Трудное счастье мое

Я даже не стала изворачиваться и придумывать себе проблемы со здоровьем или усталость. Нет и всё. Не хочу.

Паша посерел от гнева и точно обиделся, так как захлопнул дверь громче, чем следовало. Надеялся разбудить Андрея и наказать меня повторным чтением сказки? Тоже мне наказание. Читать я люблю, а детям — так тем более.

Никакого отклика его обида в моей душе не нашла, и совершенно не задела ни чувства ни мысли.

В моей голове с того самого памятного дня не было места для страданий по Паше и нашим с ним отношениям. Там, в размышлениях и фантазиях, все прочно занято Бесстужевым.

****

Перед сном я залезла в телефон, обнаружила пропущенный звонок от Ольги и сообщение от нее же:

"В 8 утра за вами заедет машина. Завезешь Марину к Любе, она сама с радостью вызвалась приглядеть за твоей дочкой. Потом водитель отвезёт тебя на работу."

Кто такая Люба я не знала, но беспокоить заботливую начальницу поздним звонком не захотела.

Любой оказалась домработница Артема, и я даже удивилась, как раньше не догадалась об этом.

— А Андрюшка где? — искренне расстроилась добрая женщина и пошарила глазами за моей спиной.

— Он в садике, — немного виновато ответила я, пытаясь выбросить из памяти истерику сына, когда он понял, что ему придется идти в сад, и в гости к Саше он сегодня не попадет.

— Ой, как жалко! — всплеснула руками Люба, словно к ней не приехал самый любимый внучок. — Сашенька так его ждала, у нее конструктор новый, хотела вместе собрать. Завтра привозите Андрюшу обязательно, что ему в том саду делать?

Пришлось пообещать, иначе меня бы просто не отпустили, а опаздывать на работу в мои планы не входило.

После обеда на телефон один за другим начали падать сообщения от Наташи.

"Ну и как тебе это?" (разгневанный смайлик)

"Офигели совсем, даже не спрашивают! Просто перед фактом поставили — идём в бар и все тут!"

Смайлики посыпались вразнобой, показывая Наташино отношение к происходящему, я же ничего не поняла, поэтому уточнила:

"Ты о чем? Наши куда-то собрались?"

"Блин, ты же опять не в курсе! У Федорчука днюха, они решили всем отделом отметить после работы!"

Я опять задумалась над злыми смайлами. Ну праздник у человека, хочет отпраздновать слегка. Выпьют по пиву да разойдутся, в чем проблема? Не будет же Федорчук среди недели затевать полноценный банкет?

Я честно изложила Наталье свое видение ситуации, но понимания не нашла и свернула разговор. Она решила повоевать и попортить себе нервы, а у меня отчет и нет времени на эти глупости.

Почему-то мысль о возможной измене с Пашиной стороны больше не тревожила. Я не страдала и не боялась, мне было все равно. Надо бы разобраться с этим, обдумать хорошо, найти причину — почему так, но в глубине души я знала ответ на этот вопрос, просто не хотела признавать очевидное.

Моя теория получила подтверждение во время вечернего собрания у Бесстужева. Уже в приемной при виде его секретарш я почувствовала раздражение, а когда одна из них принесла папку с документами и ласково улыбнулась Артёму, облизывая взглядом, на мои глаза опустилась красная пелена и в голове поселилась одна, но очень кровожадная мысль — прибить сучку!

Артем жестом отогнал назойливую бабу, чем, — честное слово! — спас ей жизнь, быстро и беспокойно посмотрел на меня и поднялся с места, продолжая вести совещание стоя. Умный он всё-таки мужик. Одним словом — оборотень. Получается, опять считал мои эмоции и, как мог, постарался успокоить мое рвущееся наружу бешенство. Хм… За это, как говорят, плюсик ему в карму. Ещё один к целой куче других.

После совещания Артем не отпустил меня, попросил задержаться лёгким касанием руки к предплечью.

Он сам закрыл дверь и запер ее одним щелчком, а я отстраненно наблюдала за движениями его пальцев и за тем, как медленно и неотвратимо он разворачивается и идёт ко мне.

Секунда — и я в его объятиях. Дрожащая, растерянная и совершенно потерявшаяся в эмоциях. Боже, как хорошо..

