Страница 21 из 61
Все еще не вполне осознавая обрушившиеся на меня изменения, продолжаю молча пялиться на закрытую дверь, пока из глубины зала не доносится раздраженный голос:
– Так и будешь стоять или все же займешься делом?!
Разворачиваюсь и обвожу взглядом заставленное ящиками пространство. «Книги, свитки! Мать честная, да я и читать-то не умею, пера сроду в руках не держал! Эко вляпался-то! Кто меня за язык тянул!»
Маленькие въедливые глазки продолжают буравить меня, и я, изобразив дружелюбную гримаску, говорю, пытаясь скрыть обуревающий меня ужас:
– Да, попали мы с тобой, до конца жизни не разгрести это добро. Даже не знаю с чего-начать-то.
Маленький человечек сделал вид, будто не заметил моей «протянутой руки», и его бледное лицо со светло-коричневой точкой на лбу скривилось от негодования.
– Ты что о себе возомнил, неприкасаемый?! Мы?! Я, Касий, младший писарь канцелярии квестора, а ты?! Ты никто, пустое место! Что прикажу, то и будешь делать!
Привыкнув за последнее время к снисходительно-панибратскому отношению ребят Грэма, я даже оторопел: «Ах ты, крыса канцелярская! Только что по полу ползал, а тут гляди-ка, гордыня проснулась».
Остро захотелось ткнуть его мордой в стену, но возобладал здравый смысл. «Да пусть покуражится. Так даже проще, тем более, что я вообще не понимаю с чего начинать и чем заниматься. Пусть командует, а там посмотрим».
Писарь вышел из-за стола и, поправив мятую хламиду, с важным видом подошел ко мне вплотную.
– Здесь вся библиотека, собранная еще отцом нашего господина. Он недавно представился, и господин Дидал приказал для сохранности перевести все из родового гнезда сюда, в городской дом. Это одна из самых больших библиотек страны, более двух тысяч томов и свитков. Огромнейшая ценность! Каждый документ уникален! И я не позволю, чтобы какой-то неотесанный дикарь своими грязными лапами портил бессмертные реликвии. – Он перевел дух и зыркнул на меня исподлобья. – Твое дело вскрывать ящики и считать, а к книгам прикасаться не смей.
Пожав плечами, соглашаюсь с самым равнодушным видом.
– Хорошо, как скажешь.
Моя покладистость немного успокоила распетушившегося писаря, и тот, подойдя к одному из сундуков, схватился за ручку.
– Что стоишь! – Его злое маленькое личико покраснело от натуги. – Потащили к столу.
Вдвоем мы передвинули сундук к столу, и открыв крышку, мой новый начальник вытащил первую книгу. Любовно огладив ее, он аккуратно сдул пыль и, усевшись на свое место, стал переписывать название в развернутый пергамент. Это длилось довольно долго и, изнывая от скуки, я взглянул вовнутрь и к своему удивлению смог прочитать название толстенного тома с бронзовыми застежками: «Рождение мира и история империи с древнейших времен». Мое восторженное удивление было искренним, но недолгим. Как ни странно, но ко всему привыкаешь, даже к такому чуду, как неожиданно появляющиеся способности, а вот книга – та меня заинтересовала. Ведь я собственно ничего не знаю о том мире, в котором живу. С малолетства я видел город, вздымающийся каменной громадой над нашим поселком. Знал, что есть император, есть стража, охраняющая его покой, и это все. Я никогда не спрашивал, а есть ли другие города, везде ли все устроено так, как у нас? Наконец, повсюду ли мир так несправедлив к таким как я, или где-то все по-другому? И вот передо мной лежит книга, которая может дать ответы на эти вопросы, и я могу ее прочесть. У меня аж дыхание перехватило от волнения. Рука уже сама потянулась к пыльному фолианту, как пискляво-капризный голос вернул меня в реальность.
– Я закончил. – Писарь протянул мне записанную книгу. – Возьми ее и положи в пустой ящик, а затем сдвинь костяшку на вон тех счетах. После того как опустошим сундук, пересчитаем сколько в нем было.
Взяв поданный мне том, я посмотрел на счеты, затем на открытый сундук и с уверенностью заявил:
– Пиши. Здесь тридцать пять книг и пятьдесят один свиток.
Лицо клерка скривилось от злости, так что отметка касты утонула в складках наморщенного лба.
– Ты издеваешься! Делай как я говорю, а не то будешь иметь дело с экзекутором.
