Страница 3 из 17
– Угу, – насупилась Анька. – Опять критика пошла. Вроде договаривались с тобой, Ермолаич, что как-то деликатнее будешь это делать.
– Да уж куда деликатнее, даже кулемой не назвал, а очень хотел, – дед все-таки угомонился. – Короче. Где-то рядом была магия. И что это значит, я не знаю. Но сдается мне, что тот, кто этой магией обладает, видел, как ты воду с асфальта вихрем поднимала.
– И что? Плохо дело? – спросила Анька, не понимая, куда клонит дед. Остановилась перед подъездом и нажала в домофоне номер Катиной квартиры.
– Да черт его знает. Еще увидим, я думаю. Но точно ни к чему хорошему это не приведет, – стал рассуждать душа талисмана. – Нельзя же так безрассудно свой дар использовать. Могла бы бумажкой воду из лужи почерпнуть. А ты сразу колдовать начала. Совсем обленилась ручонками без магии работать, – стал сетовать на Анькино легкомыслие.
– Это ты, Анют? – отозвался в домофоне голос Кати, и замок входной двери щелкнул, открываясь.
– Зря ты на меня наговариваешь, – не сдавалась Анька, хотя понимала, что дед во многом прав. Она действительно стала применять свой дар налево и направо, считая, что таким образом проводит тренировки. И ей действительно проще пользоваться магией, чем руками. – Верно ты говоришь. Но и развивать дар я как-то должна.
– Согласен. Только не на виду у всех. Хочешь, чтобы тебя на опыты загребли как неизведанную зверушку? – душа пустил в ход последний аргумент.
– Я все кругом осмотрела, прежде чем делать, – серьезно ответила ему Анька, не понимая, почему он так злится. – Никто не видел, точно говорю, – зашагала к лифту, дождалась и нажала кнопку седьмого этажа.
– Один мой бывший хозяин тоже так говорил, пока его в психушку родственники не упекли. И пробаландался я там вместе с ним лет десять, пока тот не умер и меня не освободил. Голубей с насестов гоняли, – поделился опытом прежней жизни душа. – Не хочу, чтобы с тобой такое случилось.
– Ладно, поняла. Только давай позже поговорим, я уже пришла, – Аньке нисколько не хотелось получать сегодня нагоняй пусть и от вымышленного деда, который на самом деле существует. Поэтому как только он начал возмущаться, она заметно прибавила ходу и добежала до дома подруги очень быстро.
– Хорошо, – голос в голове замолк.
Анька думала о превратностях судьбы, пока не столкнулась в лифте с красавчиком. Ну почему у нее так странно получается? Только недавно помирилась с Ксандром и была счастлива, потому что у них все наладилось, как какое-то заклятье русалки, в существование которой она не верила до тех самых пор, пока не увидела собственными глазами Рыбича, не забрало у нее любимого. А ведь ворожея ее предупреждала, только Анька так и не разгадала ее загадку, пока не столкнулась с озерными жителями, о которых складывают сказки.
***
На черный внедорожник, остановившийся на старой заброшенной дороге посреди леса, сыпался град. Он стучал по крыше, по капоту, и очень не нравился сидевшему в машине человеку. Хорошо, что град был мелкий, не наносящий видимого урона. Но случилось это в летнюю жару и когда вокруг не было ни одного хоть какого-нибудь значимого облачка, из которого могла сыпаться замерзшая небесная влага. Для природы это было необычно, но не для водителя.
Мужчина открыл дверцу и, немного высунувшись, крикнул:
– Викентий Палыч, вы бы хоть отошли подальше. Машину ведь жалко.
Не дождавшись ответа, тут же захлопнул дверь и стал вытирать свою абсолютно лысую голову, достав носовой платок из кармана черного пиджака делового костюма. Затем ослабил темно-синий галстук под воротничком белоснежной рубашки и стал вытирать мокрое лицо.
– Сейчас, сейчас, – отозвался стоявший шагах в двадцати от автомобиля на грунтовой дороге, по которой они приехали, одетый в теплую куртку пожилой мужчина.
Был он выше среднего роста, немного полноват, с короткими седыми волосами. Этими волосами он и тряс, а из образовавшегося вокруг него в радиусе нескольких метров тумана по этой причине сыпались градины. Мужчина как-то неестественно махал руками и пытался перенаправить ледяные осколки в сторону леса, но не получалось. Вместо этого туман закручивался вихрем на дороге, и градины обрушивались на ни в чем не повинный внедорожник. В конце концов, мужчине надоело, и он опустил руки. Туман сразу же рассеялся, и над машиной появилось вечернее солнце, высушивая на нагревшейся крыше растаявшие градины.
