Страница 9 из 13
Стоит ли говорить, что я только и мечтала о том, чтобы найти способ выкинуть «Монтажное управление» из реестра требований кредиторов и навсегда забывать об этих мерзких юристах, пытающихся вставлять палки в колёса правосудию. Увы, это было невозможно – мы исчерпали попытки признать поставку между должником и управлением недействительной, мнимой. Да, частично мы отбили их требования, но небольшая часть всё же продолжала числиться в реестре, вызывая зубную боль.
Благо ожидать не потребовалось – по громкой связи объявили номер нашего дела, и я первой прошла в зал заседания, отметив, что Градов, как настоящий джентельмен, пропускает перед собой Лолиту.
Глава четвёртая
– То есть вы считаете, что «Никотех» расплачивалось с «Трубтехом» за полученные автомобили его же деньгами? – судья, не моргая, смотрел на меня, будто ища любое проявление сомнений на моём лице.
– Верно, – кивнула. – Судебными актами уже установлена мнимость сделки по поставке товара от «Никотех» в пользу «Трубтеха», за которую «Трубтех» перечислял «Никотех» денежные средства на расчетный счет. В дальнейшем именно этими деньгами «Никотех» расплачивалось за получение автомобилей как «Трубтеху», так и лизинговой компании. Как мы видим из выписок по расчетному счету, у «Никотех» не имелось иных поступлений, хозяйственная деятельность фактически не велась. Прошу обратить суд внимание на страницу четыре заявления о признании сделки недействительной, на ней конкурсным управляющим изложена хронология оплат со стороны «Никотех» и поступления денежных средств от «Трубтеха». Вот, например, четвёртого апреля две тысячи семнадцатого года на счет «Никотех» поступило три миллиона четыреста пятьдесят тысяч с назначением платежа «Оплата по договору поставки». Днем позже «Никотех» оплачивает «Трубтеху» два миллиона с назначением «оплата за передачу прав лизингополучателя», а также триста тысяч перечисляет лизингодателю в качестве платежа по договору лизинга. Аналогичная ситуация прослеживается вплоть до конца мая. Таким образом, налицо транзитный характер перечисления денежных средств.
Я замолчала, поставив большую жирную точку. Боковым зрением заметила, как зыркает на меня Лолита. Она эмоционально возражала против удовлетворения заявления, чуть ли не брызгая слюнями, будто я отбираю её личные автомобили и в этом деле у неё, какой ни на есть, самый «шкурный» интерес.
– Ещё дополнения будут? – ответом судье было стройное «нет» от меня и других участников процесса. – В прениях участвовать будете?
– Нет, уважаемый суд, всё сказано на предыдущей стадии, – я пожала плечами.
Остальные также не изъявили желание по второму кругу повторять свои речи: заседание длилось уже час, и каждый из нас успел высказаться всласть.
– Хорошо. Суд удаляется в совещательную комнату для принятия решения.
Мы вышли из зала. Собравшаяся возле него толпа одарила нас неодобрительно-сочувствующим взглядом. Из-за нас ход процессов чувствительно застопорился: тем, у кого заседание на полшестого, куковать в суде до позднего вечера. Такова судьба-судьбинушка банкротных юристов: первыми приходить, последними уходить… когда на часах девять вечера, свет в здании почти погашен, и только усталые судебные приставы на входе вновь недовольно качают головами, закрывая за припозднившимися борцами за справедливость двери.
– И каковы наши шансы? – повернулась к Градову, улыбнувшись краешками губ. Внутри меня пышным цветом цвела гордость – после каждого дела, где я была полностью уверена в своей правоте, я чувствовала себя как минимум гениальной.
– Позиция сильная, – вынес вердикт Евгений Александрович. – Посмотрим, что скажет суд. Единственное, я сомневаюсь в том, что он применит последствия недействительности в виде изъятия автомобилей.
– Почему нет? – фыркнула. – Все три машины были выкуплены «Никотех» у лизинговой, а две из них сразу же перепроданы по заниженной стоимости своим же работникам. Причём повторюсь, внесение денег в кассу и оплата не доказаны! Восстановить договоры лизинга мы не можем – обязательства исполнены. Выходит, что «Никотех» получило автомобили бесплатно, а дарение между юридическими лицами запрещены, так что… тут только и остаётся, что передача нам автомобилей в натуре или взыскание их стоимости.
