Тиатара

Зато я не опоздала.

В деканате сидела спокойная величавая дама, напоминавшая статую из серовато-белесого камня. У нее тоже было три глаза, только верхний выглядел тусклым и словно атавистическим.

Над ее столом красовалась надпись: «Декан Темара Ассур». Интересно. Декан без научной степени? Так бывает?..

– Добрый день, госпожа декан! – обратилась я к ней первой, соблюдая субординацию. А потом добавила: – Здравствуйте, эээ…

– Магистр Джеджидд, – отозвался довольно хмуро мой попечитель.

Смотрел он на меня как на лесную зверушку, случайно забежавшую с улицы на собрание очень занятых и очень умных людей.

– Юлия, позвольте представить вам вашего опекуна, – сказала Темара Ассур. – Магистр Джеджидд – один из ведущих преподавателей колледжа. И блестящий космолингвист, у которого вы сумеете многому научиться.

– Очень рада, – с не очень-то радостной миной заявила я.

– Sincerely? – спросил он вдруг по-английски с приличным произношением. – You don’t seem to look very happy.

– Se necesita un tiempo para conocernos mejor, – ответила я из вредности по-испански и для наглядности сразу перевела на немецкий: – Man braucht Zeit sich besser ke

И не удержалась, чтобы не проронить по-русски сакраментальное «Стерпится – слюбится».

– Na ja, selbstverständlich, – согласился он как ни в чем не бывало и тоже легко перешел с языка на язык: – Estoy completamente de acuerdo.

Его испанский выговор звучал чуть похуже немецкого, но тоже вполне ничего.

– Киокьо чуай лалло ньюллио фи! – ввернула я поговорку на алечуанском, которая значит «радость приносит только точное знание».

– Ньюллио лалло куа кешшану ва эйе, – немедленно возразил он, то есть: «Точное знание возможно лишь в математике».

Я замялась, подыскивая достаточно остроумный ответ.

– Хорошо. Предварительный тест вы сдали, – прекратил он эту дуэль полиглотов, перейдя на обычную космолингву.

– Я вообще-то сдавала тесты при поступлении, – напомнила я.

– Этот был на реакцию и на фонетику.

– А провалила бы – выгнали бы?

– Вы хотите быть выгнанной?

Тон, которым он это спросил, мне совсем не понравился. Не хватало еще начинать учебу с конфликта.

– Извините, магистр Джеджидд. Разумеется, не хочу. Я добиралась до Тиатары в транскамере. Это, знаете ли, удовольствие среднее.

– Знаю.

Ах да, он ведь недавно летал на Орифию, а потом с Арпадана на Тиатару.

– Сядьте, Юлия, – приказал он таким повелительным тоном, что я на автопилоте приземлилась на стул, едва успев прикрыть ладошкой дыру на штанине. Руки, конечно, тоже в пыли. И башка разлохматилась. Хороша! А и ладно, я же не красоваться пришла. И вряд ли этот неприветливый хмырь разбирается в дамских нарядах. Сам-то он облачен в балахон болотного цвета без малейших претензий на элегантность.

– Надеюсь, с уставом Колледжа вы уже познакомились? – осведомился магистр Джеджидд.

– Простите, нет ещё. Не успела.

– Сделайте это безотлагательно. Очень странно поступать в заведение, правил которого вы не знаете.

– Надеюсь, неуспевающих тут не жарят на углях? Остальное не страшно! – сострила я.

– Неуспевающих отчисляют. И я обязан следить, чтобы вас в этом списке не было.

Похоже, к шуткам он совершенно не расположен.

– А что еще вы обязаны?

– Прочитайте контракт.

Контракт оказался распечатан на настоящей бумаге. И подписан как моими родителями, так и магистром Джеджиддом. Подписи папы и мамы, правда, были электронными, но печати Колледжа – подлинными.

Согласно контракту, опекун обязан заботиться о моем здоровье, успехах и благополучии до моего совершеннолетия. Он всецело отвечает за меня, и стало быть, я должна согласовывать с ним свои дальние передвижения, свои крупные траты и все вопросы, касающиеся проблем успеваемости, конфликтов с соучениками, преподавателями и местными жителями, а также моей физической неприкосновенности.

– Вам понятно содержание документа? – спросил он как судья, оглашающий приговор преступнику.

