Радогор

Она стала замкнутой и неразговорчивой. Я бы даже сказал, тронулась умом. После смерти матери, то есть моей сестры, я забрал ее к себе. Агния стала жить здесь, в Урилле, в моем просторном доме. Конечно, я познакомил ее со своей семьей, и ее приняли как собственную дочку.

Агния могла бы посещать женскую гимназию вместе с другими моими дочерьми. Однако она была странной девушкой. Замкнутой и молчаливой. Насколько мне известно, друзей у нее не было. Мы решили обучать ее на дому. Учителя сами приходили к ней. Иногда она прогуливалась по парку в сопровождении нянечки. Иногда она гуляла одна у дома. Любила одиночество. Так продолжалось, пока вдруг не исчезла.

Марк рассказывал историю девочки так живописно, что Ланс представил ее яркими красками. Словно это происходило здесь и сейчас.

– Может быть, ей не понравилось у вас и она просто-напросто сбежала?

– Не думаю. Ведь ее семья еле сводила концы с концами. А у меня дом – полная чаша. Мы Агнию привели в порядок. Навели внешний лоск, полностью обновили гардероб, выделили собственные комнаты и слуг. Поверьте. Я по ее глазам видел, что она счастлива с нами, тем более моя жена к ней относилась как к собственной дочери. У нее не было повода сбегать от нас.

Ланс в глубокой задумчивости потер подбородок.

– Странно. Возможно ли, что Агнию похитили ради выкупа?

– Я думал об этом, однако с момента ее пропажи никто так и не заявил о себе. Не потребовал вознаграждения за ее жизнь. Хотя, конечно, все может измениться, и я получу письмо от негодяев. Однако что-то мне подсказывает, что это не похищение.

Ланс поднялся с дивана, неспешно обошел его кругом и посмотрел в окно.

– Скажите, Марк, насколько Агния была странной? Что в ней было такого, что вас смущало?

Марк посмотрел на его спину.

– Я могу быть с вами откровенен?

– Предельно.

– В таком случае, я расскажу все, что мне известно, – Марк откашлялся и, осторожно подбирая слова, продолжил, – тот случай с ее отцом, когда волкодав загрыз его, произвел на Агнию сильное впечатление. Несколько дней после этого она молчала. Не проронила ни слова. Первый раз заговорила на похоронах своей матери. Сказала что-то вроде: «Все там будем». На следующий день я увез ее оттуда. Когда я привез ее в свой дом, то она молча оглядела всех домочадцев и, не проронив ни слова, закрыв лицо ладонями, горько заплакала. Мне показалось это странным. Хотя ее можно понять, конечно.

– Продолжайте.

– Первые несколько дней она провела в своей комнате. Соорудила из простыней и покрывал нечто, похожее на шалаш. Пряталась от нас там. Не ела никакой еды, не принимала ванны, не меняла нательное белье. Мы даже вызвали доктора. Однако при осмотре он ничего странного не обнаружил. Сказал, что такое бывает при сильном эмоциональном потрясении. Прописал капли валерианы. Прежде чем уйти, подозвал меня и тихим шепотом предупредил. Если девочке станет хуже, предложил определить ее в Бедлам. Там ей точно помогут. Но я, естественно, отказался. Ведь в моем роду никогда не было и не будет умалишенных.

– После этого она исчезла?

– Примерно полгода спустя. Ушла на прогулку и не вернулась.

– В какой половине дня?

– Сразу после обеда.

Ланс кивнул и отошел от окна. Сложив руки за спину, посмотрел внимательно на Марка.

– Хорошо, я возьмусь за это дело.

В глазах Марка блеснула надежда. Ланс продолжил:

– Я приеду к вам завтра утром, к часам десяти. Пусть кто-нибудь из слуг покажет мне комнату Агнии. Я должен увидеть ту обстановку, которую она оставила после себя.

– Думаю, что я сам лично вас встречу и отвечу на все вопросы. Поверьте, я в этом заинтересован как никто другой.

Марк поднялся с кресла. Кончиками пальцев извлек из пиджака визитку, которую тотчас протянул Лансу.

– Здесь указан адрес, по которому я проживаю.

Ланс принял ее и, не глядя, убрал в карман. Мужчины обменялись рукопожатиями, и Марк потянулся за плащом.

– Скажите, как долго может затянуться расследование моего дела?

