Страница 68 из 96
— Вы поедите на Гнедыше. Он спокойный. Мне тоже будет спокойнее, что дурная скотина скинет вас в самый неподходящий момент, а то и вовсе встанет в свечку и рухнет всем весом. Лошади тоже сальто умеют делать. И дурной может лягнуть так, что костей не соберёшь. Коню всё равно, кто высшая раса. Второго и третьего поведу под уздцы. На них загрузим сумки и вещи. В день будем проходить по тридцать километров. Больше нельзя, а то лошади утомятся.
Рина молча кивнула, несколько минут молча глядела в пустоту, а затем вдруг всхлипнула и произнесла:
— Ты прав. Надо становиться взрослой.
Девушка встала, натужно улыбнулась и залезла фургон к сестре, откуда всё чаще доносился надсадный кашель. Раздалась эльфийская речь. Девушки что-то обсуждали. Не знаю что, но вскоре Рина вылезла и встала рядом со мной.
— Я поговорила с ней. Мы поедем в Стеклодар, когда скажешь.
Я кивнул и стал заниматься сборами.
Старшенькая же села на место, подкинула хвороста в костёр, а затем принялась водить руками по воздуху. В этот раз вместо угловатых геометрических фигур перед ней возникли многочисленные сферы с символами и закрученными в спирали разноцветными цепочками. Под тонкими пальцами цепочки распадались на звенья и недлинные фрагменты.
Я даже вытянул шею, с любопытством разглядывая происходящее.
Руки Рины замелькали все быстрее. Девушка словно плела макраме из этих звеньев, откидывая одни кусочки и добавляя другие.
Как говорится, ни хрена непонятно, но очень интересно.
Так она работала около часа. За это время я успел надеть на лошадей упряжь и загрузить сумки. В конце концов, девушка устало отпустила руки и откинулась спиной, прислонившись к борту фургона.
— Нужен субстрат. Белок и углеводы.
Я почесал в затылке.
— Могу сгуху дать. Можно сыр с сахаром. И то и другое — белки и углеводы.
Рина со вздохом кивнула.
— И то и другое. Рисковать нельзя.
Я залез в сумку и кинул ей банку и свёрток.
Девушка тоже полезла в свои запасы, достав несколько толстых колб и длинных пробирок. Туда кинула перетёртые в пальцах продукты.
— Я поколдовала над плесенью. Теперь только ждать.
Рина огляделась, а потом наклонилась:
— Кис-кис-кис.
Откуда-то из-под фургона выползла, зубастая гусеница Грелка. Рина подхватила это несуразное создание и начала гладить по спине, шепча на эльфийском. Грелка завалялась набок и свернулась калачиком, как мокрица или ёжик. Тогда девушка вложила в серединку живого клубка несколько колб и погладила морду и спинку существа. Создание сжалось вокруг склянок ещё сильнее.
— Умница, — прошептала Рина, наклонившись к существу, — смотри, не урони.
Девушка ещё раз вздохнула и с улыбкой повернулась ко мне.
— Ты думал, я только ради забавы держу Грелку? Это генно-модифицированный организм, выполняющий роль инкубатора для проращиваемых бактерий, растений и грибов.
— Беру свои слова обратно, — пробормотал я, разглядывая происходящее. — Сама сделала?
— Купила за пять золотых яйцо у высших мастеров жизни, — с лёгкой улыбкой ответила эльфийка и нежно погладила Грелку.
— А эта херовина, надеюсь, живёт не меньше хомячка? А то пять золотых — сумма не маленькая.
— Лет сорок протянет при правильном уходе.
Рина отложила существо и встала. Было заметно, что у эльфийки от долгого сидения ноги и спина затекли.
Девушка потянулась с хрустом суставов и снова села.
— Поможешь с ножами, или опять будешь мораль читать?
— Показывай, лампочка моя ясная, — кивнул я и улыбнулся.
Все-таки хорошо, что она в чувство пришла. Эльфийская улыбка куда приятнее унылой рожицы ушастого воплощения грусти.