Страница 5 из 6
Дописав отчеты, Ивушкин пошел к начальству. А вернувшись, застал в кабинете Содом с Гоморрой и Ледовым побоищем. Пол перед его столом был залит кровью, в одном углу на стуле в обмороке возлежал Петька Бубен, местный клептоман-домушник, в другом сидел рядовой Климов, бледный донельзя. Что произошло, он понял посмотрев на Беллу. Кудрявая шерстка была в красных потеках.
– Кого укусила?
– Петьку. Он её украсть решил. Схватил, сунул за пазуху. Прокусила руку в трех местах, и по животу ему как швейной машинкой прошлась.
– А чего с Климовым, крови боится?
– Он у тебя кружку на столе вчера забыл. Хотел забрать. Больше ничего не хочет, ни кружку, ни кофе.
– Ясно, – Денис натянул одноразовые перчатки и на вытянутых руках понес собаку в душевую. Климов, все ещё бледный, повернулся к Петьке и сказал:
– Ну все, хана тебе. Кровь, что в тебе осталась, её хозяин на анализы выкачает.
Петька хихикнул, показав, что типа оценил шутку, но увидев лица остальных полицейских, понял, что шутить никто не собирался.
– Права не имеете! Все обследования только добровольно! – выкрикнул Бубен. Ответом ему была тишина. Капитан принес болонку в казенном полотенце обратно, и Белла заняла исходную позицию на столе. Ивушкин постучал по клавиатуре, молча достал бумагу из ящика и пошел к общему принтеру. Через несколько минут перед Петькой оказались три листа. На одном был список из десятка анализов, на втором исковое заявление по поводу кражи ценного имущества стоимостью в восемьдесят тысяч, на третьем жалоба на жестокое обращение с животными.
– Если до конца дня у меня не будет результатов вот по этим пунктам и флюрограммы, то вот эти заявы уйдут в работу. Понял?
Бубен кивнул. Новый срок получить не хотелось.
До двадцати ноль ноль в кабинет заглянули все сотрудники отделения. Слух о карманной собаке Баскервилей, дошел даже до вытрезвителя и посмотреть на болонку пришли обе медсестры. Удивительно, но Белла не взяли ни одной подачки, не купилась ни на шоколадные конфеты, ни на куриную ногу из чьего-то обеда, ни на сало. Со стола капитана за день не пропало ни одной ручки и на нем не появилось ни одной грязной кружки.
– А она всегда такая? – спросил пацан, которого привела инспектор по делам несовершеннолетних.
– Какая? – уточнил капитан.
– Кровожадная. Её специально дрессировали, для пыток?
– Нет. Она просто потерялась. Хочешь, тебе подарю? – максимально добрым голосом спросил Ивушкин.
– Не, не надо, – пацан покосился на капитана с ужасом и спрятался за инспекторшу.
Глава 3
В выходные Ивушкин собирался обновить спиннинг. Беллу было решено подкинуть родителям. Папа, который питал слабость к любой живности, взял бы на передержку даже тарантула, вопрос был только в согласии мамы. Так что договариваться нужно было с ней. Он набрал номер, трубку сняли после первого гудка. Денис открыл рот, собираясь поздороваться, но, как обычно не успел.
– Дениска, как хорошо, что ты позвонил. Я уже испереживалась вся, куда ты пропал. Ни слуху, ни духу три дня! Хоть бы смс-ку маме набрал. Собиралась отправить к тебе завтра вечером папу. Лёш, сынуля позвонил, – видимо отец был в другой комнате, и мама привычно повысила голос на несколько децибел, – но завтра все равно поедем, надо отвезти ему закаток и пирогов.
– Как у тебя дела? Ты про мой юбилей помнишь? Нужно будет помочь все организовать, нам самим не справиться. И я надеюсь, что ты придешь не один. Хоть подружку пригласи, хоть коллегу с работы! А то как бобыль. На внуков уже даже не намекаю. – Галина Ивановна оседлала любимого конька и останавливаться не собиралась.
– Мам, все в порядке, работы много. Хочу тебя попросить, – он замялся, представляя удивление родительницы. Последний раз Ивушкин просил кроссовки Adidas лет пятнадцать назад, так что Галина Ивановна забеспокоилась:
– Что случилось?
– Ну, я собаку завел.
В трубке на секунду повисла тишина.
– Большую?
– Да обычная болонка. Мне уехать надо, можно я её у вас оставлю на пару деньков?
