Страница 23 из 96
— Нет, — совсем поникнув, пробормотала моя спутница. — Я надеялась на помощь.
Я вздохнул и встал, даже не притронувшись к супу. Как-то мерзко было наблюдать эту семейную сцену. Словно в чужом грязном белье ковыряюсь. А ждал совсем другого.
— Извините, наверное, пойду. Госпожа Мита-Эр-Кисан, если наш договор ещё в силе, то я в гостинице «Плотинная Дымка».
Я поклонился хозяйке дома и неспешно вышел из беседки, где меня ждал Гнедыш.
Никто меня не остановил. А за спиной послышались крики на эльфийском. Со звоном разбилась чашка. Потом послышалась звонкая пощёчина. Снова ругань.
Я скривился, отвязал мерина и повёл за поводья, покинув двор. Там пешим ходом направился по улице, погрузившейся в тёплую пока ещё тьму, в сторону ревущей плотины и цепочки фонарей на той.
Под ногами хрустела галька, которой устлана улица. Пели сверчки. Лаяли собаки. Я иногда поглядывал на тускло подсвеченные цветные занавески на окнах. Обычных человеческих окнах. За которыми была обычная человеческая жизнь. Порой самому хотелось найти пристанище, куда можно вернуться после гильдейского задания. Чтоб тебя ждали и встречали. Встречали не как Кису или Кора.
Поднялся лёгкий мокрый ветер, пахнущий рекой. Я остановился и пощупал кошелёк. Напьюсь. Возьму водяры и напьюсь.
— К чёрту все это, — прошептал я. — К черту всех этих эльфов.
Я сделал шаг, а потом вдруг услышал:
— Иван! Подожди!
Я ухмыльнулся и медленно обернулся. Из мрака ко мне вышла запыхавшаяся Киса.
— Иван! Наш договор в силе! Я хочу продолжить путь.
— Тогда пойдём, — негромко ответил я и протянул руку эльфийке.
— Стойте! — раздался из темноты другой голос. — Подождите!
Мы одновременно повернулись, а из ночи к нам выла тёмненькая кисина сестра. Которая Ринка-мандаринка.
— Не отговаривай меня, — шмыгнув носом, произнесла моя спутница.
— Нет, что ты, даже не подумаю, — прошептала сестра. — Я просто попрощаться.
Кириин протянула руки. В одной был кожаный кошелёк, в другой те самые устройства древних, которыми размахивала бабушка. Изрядная стерва, как оказалось.
— Мита, — заговорила сестра, — даже если у тебя ничего не получится, ты увидишь мир. Ведь ближайшие города — это тоже часть мира. Я буду молиться Великому Древу за тебя. И возвращайся.
Я улыбнулся, и в это время моя спутница сорвалась на крик.
— А у меня уже всё получилось! Я сама посетила два города, а потом мы убегали от разбойников в Вертышках! А потом ночевали в общине гномов! И меня снова спасли от бандитов! Гномы спасли! И Иван! А потом мы встретили стража руин! Мы его даже подстрелили! И знаешь, даже открыли дневник древнего! И ангела я видела так же близко как тебя! У меня уже всё получилось! А ты дальше сиди на своих грядках, как овощ! Дыши и смейся, когда бабушка разрешит! Ты ведь полукровка! Она тебя гладит рукой, а сама брезгливо морщится! Сколько бы ты ни старалась, ты не сможешь наполнить белую чашу! Полукровкам всегда добро засчитывается вдвое меньше, чем чистокровным!
Киса смахнула слезы и смело вставила ногу в стремя. Пришлось помочь, а то свалится с непривычки. Даже Гнедыш повернул голову, мол, кто там такая шумная и дерзкая. Был бы на его месте другой конь, давно бы шумно возмутился.
Мы медленно пошли, оставив в темноте сестру, которая замерла молчаливым изваянием.
— Дура, — шмыгая носом, прошептала Киса.
— Она? — спросил я.
— Нет. Я.
— Стойте! — раздался за спиной крик Ринки. — Стойте! Я с вами!
— Уже две дуры, — с кривой улыбкой пробурчал я.
А раз дуры две, надо вдвое лучше подготовиться.