– Не думаю, что более одного дня, – отозвался Ланс, – тем более что на пять часов вечера у меня уже куплен билет на поезд.

– Отлично.

Марк надел шляпу и накинул на плечи плащ. Не говоря больше ни слова, он покинул гостиную. В свою очередь, Ланс направился к широкой лестнице, уводившей на второй этаж.

Ему хотелось выпить виски и почитать свежий номер «Времена». Именно в этот момент он понял, как чертовски сильно устал.

Оказавшись в своем номере, он первым делом направился к камину. Взял сухое полено и подбросил в огонь. Вечером становилось прохладно, и ему не хотелось замерзнуть.

На низеньком столике у окна стояла бутылка виски. Едва Ланс коснулся ее, как в дверь требовательно постучали.

– Войдите.

Дверь бесшумно распахнулась, и на пороге появилась молодая женщина лет двадцати пяти.

Ланс с интересом ее оглядел. Рыжие локоны собраны наверх в изящный валик. На пухлом теле – ярко-лиловое платье с вышивкой, подчеркивающее грудь.

Незнакомка облокотилась о дверной косяк, демонстрируя бутылку початого шампанского:

– Ненавижу пить в одиночестве. Не составите компанию привлекательной одинокой женщине?

Это было неожиданно. Хотя Ланс не подал вида. Ведь не каждый день к нему врываются женщины подшофе, предлагая составить компанию на вечер.

– Входите, – ответил он спокойно, распечатывая бутылку виски, – только дверь за собой закройте, от греха подальше.

Женщина что-то промурлыкала себе под нос, закрывая дверь ногой. Оказавшись в номере, наконец огляделась и, остановив свой взгляд на кресле у камина, направилась туда, все это время сжимая в руке бутылку. Плюхнувшись на место, начала пить из горла. Ланс усмехнулся. Наполнив свой бокал виски, прихватил пустой бокал для нее.

– Прошу вас, возьмите.

Женщина оторвалась от бутылки и посмотрела на протянутый бокал. Молча взяла его и наполнила шампанским.

Ланс с невозмутимым видом опустился в кресло напротив, и они вместе посмотрели на огонь в камине.

– Вы, наверное, думаете, что я сумасшедшая, но уверяю, что всего чуть-чуть.

– Интуиция мне подсказывает, что у вас неприятности, и поэтому вы решили немного расслабиться.

Незнакомка с удивлением посмотрела на Ланса.

– Неужели вы читаете по лицам?

– Отчасти, – усмехнулся он, – Вы не назвали свое имя.

– Валери. Называйте меня так.

– Ланс.

И он протянул свой бокал, она тихонько стукнула о него своим в знак знакомства.

Валери снова посмотрела на огонь.

– У вас намного уютнее и теплее в номере, чем у меня. Даже возвращаться не хочется. Как вспомню, так настроение портится.

– Я бы мог предложить вам остаться, да только кровать здесь одна. И мне нужно выспаться.

Она театрально вздохнула, затем снова наполнила свой бокал.

– Не скучать же нам весь вечер. Могу предложить вам сыграть со мной в карты? Если выиграю я, то я останусь, если нет, то увы! Вы потеряете шанс увидеть мое тело без одежд. И уверяю, здесь есть, на что посмотреть.

Ланс улыбнулся широкой улыбкой, обнажая белоснежный ряд зубов.

– У вас имеется колода?

– Она спрятана от посторонних глаз, – и она хищно облизнула губы.

– Я не играю в карты с женщинами, моя дорогая, поскольку женщины вашего сорта не отличаются особой порядочностью.

– Фи как грубо!

Она надула губки в знак недовольства.

– Однако, я могу вам предложить другую игру.

Глаза Валери заблестели.

– Я вся во внимании.

Ланс поставил свой бокал на низенький столик и, развернувшись всем корпусом, продолжил:

– Я разложу пасьянс и расскажу ваше прошлое и настоящее. Если не угадаю, то вы остаетесь. Если угадаю, то вы покинете меня в тот момент, как я вас об этом вздумаю попросить. Идет?

Она закатила глаза, предвкушая удовольствие.

– Я почти уверена, что вы проиграете.

Ланс протянул руку.

– Ваши карты.

Валери сунула руку в декольте и вынула на свет потертую колоду. Ланс принялся тасовать. Она с большим интересом наблюдала за ним.