Страница 114 из 136
Но все‑таки, чего на самом деле хотел добиться Лев этим завтраком? Действительно ли он хотел навязать Нику сопровождающую тире охранника тире контроллера, и если хотел, то почему так легко сдался?
Ник вообще заметил, что с ним обращаются как с… дорогим гостем. В смысле, практически не пытаются давить. Кларк просто говорил, что надо делать, и Ник делал, потому что понимал, что других вариантов у него нет, а Лев просто советует и вроде бы искренне огорчается, когда Ник не хочет следовать его советам.
А ведь он мог бы просто поставить Ника перед фактом, но почему‑то этого делать не стал.
Это авторитет его отца тут так давит, или Лев действительно считает, что у Ника есть какие‑то другие варианты, и он может взбрыкнуть? А если другие варианты есть, то почему Ник сам их в упор не видит?
* * *
Утром следующего дня Ник проснулся свежим, бодрым и отдохнувшим. В одних трусах он прошлепал в свой крохотный санузел для совершения утренних ритуалов, в одну руку взял зубную щетку, другой – потянулся за тюбиком с зубной пастой, лежащим на краю раковины, когда неплотно закрытая крышка этого самого тюбика свалилась на пол.
Ник наклонился, чтобы ее подобрать.
Странно, подумал он, уже выдавливая пасту на щетину щетки. Я ведь точно помню, что закручивал тюбик. Я всегда его закручиваю, этому меня родители с детства приучили. В смысле, приемные родители, которых я все время считал настоящими.
И вчера вечером не случилось ничего такого, что могло бы вмешаться в эту процедуру. Я валялся перед телевизором, потом принял душ, почистил зубы перед сном…
Мелочь, конечно, но как говорил один знакомый как бы разведчик, обычно на мелочах все и сыпется.
Покончив с зубами, Ник прошелся по номеру, пытаясь взглядом уловить еще какие‑нибудь несоответствия. Вчерашние джинсы валялись на стуле, но это как раз нормально, от привычки непременно вешать всю свою одежду в шкаф Ник отучился еще во времена колледжа. Что еще?
У Ника было не так много вещей, а крохотный номер не изобиловал мебелью, так что исследование вышло недолгим. И все вроде бы было в норме и на своих местах, кроме кроссовок.
Кроссовки были слишком чистые, а ведь Ник ни разу их не мыл, и за несколько дней прогулок по городу они не могли не запылиться. Но, тем не менее…
Ник даже провел по ним пальцем, и палец остался абсолютно незапятнанным. Конечно, Ник слышал о городах, в которых асфальт моют с мылом, отчего в уличной обуви можно совершенно спокойно ходить и дома, но Москва к таким городам не относилась.
Несколько встревоженный, Ник натянул эти подозрительно чистые кроссовки и отправился на стойку регистрации.
– В мой номер кто‑нибудь заходил? – поинтересовался он.
Кристина – если верить бейджику, на котором было написано это имя – оторвала глаза от телефона с открытым на экране чатом и с недоумением посмотрела на Ника.
– Уборка должна быть сегодня после полудня, – сказала она. – Вам что‑то нужно?
– Нет, – сказал Ник. – Хотя… у меня есть еще один странный вопрос. А я вчера из номера выходил?
– Этого я уж точно знать не могу, – сказала Кристина. – Моя смена началась полчаса назад. И следить за приходом и уходом постояльцев не входит в мои служебные обязанности.
– Да, конечно, – сказал Ник. – Простите.
Наверняка она посчитает его сумасшедшим, но что с того? Он ее видит‑то первый раз в жизни, и последний тоже не за горами. Как только проводник вернется в город…
Ник закрылся в номере, сел на стул и побарабанил пальцами по столу, глядя в пространство перед собой.
– Дед, – позвал он. – Ты ни о чем не хочешь мне рассказать?
Но Ломтев, видимо, не хотел, потому что на зов не откликнулся, а стопроцентного способа вызвать призрак деда у Ника не было. Повторив зов несколько раз, он сдался и стал думать дальше.