«Вот теперь, кажется, пришло мое время». – Мелькнуло у меня в голове, и я с наслаждением поставил на место зарвавшегося писаря.
– Думаю нет, скорее тебе придется познакомиться с плетью. Ты, наверное, забыл, что сказал квестор Фарон, так я напомню: Я здесь, чтобы помочь тебе пересчитать книги.
Глядя в заметавшиеся глаза, злорадно добавляю:
– Для самых тупых объясняю: Я говорю сколько – ты без препирательств записываешь. А если у тебя есть сомнения, то можем подождать господина квестора, и ты поделишься с ним наболевшим, только боюсь ему это совсем не понравится.
Бедняга аж ошалел от такой наглости и беззвучно зашевелил губами, стараясь схватить воздух. Наконец, ему это удалось, и он прошипел:
– Ты что себе позволяешь, неприкасаемый!
Худосочное тело начало подниматься из-за стола, и я надавил на него взглядом.
– Не советую!
Испуганно косясь на меня, писарь шлепнулся обратно, и я сбавил тон.
– В общем, теперь работаем так: я открываю ящики, говорю сколько в них чего, затем подаю тебе книги, а ты все записываешь. Каждый занимается своим делом и к другому не лезет, согласен?
С каким-то обреченным видом, тот молча кивнул в ответ, и я протянул ему следующий том, тот самый с застежками. Как только он вернул его мне, я передал ему другой, а сам, присев на край сундука, открыл первую страницу и завороженно начал читать строку за строкой.
«В те далекие времена, когда древние боги захотели построить наш мир, между ними не было единства. Часть богов – Хранители – создали мир, построенный на равновесии, населили его людьми, животными и растениями и назвали Мир Света, а другая часть – Разрушители – породили пустынный мир хаоса и бушующих бурь, населили его злобными демонами и дали имя Мир Тьмы. Свет и Тьма, две вселенные, которые не могли существовать рядом друг с другом. Так возник Сумрак – пограничный рубеж между двумя мирами. Два мира жили раздельно, пока повелители Тьмы – дэвы – не нашли возможность выйти из Сумрака в мир людей. Разрушители не стали препятствовать, и армии демонов вырвались в мир Света. Началась бесконечная война, в которой ни одна из сторон не могла добиться победы. В какой-то момент император Вала объединил все царства Света для борьбы с Тьмой и, казалось, победа уже близка, но предательство закралось в ближний круг царя и разрушило все планы. Вала с лучшими воинами попал в плен к демонам и был сожжен на костре. По легенде, перед смертью он проклял предателя и поклялся вернуться в иной ипостаси, чтобы отомстить.
Прошли десятилетия, война продолжалась, подвергая мир Света хаосу и разрушениям, и тогда Хранители создали артефакты – живые заклятия с аккумулированной энергией огромной силы. Самый сильный из них – Прим-Сияние Тьмы – был создан для нового царя людей Альтара и назван так в знак того, что его обладатель сможет остановить продвижение мрака и осветить его всепобеждающим сиянием. Девять заклятий Эйн-Побеждающее Пламя были даны его лучшим воинам – членам совета грандов. Еще пятьюдесятью заклинаниями Дойс-Идущий Рядом Хранители наделили ближайшее окружение царя, а десять тысяч магических рун Триан-Неотразимый Удар украсили левую руку наиболее достойных из всего остального войска. Армия демонов была остановлена. Царь людей Альтар и девять его верных грандов разгромили в Сумраке дэвов, но после победы вдруг выяснилась страшная вещь. Разрушителям удалось заразить темной силой живую энергию заклинаний, и Тьма вновь начала проникать в мир Света, но теперь уже изнутри. Боясь распространения заразы, Хранители уничтожили пораженную живую часть заклятий, и то мгновенное постижение силы, та легкость в овладении энергией были потеряны для следующих поколений людей навсегда. Процесс овладения возможностями заклинания стал очень труден. Потомкам великого воинства, получившим волшебную силу в наследство, уже требовалась вся жизнь на постижение своих возможностей. Те, кто хотел постичь наследие предков, те, кто был упорен, достигали желаемых результатов, но многие были слабы духом и, уступая обстоятельствам, теряли возможности, дарованные Хранителями. В помощь тем, кто хотел освоить силу заклинаний, тем, кто мечтал посвятить свою жизнь борьбе с Тьмой начали открываться школы по овладению энергией и лучшие из лучших становились в них учителями».