Страница 14 из 15
Только сейчас Андрей обратил внимание, что на улицах народу больше, чем обычно.
– Слушай, а что такое происходит-то? – спросил Немов у парня, пытаясь разглядеть Трендафилова на противоположной стороне переулка.
– Так протесты же, – удивленно пожал плечами запрещенный корреспондент. Только за свою куртку он мог загреметь на несколько недель в СИЗО и профилактического реформинга ему тоже не избежать, если попадется. Небось еще ни аккредитации, ни лицензии нет. Не понятно только, где все эти полицейские дроны?
– А по какому поводу?
– Ну ты даешь! – парень даже перестал снимать. Приняли закон об отмене даже муниципальных выборов. Теперь институт мундепов упраздняется.
– Кому же теперь идти жаловаться на глючные «умные остановки» или вырубку последних парков? – детектив наконец увидел Трендафилова, пробиравшегося в сторону Тверской сквозь начинающую уплотнятся толпу.
– Пиши на сайт «оленевода» чат-боту или в приемную партии жуликов и воров сходи, – засмеялся парень, – Ну челобитную государю еще отписать можешь на госуслугах.
Соседний переулок был наглухо перекрыт броневиками с водяными пушками, а в этом просто цепочкой стояли «космонавты», пытающиеся отсечь народ от площади. Перед ними толпился разношерстный люд, а из-за стекол кафе, располагавшегося неподалеку, на все на это не без интереса смотрели его посетители, не забывая при этом отхлебывать ароматного напитка из светящихся разными цветами чашек.
– Слюшай, ну ты же такой же, как и я, – горячился невысокий кавказец перед нацгвардейцем, сверкающим доспехами, – пасматри голова твой на мэсте. Что же ты защищаэшь эта тварь? Она твой мама деньги имел, твой сестра имел. Твой зарплата какой? Малчишь да? Малэнкий твой зарплата. Ты и я целий мэсяц карячимся за дэньги, как тот министр-шминистр рэсторан ходит, один обэд платит.
– Зря стараешься, – высокий худой парень в пальто, похожем на шинель, снимавший всю эту сцену на смартфон, кивнул в сторону бойца национальной императорской гвардии, чье лицо было и не рассмотреть сквозь тонированное забрало, – их там перед каждым митингом так пропагандой накачивают, что они и собственную маму, и сестру дубинкой огреют и не поморщатся. Их из периферии набирают, и двадцатка штук рукоинов – это раза в четыре больше зарплаты там у них. А мы для них тут вообще просто толпа московских бездельников. Не дави на сочувствие, не прокатит.
– Какой такой бездельник? – кавказец начал чуть ли не куртку на груди рвать, наскакивая на гвардейца, – я с утра мастерская до ночи работаль железка, масло… эй.
Немов просочился сквозь удивительно пассивных бойцов императорской гвардии, и поспешил за Демьяном. Клиент, тем временем, был уже на площади. Он остановился и начал озираться по сторонам.
Надо подойти поближе. Мини-дрон ничего не сможет услышать в этой толпе.
Немов отправил квадрокоптер обратно в машину и двинулся в сторону объекта наблюдения.
Народу собралось уже очень прилично. И это несмотря на регулярный реформинг.
Откуда они все помнят, что плохо живут? После профилактики все эти люди должны быть счастливыми и довольными жизнью. Ведь и в школах, и в ВУЗах, и на работе им ежедневно рассказывают, как хорошо жить в России.
Наконец над площадью появилось несколько полицейских дронов. К недовольным лицам потянулись светящиеся синие, еле заметные лучики. Если бы протестанты не прикрыли вытатуированные на шее ID, что- вообще-то уже само по себе нарушение закона, то каждого из них уже бы идентифицировали, и на учебу и работу автоматом пошли предписания, а все социальные сети нарушителей моментально были бы заблокированы, как и их банковские счета. А так система по охране конституционного строя будет выявлять нарушителей по чертам лиц и радужке глаз, если это позволят маски и очки.
Площадь гудела, как растревоженный улей. Помимо полицейских, летало еще несколько съемочных дронов с центральных каналов телевидения. Они конечно не вели прямой репортаж, а только записывали, чтобы корреспонденты потом могли нарезать нужную фактуру. И это правильно. Нечего возбуждать обывателей ударами дубинок по непокорным головам, а вот хулиганов и дебоширов потом надо показать, чтобы люди знали какие они протестанты.
