, и разбитые, и с маленькими орчатами внутри, уступили место костру, сидящей возле него Кильке, храпу коней, гномов и Куни. Свет помещения сменился прохладным звёздным небом.
Я вздохнул и снял с уха дневник. Внутри всё колотилось. После горячки боя не сразу осознал, что рядом со мной кто-то лежит, прижавшись. Этот кто-то осторожно поднял руку и обнял меня.
— Просто ты тёплый, — произнесла Рина. Да, это была она.
Я улыбнулся и повернулся к ней лицом.
— Скажи, что значит слово Минкрасис?
Рина несколько раз моргнула и ответила:
— Это имя. Минкрасис ар Кисан. Так звали мою пра-пра-прабабку. А что случилось?
— Ничего. Просто, ясно, откуда у твоей семьи этот дневник и этот бластер.
— И откуда?
— Потом расскажу, — произнёс я.
Не знаю, какой чёрт меня дёрнул, но я медленно подался вперёд, коснувшись своими губами губ Рины.
Она замерла на мгновение, словно решая, переступать через черту или нет.