– Да. Вообще ничего нельзя! – грустно хмыкнула я.

– Отчего же. Многое можно. В пределах кампуса – едва ли не всё. Однодневные экскурсии тоже позволены, но лучше сообщать, куда вы направляетесь, особенно на первых порах. Вряд ли в обитаемой зоне планеты вам угрожают опасности, но бывают несчастные случаи. В бурю любые перемещения категорически запрещены. На поездки с ночевками нужно непременное разрешение либо тьютора, либо мое. Это ясно?

– Ясно, магистр.

– В вашем ведении будут карманные деньги, дабы вы не донимали меня пустяками вроде сладостей и не знаю чего, что еще любят юные девушки. Когда будет нужно приобрести дорогостоящую вещь, обращайтесь ко мне.

– А неприкосновенность – это если побьют?..

Вероятно, вопрос показался ему идиотским. И он буркнул:

– Или если вы сами кого-то побьете.

– Нет, магистр, ну что вы, я ни разу ни с кем не дралась! Я так выгляжу, потому что бежала к вам и упала. Но вообще на случай каких-нибудь стычек есть Рэо.

– А, ваш друг-драконоид…

– Он ради меня раздраконит кого угодно. Да хоть вас.

Я внезапно поймала взгляд декана Темары Ассур, полный безмерного удивления. Мои свойские манеры очевидно казались ей дикостью. А я пока не умела иначе. На Арпадане царила свобода. Уважение к учителям сочеталось с непринужденностью нравов. Общаясь же с разными взрослыми, я привыкла к презумпции равенства: со мной никогда не разговаривали как с маленькой. И хотя Карл-Макс пытался внушить мне почтение к этикету, я дрессировке не поддавалась. Зачем церемонии между друзьями? Но в Колледже, очевидно, другие порядки. А опекун – совершенно не то же, что друг.

– Извините, магистр Джеджидд, я, кажется, выбрала неуместный тон. Это из-за того, что у меня веселый характер. Я никоим образом не хотела разозлить вас или обидеть.

– Вы меня не разозлили и не обидели. Но слегка озадачили. Будем считать, что случилось недоразумение.

– Постараюсь так больше не делать, магистр.

– Отлично. Для начала, Юлия, выучите наизусть мой код. В критических ситуациях можно звонить даже ночью. Помогать вам – мой долг. Разумеется, я не буду пытаться заменить вам родителей. Но вы не должны ощущать, что вы здесь совершенно одна. При любых неприятностях – обращайтесь.

– Спасибо, магистр Джеджидд.

– Если нужно поговорить по душам, в Колледже есть космопсихологи. Гуманоидами занимается доктор Абель Финн.

– Вряд ли он мне понадобится. У меня нет проблем по психической части.

– Отрадно узнать. Проблемы, правда, есть с воспитанием. Но это пока еще поправимо. А сейчас мне пора. До встреч на занятиях.

– До свидания, господин опекун.

Он ушел, а декан Темара Ассур объяснила мне, насколько мое поведение выглядело отвратительным и недопустимо развязным. Магистр Джеджидд очень знатен и очень влиятелен. Он один из немногих родовитейших уйлоанцев Тиатары, своего рода реликт, носитель погибшей цивилизации. И если уж он согласился представлять на Тиатаре и в Межгалактическом альянсе интересы какой-то Юлии Цветановой-Флорес, то я должна испытывать гордость за это отличие и вести себя подобающим образом. И не выглядеть так, как будто я в самом деле с кем-нибудь подралась.

Честно сказать, мне совсем не хотелось бы притворяться прилизанной паинькой. Раз уж он заключил контракт, не видя меня, то пусть получает такую, какая я есть.

Однако, не выходя из деканата, я тотчас записалась к магистру Джеджидду на курс уйлоанского языка.

Про учебу

Жажда знаний очень похожа на ощущение лютого голода. Кажется, дайте мне поскорее вот это всё, всё, всё, всё, – съем и не поперхнусь!

Сейчас я смакую перечень дисциплин, изучаемых на первом курсе.

Мммм… «Общая теория языка», «Классификация языков», «История цивилизаций», «История языков разумных существ», «Типология земных языков», «Принципы построения искусственных языков», «Языки программирования», «Графические системы», «Типы голосовых аппаратов», «Сравнительная фонология», «Теория и практика перевода»…