Страница 17 из 43
– На холодильнике висит рецепт, там в принципе все понятно, разберетесь, – и замолчала, не зная, что еще сказать.
Раз она здесь, видимо, моя миссия в этом доме теперь завершена.
– Ну, раз вы теперь… тут, я, наверное, тогда пойду, да?
– Куда? – округлила глаза брюнетка.
– Домой. Ну, это же ваша с Романом Сергеевичем собака…
– Наша с ним? – глаза стали еще шире, и на губах заиграла широкая улыбка. – Ты что, подумала, что я и Ромка..? Не-ет, Ромка мой брат.
– Брат? – тупо переспросила я.
– Да, единокровный, – и, видимо, заметив моих глазах непонимание, пояснила: – Это когда отец один, а матери – разные.
– Серьезно? Я не знала, что у него есть сестра.
Я тоже улыбнулась, но уже совершенно искренне. Улыбнулась… с облегчением.
Почему-то меня очень обрадовало, что они просто родственники, с души словно упал тяжелый груз. Глупо это, но уж как есть.
А потом до меня дошло…
Если она считает, что они единокровные, значит, не знает, что его усыновили!
Опять-таки тоже глупо, но я почувствовала себя в какой-то степени даже избранной, раз он раскрыл мне такую важную тайну. Пусть "под давлением", но ведь рассказал. И моей задачей было ни в коем случае не проболтаться.
– Я читала в одной из статей в интернете, что у него есть брат, а о вас ничего не было написано.
– Антон? Ну так они родные, от одних родителей, а я так, грешок разгульной юности. – Марина беззлобно засмеялась. – Отцу всего девятнадцать было, когда я появилась на свет, какая уж тут семья. Так, пожили полтора месяца и разбежались. Ты, кстати, занимайся своими делами, я не буду отвлекать.
Что она делает здесь в отсутствие хозяина квартиры я уточнять не стала – это их семейные дела, поэтому просто занялась приготовлением лекарства для Элвиса.
Пока я возилась с пропорциями, Марина забралась на высокий барный стул и, подперев щеку кулаком, внимательно за мной наблюдала. Но теперь ее интерес ничуть не смущал.
– А вы давно с Ромкой знакомы?
– Ну так, пару недель.
То, что она, видимо, не знает пикантных подробностей нашего знакомства меня приободрило, такие вещи явно не то, чем стоит гордиться.
Стащила портмоне – подумаешь, мелочи какие.
– Он слишком загружен работой и порой бывает излишне раздражен, не обращай внимания.
– Правда? А я не заметила. Ну, то, что он много работает – да, а чтобы раздражался по пустякам…
– О, ты его просто плохо знаешь – порой тот еще ворчун, – снова засмеялась.
Мне она понравилась. Веселая, легкая и не важно, что старше. Мне показалось, что будь она моей соседкой, мы точно могли бы подружиться, но даже представить такую девушку на нашей общей кухне коммуналки было проблематично.
Она не была красавицей в популярном смысле этого слова, но она была очень утонченной, одета просто безупречно. Элегантная и стильная, правда, даже когда она улыбалась, глаза ее словно не загорались.
– Я не так давно вернулась из Дюссельдорфа и не знала, что у Элвиса появилась нянька. Теперь не придется ездить сюда по пробкам, – и снова решила разжевать: – Я приезжала по мере возможности, погулять и покормить сорванца. Ромке же вечно некогда с его работой. И забрать себе не могу – у меня со свободным временем все еще хуже. Так что хорошо, что ты теперь у нас есть.
Меня тронула такая ее расположенность. Сразу стало как-то легко и свободно, разом ушла вся недавняя скованность.
В моей жизни людей, которые были по-настоящему ко мне добры, по пальцам можно пересчитать, и каждый на вес золота.
И то, что она так легко рассказала мне пикантную, в общем-то, историю об отце, меня тоже расположило.
Идеальный Беркут. Идеальная сестра.
В чем подвох этой семьи?
Когда она предложила мне выпить чаю, я не стала долго отпираться и с удовольствием выдула две кружки. Марина смотрела с каким аппетитом я поглощаю печенье и улыбалась. Беззлобно, даже с каким-то умилением, что ли.
Чем-то она напомнила мне… маму. Не внешне, конечно, какой-то внутренней теплотой. Правда, моей маме сейчас было бы лет намного больше.