Пожилой мужчина снял куртку, открыл дверь со стороны пассажирского сиденья, залез в машину и кинул мокрую куртку назад.
– Викентий Палыч! – возмутился водитель. – Сейчас там все промокнет, а вы потом меня ругать будете, – выбежал из авто, вытащил куртку и закинул ее в багажник. Вернулся, недовольно пыхтя. – Лучше бы в траву бросили.
– Да черт с ней, с машиной, – отмахнулся от него пожилой, задумчиво глядя на дорогу. – Не пойму я, Андрей, почему туман не двигается. А по книге деда должен.
– А мне кажется, и так хорошо, – пожал плечами водитель, протер лицо еще раз и кинул платок в бардачок. – В тот раз вы здорово народ напугали. Они вам и деньги, и антиквариат вернули.
– Как же по-другому? С этими проходимцами иначе нельзя, – отозвался Викентий Палыч. – Раньше их мой племянник наказывал, а теперь мне самому приходится. И я не против. Эта сила в моих руках, в моем теле… Ого-го! – он посмотрел на свои руки и, сжав кулаки, потряс ими перед собой. – Эта сила славянского бога бурь Посвиста меня будоражит, я и чувствую с ней свое могущество.
– Да, я заметил, – заводя машину, пробормотал Андрей, глядя, каким напыщенным и надменным стал его работодатель, у которого он служил уже несколько лет начальником службы безопасности.
Хотя и раньше надменность, как и чувство собственного превосходства, в хозяине проскальзывали. Но это было не так заметно, ведь тот был всего лишь профессором исторической кафедры в Казанском университете. И даже не сильно заметно тогда, когда Викентий Палыч разбогател, приторговывая на черном рынке антиквариатом, найденным студентами университета на археологических раскопках и проходившим мимо исторических музеев. Гипертрофированная надменность стала заметна после смерти племянника хозяина.
Случилось это весной в соседнем городишке. И хотя официальным диагнозом гибели сорокалетнего здорового мужика был инфаркт, Андрей сильно в этом сомневался. И пытался предложить хозяину провести собственное расследование, но заниматься им не стал. Во-первых, хозяин просто напросто приказал не соваться туда, куда не следует. А во-вторых – оно ему надо? Но вопросы к смерти Иллариона остались.
А теперь еще и появившийся неизвестно откуда дар, как называл свою способность управлять туманом и градом Викентий. Именно этот дар заметно изменил характер хозяина, который после его обретения ничего и никого не боялся. Кроме одного. Вернее одной. Девчонки по имени Анна-Мария из соседнего городишки, где умер племянник.
– Чего стоим? – спросил Викентий Палыч. – Поехали. Мне еще сегодня новые находки разбирать. Навезли кучу хлама с правобережья Волги, а мне описывай и оформляй.
– А еще себе в карман складывай, – хохотнул Андрей, но тут же поперхнулся под тяжелым взглядом хозяина, замолчал, включил первую скорость и стал разворачиваться, чтобы ехать в обратную сторону.
Вскоре за окнами машины замелькали деревья, а потом, когда внедорожник выехал на асфальтовую дорогу, деревья, росшие вдоль трассы, понеслись еще быстрее. Все это время Викентий не произнес ни слова, а Андрей и не собирался разговаривать, чтобы не нарваться на грубость работодателя.
– Ты слишком много знаешь, Андрей, – внезапно произнес Викентий. – А кто много знает, тот долго не живет, – сказал банальную фразу из какого-то фильма и увидел, как водитель напрягся. – Но не переживай, тебя это не касается, – тут же попытался успокоить его. – По крайней мере, пока, – и пристально посмотрел на Андрея.
Водитель видел этот взгляд краем правого глаза, но не стал поворачивать голову в сторону пассажира. Он по-прежнему пялился на дорогу, которую на приличной скорости преодолевал автомобиль. И не стал ничего отвечать, потому что сейчас что ни скажи, все будет невпопад. Черт его знает, что у хозяина в голове. Иной раз тот прямо душка и ведет себя, будто старинный друг, а иной – включает барина, обозначая между ними приличную дистанцию.