Знахарка, маг, воин

По воздуху пошли вибрации, в деревне изменился порядок возни, неужели меня засекли. Я обвела взглядом местность, на пригорке стоял черный маг и качал энергию из темных сущностей. Кажется, он меня тоже заметил, не хватало мне еще этого. Крышку на место, несколько гвоздей вбить (как хорошо, что могильщик забыл с перепуга свои инструменты). Столкнула в яму гроб ногами, зашел, как надо, не развалился и не перевернулся. Быстро забросала землей яму. Рядом с могилой вывалила остатки чертополоха. Несколько веток воткнула в холмик.

В голове стучало: "Бежать, бежать, прятаться". Только вот куда? Могильщик в сторожку не пустит, в сарайке с гробами не вариант. Около входа стоит часовенка, рванула туда, главное успеть. Вбежала, захлопнула дверь, задвинула засов. В дверь сразу ухнули, забарабанили, застучали, заскреблись. Стены часовни заходили ходуном. На улице завыли, запричитали, заголосили, заплакали сотни голосов. Просили, умоляли, требовали, угрожали, смеялись и рыдали.

Надо нанести защитные знаки на дверь, иначе она до утра не выдержит натиска. Нашла мел рядом с книгами. Рисую на двери вязи, с каждым знаком удары все сильней и сильней. Закончила, активировала своим дыханием. Скребутся, значит мало, надо огнем. Свечи в часовне все погасли. Беру одну, зажигаю от огнива. Провожу пламенем по рунам, снова читаю заговор. Притихли. Снова заговорили, заухали, засмеялись, заплакали, просят, умоляют впустить, но дверь не трогают. И то ладно.

Воздух снова натянулся как струна, завибрировал. В ушах зазвенело, в глазах стало темнеть. Темный маг, ахнула я, неужели по мою душу. "Не сейчас", прошелестело в голове. Через пару минут все успокоилось, стало тихо. Нужно попробовать поспать, до утра меня уже никто не побеспокоит. Вынула тонкий шерстяной спальник из рюкзака, нырнула в него и прилегла на одну из лавочек, стоящих около стены. Жестко, неудобно, но мне не привыкать, когда собираешь травы, то и не в таких условиях спать приходится.

Глава 3

Утро разбудило ласковыми лучами солнца. Они щекотали нос, рисовали новые веснушки, раскачивались на ресницах. "Бабушка сейчас пирожки печет с земляникой", подумала я. Ох и дел у меня сегодня, вчера же целый рюкзак чертополоха притащила. Перебрать его нужно, что на сушку, что на настойки, на порошки и мази, на обряды и обереги, для покойников немного оставить надо. И все тело острой иглой пронзает мысль – "Бабушки больше нет".

От пятки до макушки проходят то горячие, то ледяные волны ужаса, страха и боли. Может быть мне все это приснилось. Я открывают глаза, нет, не приснилось, стена часовни, жесткая лавка, дверь в рунах. И снова спазмы в горле, и глаза застила пелена из слез. В голове возникли страшные картинки вчерашнего дня и ночи. Я сама ее похоронила, своими руками в гроб уложила, все сама, как смогла, как сумела. И слезы градом полились из глаз.

Сколько я так прорыдала, не известно. За дверью часовни послышалась возня. Ну да, я же заперлась на ночь от всякой нечисти. Надо приводить себя в порядок и выбираться, думать, куда двигаться дальше. Умылась, попила воды, благо наш могильщик ставит ведро с водицей для страждущих в часовне. Перекусила сухарем, не ела почти сутки. С двери стерла защитные знаки, предварительно поблагодарив их за проделанную работу. Отперла дверь и вышла наружу.

Солнечный свет на несколько мгновений ослепил меня. Наш могильщик усиленно трудился, горланя песни. Груда из частей тел была свалена прямо на дорожке между могил. Что-то было уже обглодано ночью животными, где-то были обгорелые куски. Не было ни одного целого трупа. Наемники постарались на славу. От этого зрелища к горлу подступила тошнота.

"Доброе утро", – прокричал мне могильщик. Да уж доброе, хмыкнула я в ответ. Он поблагодарил меня за чертополох и выразил сожаления по поводу моей бабушки. Радостно показал мне кошель с мелкими монетками, которые ему дали разбойники. Они нужны для того, чтобы класть на глаза трупам. Да уж, благодетели.