– А сколько вам лет? – зачем-то решила уточнить, и только потом подумала о том, что подобные вопросы в приличном обществе не задают. Впрочем, ее ничуть не смутило мое любопытство.
– Сорок два.
Я поперхнулась чаем. Ей уже за сорок? Да в жизни бы никогда не подумала!
А еще поняла, что моя мама была бы старше ее всего на год…
– Вы очень хорошо сохранились.
Она рассмеялась, от чего стала еще сильнее похожа на Беркута. Чего в принципе быть не могло, но удивительным образом сходства определенно были.
– Нет, правда! – с жаром добавила я. – И лицо, и фигура как у подростка! Вы выглядите даже получше некоторых девчонок из моего детского дома. А если у вас уже взрослые дети, то сто процентов все думают, что вы их сестра.
И тут улыбка ее мягко сошла на нет.
– У меня нет детей.
И прозвучало это так… тускло. Даже обреченно.
Я тут же ощутила себя дико неловко. Ну почему я дура-то такая, а? Ну вот кто меня за язык тянул!
– Ну, еще будут, – ляпнула, чтобы хоть как-то сгладить неловкость. – Вы вон какая молодая!
– Увы, уже не будут, – грустно вздохнула она и кивнула на вазочку. – Да ты ешь. Сама пекла.
– О, да вы еще и кондитер?
Она снова улыбнулась.
– Нет, у меня свой салон красоты, а точнее – сеть салонов. А готовка это так, хобби. Жаль только, что кормить особо некого. Ромке вот привожу иногда, а то он со своим режимом "то тут, то там" сама видела какой.
О, да, видела. Вот буквально сегодня утром в полотенце после душа. И он был… идеален.
Я чуточку покраснела.
– Муж ваш, наверное, вас на руках за это носит, – закинула в рот целое печенье.
– Мужа нет тоже.
Да то ты будешь, а! Заткнись ты уже, Старцева! Хватит!
– Ну и правильно! – проявила женскую солидарность. – Я тоже замуж не хочу, делать там нечего.
– Ну почему же, там неплохо. Мы десять лет прожили с мужем и после развода остались в хороших отношениях.
– И почему же тогда разошлись?
– Да были там свои причины, – эту тему она явно не хотела развивать. – Ешь.
И я ела. Слушала ее рассказ о Германии, откуда она только вернулась, о ее салонах красоты, о местах, где она бывала. О моей жизни она спрашивала тоже, но, как мне показалось – слишком осторожно. То ли она боялась разбередить в моей памяти какие-то неприятные воспоминания, то ли просто не слишком любопытна.
– И какие у тебя планы на будущее?
– Планы? Да особо пока никаких.
"Если только придумать, где снова взять денег, ведь мои благополучно украли и пропили"
– В следующем году хочу попробовать поступить в институт, квартиру хочу нормальную снять. А еще… – запнулась, решив, что дальнейшее точно будет лишним. – Да не важно.
Но тут Марина зацепилась.
– А еще..?
Я вцепилась обеими руками в пустую кружку и начала медленно ее крутить.
– Это глупо.
– Но все-таки.
– А еще я хочу убийцу своих родителей, – вышло жестко, даже зло. – Понимаю, что нужно прощать и отпускать, что это ничего не поменяет, понимаю, что шанс отыскать его ничтожно мал. Но я хочу.
Марина изменилась в лице. Непонимание смешанное с удивлением. Даже будто испуг.
– И зачем? Что это даст?
– Не знаю. Хочу. Хочу посмотреть в его глаза. Хочу спросить, почему он уехал. Почему не вызвал "скорую" хотя бы анонимно. Врачи сказали тогда, что если бы помощь подоспела вовремя, маму можно было бы спасти! – голос дрогнул. – Он виноват и я его ненавижу! Да я его убить готова!
– Рит, ну ты чего, успокойся, – Марина протянула руку и накрыла мои ладони своей. – Ты же ничего про него не знаешь. Может, он не мог? Или не видел, что натворил. Или еще что-то ему помешало. Могло быть всякое!
– Не могло! – практически выкрикнула я. – Эта сволочь наслаждается сейчас жизнью, а мои родители…
– Все, все, успокойся, пожалуйста, хорошо?! Успокойся!