– Конечно, привози, – мама так удивилась, что не стала расспрашивать.
– Окей, тогда мы через полчаса выезжаем.
Денис быстро повесил трубку, рассудив, что лучше все вопросы мать задаст при встрече.
В машине Белла вела себя прилично, в квартире родителей тоже. Правда, выходить из переноски отказалась, а как только Денис исчезал из поля зрения принималась рыдать. Через час стало понятно, что оставить Беллу не получится, родители не выдержат Баскервильского воя и Денис засобирался домой. Мама, обрадованная, что сын приехал сам, кроме пирогов и закаток, положила в собранные сумки замороженых домашних котлет, домашнюю лазанью и «косточку» для Беллы.
– Мам. Мааам! Эта косточка больше собаки в два раза. Это для волкодава угощение, а не для болонки.
Но вернуть мосол в родительскую морозилку не получилось. Галина Ивановна проследила, чтобы все гостинцы были загружены в багажник, обняла сына и взяла с него клятвенное обещание прислать фото собачки с косточкой.
Выходной, на который Денис запланировал тестовую рыбалку, пошел наперекосяк с самого утра. Проснулась Белла в скверном настроении и в переноску заходить не возжелала, а когда он её туда впихнул, устроила звуковую атаку. К вою добавились соседи, которые начали стучать по трубам, намекая, что в четыре утра они ещё хотят спать. Отвлечь истеричку могла только игрушка с замороженным фаршем, но это сокровище Ивушкин приберег для вокзала.
– Да подавись! – он сунул в переноску тапок, в этот раз левый.
Ехать в метро с рюкзаком, собакой и спиннингом было неудобно, но калечить новенького форда на проселочных дорогах Денис не собирался.
В кассу автовокзала змеилась длинная очередь. Прямо перед Ивушкиным стоял интеллигентного вида мужчина в очках, недорогом, но чистом и отглаженном костюме. Он раздражал капитана, несмотря на свою внешнюю благонадежность. Когда мужчина снял запотевшие очки, чтобы их протереть и стянул маску на подбородок, Денис понял, почему лицо типа казалось знакомым. Уже год рабочий день капитана начинался с этой морды. Фоторобот Эдуарда Моховецкого, опасного рецидивиста, объявленного в федеральный розыск, висел на входе в дежурку, и надо сказать, что художнику портрет удался. «Почему, почему он попался мне?!!! За что?! Господи, в чем я перед тобой провинился?!», – мысленно возопил Денис, но вслух не сказал ни слова. Озверевший Ивушкин молча, с размаху долбанул уголовника по голове чехлом со спиннингом за тридцать семь тысяч рублей. В чехле что-то хрустнуло и это стало последней каплей. Капитан с криком: «Стоять, это полиция! Сволочь, ненавижу, будь ты проклят!» одной рукой размахивал удостоверением, а другой со всей дури лупцевал уголовника остатками рыболовной снасти. На воротнике рубашки у рецидивиста клещом болталась Белла. Дверь переноски не остановила отважную валькирию, кинувшуюся спасать своего избранника. Моховецкий скрючился на полу, закрыв лицо руками. Беллины челюсти работали как степлер, с таким же характерным клацаньем. Очередь рассосалась молниеносно.
«Сгорел сарай, гори и хата, – мрачно думал капитан, связывая руки задержанному дорогущим кожаным ремнем, – тридцать семь тысяч спиннинг, плюс пять штук ремень, плюс выходные Белле под хвост». Очень хотелось от души пнуть Эдика, но вокруг было много свидетелей и он сдержался. Подняв уголовника за шиворот, посадил в кресло. Сам сел слева, на сиденье с правой стороны запрыгнула Белла.
«Слава Богу, не сдох», – Ивушкин старался не смотреть на Моховецкого, чтобы не впасть в новый приступ бешенства. Вид у рецидивиста был плачевный. Спиннинг в сочетании с болонкой дали ошеломительный эффект. Казалось, что дядю всеми сторонами попытались запихнуть в шредер, а он не влезал и сопротивлялся. Эдик же решил что капитан псих и даже дышал через раз. К приехавшему наряду уголовник кинулся как к семье, с которой его разлучили в младенчестве. Только Белла расстроилась, когда поняла что жертву уводят и развлечение закончилось. Коллеги смотрели на капитана с уважением, но он этого не замечал. В капитанской душе мировым океаном разливалось отчаяние. Дурдом обещал быть вечным.