– Россия будет свободной, – начали скандировать где-то справа.
– Долой царя, долой царя, – подхватили слева.
– Свободу политзаключенным! Алексея в президенты!
Перед носом у Андрея проплыл огромный баннер с надписью: «отпустите деда на пенсию, он уже по швам разъезжается!»
Кажется, будет весело.
Людское море волновалось, заполняло не только площадь, но и центральную улицу, проходящую через нее, и все окрестные переулки и даже проулки между домами. Какие-то пацаны, чтобы получше видеть, а возможно и заснять все происходящее, каким-то образом забрались на крышу соседнего дома. Из-за его скатной крыши неожиданно вылетел средних размеров дрон и начал рисовать в воздухе объемную фигуру опального лидера оппозиции, вот уже который год находящегося в розыске. Эта фигура, с минуту смущенно потопталась на месте, оглядывая собравшихся на площади, и, видимо решив, что народу достаточно, заговорила: – привет это снова я – тот самый «иной политик», имя которого вы не услышите ни в одном телевизоре. Я хочу начать сегодня с обсуждения черных очков и мусорных бачков. Да-да вы не ослышались. Черных очков и мусорных бачков. Посмотрите на наших дорогих во всех смыслах чиновников. Они все носят эти смарт-очки. Они, как и все старперы… а вы там не увидите ни одного молодого лица, потому, что теперь эти все посты в этой империи пожизненные и передаются по наследству. Они, как и все старперы не понимают, не хотят понимать и боятся всего нового и не любят смарт-линз. Они смотрят на своего императора, который изображает из себя после последней имплантации брутального мачо в этих очках. Они подражают ему. А совсем без очков они не могут. Куда-то надо прятать свои бесстыжие глаза, и без текста, который лихорадочно набирают на дисплее очков им их спичрайтеры, они тоже не могут. Только в текстах этих нет ответов, которые волнуют нас с вами. Там есть все, что угодно: про великую победу в куликовской битве, про лунный трактор, который когда-нибудь будет бороздить просторы Луны, про скрепы и духовность, но только не про вырубленные парки, вечную стройку у нас под ногами и не про вонючие мусорные бачки, в который продолжают сваливать мусор в кучу, когда в других нормальных странах этот мусор разделяют уже десятилетиями. И вот теперь они лишают нас права выбора людей, которые занимаются всеми этими проблемами. Последнего выбора, что у нас еще оставался. И я надеюсь, что однажды кто-то из них просто споткнется, заглядевшись в эти очки и полетит головой в вонючий мусорный бачок.
Толпа одобрительно загудела.
– Мы с тобой Алексей! Ты наш президент, – раздались одиночные выкрики.
– Мы здесь власть, мы здесь власть! – начала скандировать вся площадь.
«Счетчик белой ленты двести пятьдесят тысяч», – появилось у Немова в уголке глаза.
– Граждане, вы находитесь на незаконной акции. Требуем немедленно разойтись, – раздалось сверху с полицейского дрона, зависшего над памятником Пушкину.
Завыли сирены, по стенам запрыгали отблески полицейских мигалок. Где-то что-то бухнуло. Наверное, анархисты резвятся, бросают петарды и взрывпакеты.
Немов все еще двигался в сторону Трендафилова, но делать это было все труднее и труднее. Вот-вот и он его потеряет из виду, а квадрокоптер запускать нельзя, потому, что все гражданские дроны, с которых блоггеры снимали митинг, уже попадали под напором полицейских глушилок.
– Вот гады, – закричала рыжеволосая девушка, вцепившись Андрею в локоть – уже «буханки» свои подогнали.
– Что за «буханки»? – спросил Немов, не упуская из виду своего клиента.
– Да вон смотри туда, – рыжая махнула рукой, – с луны что ли свалился, не знаешь ничего?
Площадь почти уже по всему периметру окружали черные, приземистые, округлые, иссиня-блестящие автомобили, действительно по форме напоминающие буханку. Детектив с помощью зума на смарт-линзах приблизил их и ему тут же пришел ответ на поисковый запрос: – «беспилотный автозак модели ХМ-22».