Допустим, ночью Ломтев напялил тело Ника – и его кроссовки – и куда‑то ходил, и не хотел, чтобы Ник об этом знал. Как можно выяснить, куда? Как можно выяснить, было ли это в принципе?
Персонал отеля расспрашивать бесполезно, скорее всего, никто ничего не видел, а если и видел, то внимания не обратил. Ну мало ли, постоялец отправился куда‑то на ночь глядя, так он же молодой, это нормально. Может быть, в клуб ночной, а может быть, просто с девочкой по улицам погулять…
А если учесть, что гостиница была выбрана не случайно, и сотрудники вполне могут иметь отношение к разведке ДВР, то они уж точно ничего не расскажут.
Хотя это, наверное, уже перебор. Вряд ли дальневосточным сепаратистам принадлежит целая сеть гостиниц, и они контролируют весь персонал. Слишком масштабно для сравнительно небольшой республики, находящейся довольно далеко от столицы. Допустим, сетью‑то они владеть могут, через подставных лиц или еще как, но вряд ним завербовали каждого человека, который обслуживает номера или принимает гостей за стойкой.
Однако, если у тебя паранойя, это еще не значит, что за тобой не следят. Здесь явно было что‑то не так, и Ник стал прикидывать, что он может сделать по этому поводу.
Купить GPS‑трекер и сунуть его в карман? Но где гарантии, что Ломтев его из кармана не вытащит? Установить в номере камеру? В принципе, возражения здесь примерно те же. Может быть, Лев тоже что‑то такое подозревал, и потому предложил ему сопровождающего? А смысл? А что толку, если Ломтев придет и заявит свои права ночью?
Или Лев подразумевал, что сопровождение будет происходить двадцать четыре часа в сутки?
– Дед, – снова позвал Ник. – Выходи уже, а?
На столе завибрировал подаренный Львом телефон. Ник потянулся за ним, смахнул пальцем по экрану, отвечая на звонок.
– Ты вовремя, – сказал он. – Я как раз хотел с тобой поговорить…
– Уходи из гостиницы, – резко приказал Лев. – Немедленно.
– А что…
– Немедленно, – повторил Лев и бросил трубку.
Собираться Нику было недолго, он был одет, телефон в руках, а запасными трусами и футболкам можно было спокойно пожертвовать, но в чем причина такой спешки? Сирены, вроде бы, не завывали, никто не оцеплял здание и не приказывал выходить с поднятыми руками…
Ник подошел к окну как раз в тот самый момент, когда у гостиницы остановились три черных фургона с полностью тонированными окнами и узнаваемой эмблемой СИБ на бортах.
Глава 23
Надо было уходить, но Ник словно прилип к месту и не мог оторвать взгляд от окна и того, что за ним происходило.
Из фургонов выходили люди. Больше десятка боевиков, из‑за черной силовой брони они выглядели раза в два массивнее обычного человека. Двигаясь неторопливо и уверенно, они принялись оцеплять здание по периметру. Ник заметил, что внутрь никто из них не зашел.
Еще он отметил, что у пятерых на спине были установлены реактивные ранцы. Похоже, вариант уйти по крышам заранее обречен на провал. Впрочем, Ник понятия не имел, как из его номера можно выбраться на крышу.
Он вообще о пути отхода не озаботился. Интересно, что бы сказал на это Кларк.
Вообще, ситуация складывалась довольно нелогично и странно. Если они здесь, то они наверняка знают, кто он, а значит, должны знать, что он может. Сбивать самолеты, топить корабли… Устраивать силовой захват боевого лорда в жилой застройке – вряд ли это самое разумное решение.
Если, конечно, им не наплевать на местных жителей.
Но им, видимо, наплевать.
Другой вопрос в том, что сам Ник и не мог устроить им никаких неприятностей, но они‑то об этом не знают…
У входа притормозила еще одна машина, чёрный седан, из которого вышли трое молодых людей. На этих брони не было, двое были одеты в обычные деловые костюмы, третий был вообще в джинсах и куртке какого‑то странного, кроваво‑красного оттенка. Эсбэшники в броне держались по отношению к ним почтительно, уступали дорогу, один даже склонил голову в легком поклоне.