Надо уходить, вот только куда. С такими мыслями я вышла за ворота кладбища. В лесу у нас с бабушкой была небольшая делянка с избушкой. Там выращивались некоторые лекарственные и ядовитые травы и растения, сушилось и обрабатывалось сырье. Я там иногда ночевала, когда собирался урожай. Однако жить там постоянно было небезопасно. Периодически по лесу бродили лесные люди, беглый народ и другие неприкаянные души. Думаю, пару дней там можно пожить, определиться, куда дальше двигаться.

До места назначения было полтора часа бегом. Бабушка меня учила по лесу передвигаться только перебежками. "Ты здесь не гуляешь, а работаешь. Двигайся быстро и бесшумно, не тревожь зверя и лихой люд." До места я добежала быстро. В домике ничего не изменилось с последнего моего прихода. Пошла к ручью, умылась, привела себя в порядок, набрала воды для чая. В избушке развела очаг, вскипятила чайник. Кружка травяного чая привела меня в чувства, добавила энергии.

Надо проверить свои запасы. В рюкзаке лежала смена одежды, спальник, целая головка сыра, мешок сухарей, мешочек с ароматными травами для чая, старинная книга и бабушкины записи. Еще небольшая аптечка с мазями и настойками, мешочек с разными орехами и семенами, кружка, фляжка с водой. В самом домике висели сушеные грибы, в небольшой нише были спрятаны горшочек с топленым салом и горшочек с медом. Различных сухофруктов и ягод тоже было предостаточно. В ближайшем ручье водилась мелкая рыбешка. Вполне можно выжить.

Надо пару часиков подремать. За последние пару суток я спала часов пять в общей сложности. Одну ночь я собирала чертополох, а во вторую хоронила бабушку и спасалась от нечисти. В домике я сплю всегда на чердаке, так безопасней. Я залезла в спальник, зарылась в солому и ароматные травы, которые там сушились. Положила под голову рюкзак и вырубилась.

Проснулась от голосов, которые неслись снизу. Прислушалась, трое, пытаются найти еду, спорят. Один предлагает остаться тут на ночь. Кто-то из них говорит, что это домик ведьмы, и когда она вернется, то превратит их всех в жаб. Да, валите отсюда скорей. Они решили проверить чердак, на предмет съестного, твою же за ногу. В чердачном проеме показалась русая голова. Чел щурился и пытался разглядеть помещение, но после улицы это сложно было сделать. Потом чихнул пару раз, чертыхнулся, еще раз чихнул, и скрылся из виду. Своим товарищам сказал, что кроме трав там нет ничего.

Вроде пронесло. Товарищи решили, что ночевать здесь не стоит и ушли восвояси. Ну что же нужно подождать полчасика и можно будет спускаться. Повалявшись еще немного, я выбралась наружу. Никого не было видно, да и голосов тоже уже не слышно. Надо чайку хлебнуть и чего-нибудь перекусить. Развела снова очаг (перед сном я его благоразумно потушила). Набрала воды в чайник из ведра и поставила его греться.

В кружку насыпала немного можжевеловых ягод, смородинового листа и мяты. Жду, когда чайник закипит. "О, девка", и на плечо мне ложится огромная ручища. И.... сработал страх и моментальная реакция. Это как в танце, ты ведешь противника, и он летит туда, куда его направили. В моем случае товарищ полетел в стену избушки. Удар его немного оглушил. Сдернула со стены веревку. Рука, рука, нога, нога и все вместе собрать в узелок. Пока вязала узлы по привычке под нос шептала оговор на удачную охоту и чтобы кролик из силков не убежал. Связала и оторопь взяла, товарищ то в два раза больше меня, как мне удалось с ним справиться не понятно, видно страх помог. Не зря меня обороняться кузнец, дядя Кузьма учил.

Смотрю на бугая и вижу, что это тот самый, который на чердак заглядывал. Бежать? А вдруг там его товарищи стоят под дверью. Остаться, они за ним точно придут. Чайник закипел, плеснула себе кипятка в кружку. Товарищ очнулся, губы надул, смотрит на меня обиженно.

– Ты чего дерешься?

О, как, я еще и злобный гоблин оказывается.

– Пошто ты меня связала, а ну пусти.