Градов посмотрел на меня с толикой одобрения, подстегнув и так взвинтившееся выше небес самомнение.
– Посмотрим.
Пять минут. Десять. Пятнадцать. Двадцать… Время шло, а судья до сих пор думал над решением, и это не могло не радовать. Девушка-специалист, скучая, листала ленту социальной сети на телефоне – я ей даже посочувствовала. Собачья у неё работа. Меня в суд даже волоком не затащишь.
Дверь в зал приоткрыли изнутри.
– Стороны, – специалист воспряла духом и отлипла от стены, которую подпирала всё время ожидания, – на оглашение.
Мы дружной гурьбой вошли. Замерли.
– Оглашается резолютивная часть определения суда. Заявление конкурсного управляющего Горбылёва Ивана Ивановича удовлетворить. Признать недействительными сделки должника… – судья перечислил все соглашения о передаче прав лизингополучателя. – Применить последствия недействительности сделки. Взыскать с ООО «Никотех» в пользу «Трубтех» денежные средства в размере десяти миллионов. Обязать ООО «Никотех» возвратить в конкурсную массу ООО «Трубтех» автомобиль «Мерседес-Бенц Эс 400» две тысячи шестнадцатого года выпуска, идентификационный номер…
Сердце гулко бухало в груди. Я едва держала на лице «покер фэйс», вот-вот готовый слететь, уступив место ехидной самодовольной, торжествующей улыбке. Все они – сейчас ошарашенные, не верящие своим ушам – не ожидали такого развития событий… а оно вон как повернулось. Йеееес! Это не просто победа, это победище!
– Определение может быть обжаловано в течение десяти дней со дня принятия в порядке апелляционного производства. Заседание окончено.
– Спасибо! – выдохнула и, теперь уже не скрывая торжество победы, вышла в коридор. «Никотех» обязательно подадут апелляционную, а затем и кассационную жалобу, но это мелочи. Но это мелочи, судебный акт я отстою, им ничего не светит.
Я стремительно пошла к лестнице, не оборачиваясь, не опаляя оппонентов взглядом победителя – ушла по-английски, не прощаясь, зная, что где-то там за спиной соберётся целый консилиум.
– Поздравляю, Кристина. Это достойная победа, – Градов тенью последовал за мной.
В моменты побед я любила спускаться на первый этаж по лестнице, преодолевая каждую ступеньку с чувством собственного достоинства. Лифт – удел проигравших. Чтобы почувствовать себя королевой, мне даже не требовалось пышное платье с корсетом, корона и скипетр с державой. В эти секунды я и так была ею.
– Спасибо, – повернулась к нему. – Зайдёте в офис? – взглянула вопросительно. Отчего-то мне хотелось заявиться обратно в его обществе, чтобы именно он поздравил Маргариту с победой, добавив пару лестных слов обо мне. Чтобы похвалил меня в присутствии коллег.
– Увы, – он развёл руками. – Оставлю тебя одну пожинать все лавры. У меня встреча, – он коротко взглянул на часы.
В груди заворочался червячок недовольства.
– Всего доброго, – только и сказала.
– До скорой встречи, – мы встретились взглядами. На доли секунды мне показалось, что воздух между нами сгустился, практически затрещал и засверкал от скопившегося в нём электричества.
Уходя, я не обернулась ни разу.
Несмотря на то, что о победе я сообщила начальнице, ещё сообщением, в офисе на меня обрушился шквал вопросов. Собрались все – и Горбылёв с помощников, и Маргарита, и Лариса со Светланой. На низеньком столике в переговорной появились сладкие слойки с вишней и клубникой, парочка кремовых рулетов и коробка конфет. У меня аж зубы свело.
За чашкой чая я держала ответ, подробно рассказывая и про реакцию Лолиты, и про лица юристишек «Никотех», и про Градова, смакуя подробности. Победное чаепитие – наша любимая традиция. Жаль лишь, что хорошее быстро кончается – победы-победами, а работу никто не отменял, благо что по пятницам Маргарита частенько отпускала нас в пять. Но и до них дожить тоже нужно.