Дрожь прошла судорогой по телу, царапнула нервные окончания, подняла каждый волосок и, вопреки остаткам разума, заставила теснее прильнуть к горячему телу. Оно мне необходимо! Сейчас живое тепло важнее воздуха, важнее всего на свете. Обними меня крепче, видишь, я дрожу, замерзаю без тебя, покрываюсь ледяной коркой, стоит тебе отойти на шаг.

Так пело мое тело, умоляя Артёма о близости, но переварившиеся от избытка эмоций мозги хоть и с трудом, пытались работать. Вот они-то и включились в самый последний момент, не дав мне совершить непоправимое и напомнив — как бы я не была обижена на Пашу, я всё-таки замужем за ним. Он просто пофлиртовал с девушкой, и я уже взлелеяла неприязнь до небес, а сама я что собралась сделать? Вот ответь себе на этот вопрос сейчас, сидя на рабочем столе Артема, с задранной до неприличия юбкой. С зацелованными губами, горящей кожей щек и с ужасающей голодной пустотой внутри.

— Артем, нет, я не могу.. — Эти слова я еле выдавила из себя. Горло изнутри словно присыпало битым стеклом и проталкивание кощунственных в нашей ситуации звуков вызвало физическую боль.

Но она не смогла сравниться с болью, которую я увидела в глазах Артёма. Он тяжело задышал и изменился в лице, схватился рукой за шею и с силой провел по коже пальцами.

Его лицо ежесекундно менялось, шло волнами, то прорисовывая высокие хищные скулы, то пугая меня выступающими клыками, то возвращаясь к привычному облику, чтобы мгновение спустя опять оскалиться беснующимся внутренним волком.

Артем отступил и махнул рукой в сторону двери, прохрипев измененными связками:

— Уходи… Ольге… позвони… Не пускай никого..

Я вылетела из кабинета, громко захлопнула дверь и оказалась под прицелом двух пар глаз.

— Все в порядке? — Аккуратная бровка одной из красоток вопросительно поползла вверх, а я торопливо кивнула, на ходу набирая Ольге, и подперла спиной дверь кабинета.

— Что случилось? — Вторая секретарша тоже устроила представление "Игра бровями", но меня он не впечатлил. Я сейчас такой концерт видела, что вам и не снилось.

— Да, все в порядке, но Артём Викторович просил его не беспокоить.

Девицы мне не поверили, дружно встали и с непонятными, но явно недружественными намерениями пошли на меня.

Ольга Анатольевна взяла трубку очень вовремя, и по фразе "с Артёмом Викторовичем правда все хорошо, просто зубы разболелись" поняла, что нам требуется помощь.

Мужчины в офисных костюмах и в форме защитного цвета заполонили приемную, бесцеремонно выставили ругающихся секретарш в коридор, с гораздо большим почтением проводили меня на свой этаж и передали в руки Ольге Анатольевне.

****

Артем

— Альфа, успокойтесь, пожалуйста. Возьмите себя в руки. — Голос вызванного по тревоге начальника охраны чуть дрогнул, и волк, словно только и ждал на кого бы ему сорвать злость, взревел и выкрутил суставы, перехватывая контроль своей взбесившейся сущностью и пытаясь обернуться прямо в кабинете.

Зверь задыхался от флюидов возбуждения своей пары и, движимый инстинктом, пытался добраться до нее.

Присутствие в кабинете десятка сильнейших оборотней стаи бесило его. Они тоже чувствовали ее запах, знали про овуляцию, и это волк расценивал, как прямую угрозу. Он ревновал свою пару, безумно хотел и наказывал человеческую половину за постоянное оттягивание объединения с ней. Зверю было все равно на незначительные условности в виде наличия у пары мужа и детей. Штамп в паспорте ничего для него не значил, он хотел забрать свое, то, что заботливо приготовила для него природа.

Артем сдерживал зверя долго, гораздо дольше, чем мог осилить любой другой оборотень, но у всего есть предел. Его предел наступил сегодня, когда он понял — Лена готова, она хочет его не меньше, чем он ее. И все равно отказала.

По-человечески Артем, как сильная личность с исключительными моральными качествами, понимал ее. Он и сам не был сторонником нечестных методов, иначе давно бы подставил соперника, а потом с удовольствием бы утешал Лену. И именно из-за своей высокой морали он сейчас огребал от волка, с трудом отражая попытки захватить тело, обернуться против воли человеческого разума и вырваться из окружения замов и охраны.