Страница 31 из 34
На пороге стояла Евгения в чёрной короткой футболке и шортах с влажными волосами. Такая, какой он хотел бы видеть её с утра всегда.
Кирилл нервно улыбнулся, пока та смотрела на него с раздражением. Одно то, что парень заявился к ее порогу в нерабочее время, задевало. С некоторых пор Верховский превратился в её личный кошмар. Каждый день, выходя на работу, Женя косвенно сражалась с ним, не уступая и не подпуская к себе.
— Зачем?… — зло, почти сквозь зубы выдавила она.
Кирилл на секунду прикрыл глаза. Он знал, что Лайт встретит его так.
— Пустишь поговорить? — спокойно спросил он. Мурашки по спине пробежали от этого «поговорить». Они, кажется, уже оба уяснили, что разговоры у них не выходят.
— В нерабочее время я не обязана с тобой разговаривать, — холодно ответила та.
— Ты и в рабочее время вполне удачно меня избегаешь, — настойчиво перебил её Кирилл. — Это разговор о работе.
Лайт, сложившая руки на груди, пробежала взглядом по его фигуре. И наконец поняла, что её больше всего напрягает во внешнем виде парня. Он был в деловом костюме в девять утра субботы. В прошлый раз, заявившись к её двери, он оделся куда проще. …Деловой разговор… Верховский умело надавил на её больную точку. Дёмина обязана оставаться сдержанным профессионалом, когда дело касалось её работы.
— Хорошо, заходи, — через силу согласилась она.
Кирилл прошёл за Дёминой в гостиную: белую, залитую утренним солнцем, пробивающимся сквозь прозрачные шторы. Вся в светлых тонах, как будто здесь и не живут. Откуда у его избранницы эта любовь окружать себя белым цветом?
Присел на диван и посмотрел на хозяйку дома. Та осталась стоять в дверном проёме, не выходя из его тени.
Женя с досадой подумала о недавно сделанном кофе, который теперь остывал на столе. Предлагать его гостю она не собиралась, больше шансов, что разговор не затянется, но терпкий запах щекотал нервы. Садиться она также не стала. Казалось, так быстрее получится выпроводить мальчишку из квартиры… И из своей жизни.
У неё сегодня ещё одна тренировка, будет в честь чего выплеснуть злость. В прошлый раз она была не так хороша, как хотелось бы.
— Твоя сестра дома? — спросил Кирилл, оглядываясь. Он уже понял, что не слышит посторонних звуков в квартире.
Лайт сдавила рукой предплечье, смотря на брюнета в костюме с ещё большей озлобленностью, хотя куда уж больше. Алиса сбежала к своему проклятому женишку ещё две недели назад. И Женя собиралась в эти выходные отправиться к ним домой, чтобы вернуть сестру.
— Разговор о работе, — напомнила она пришедшему.
Кирилл выдохнул и откинулся к спинке дивана, положив ногу на ногу.
Лайт отчего-то дрогнула — маленький засранец в девять утра выходного выглядит как королевская особа с прямой спиной и обманчивой ленью в глазах. Особенно остро это она чувствовала сейчас, находясь перед ним в своей старой и растянутой футболке. У неё с дресс-кодом всегда были сложные отношения. А Верховский даже в небрежно не застегнутой на все пуговицы рубашке, без галстука казался элегантным. И Женя наверно впервые заметила в нём черты отца, все отчетливее прорисовывающиеся с возрастом.
— Отец прислал меня поговорить с тобой и вернуть в банк, — начал он.
Дёмина напряглась из-за упоминания Верховского-старшего, будто наложение его образа на Кирилла не было её фантазией.
— Я не вернусь.
— Из-за меня? — спросил Кирилл с небрежной усмешкой. В его тоне и кривой улыбке был вызов: «Лайт, только не говори, что боишься меня».
Она прикрыла глаза, отсчитывая про себя до десяти. Снова детский вызов её якобы трусости.
— В чем настоящая причина, Женя? — тихий и вкрадчивый голос, до мурашек по коже. Когда Кирилл, мать его, так хорошо изучил её? Один болевой приём за другим…
— Не называй меня так… — не сдержавшись, прошипела она сквозь зубы и открыла глаза. Верховский в это время беззвучно встал с дивана и Дёмина вздрогнула. Электрический ток проносился по коже на спине, предсказывая нарастающую грозу. Зря она разрешила ему начать этот разговор. Её постоянно потряхивает от каждого его слова или действия. Нужно было послать его сразу до понедельника в офисе.
— Не будь такой лицемеркой, — то ли с усмешкой, то ли с горечью сказал он.
Её собственные слова, которые она никогда не произносила вслух при нем. Кирилл действительно уже научился понимать ее, видеть суть. Как же опасно. Ей оставалось только одно — притворяться куском льда, смотря, как он нагло, шаг за шагом приближается и запретить себе что-либо чувствовать.
— И куда же ты уйдёшь? — теперь в его голосе были искусственные безразличие и лень. Жене даже показалось, что он действительно думает — такой специалист, как она, никому не нужен.
— В «Гранд», — якобы небрежно, но на самом деле мстительно обронила она.
Верховский засунул руки в карманы брюк, из-за чего полы его пиджака смялись. Жестокая усмешка исказила красивое лицо — к конкурентам. Дёмина тоже любит играть нечестно.
— И сколько тебе предлагают? — жестко и по-деловому начал он.
"Неужели они собираются её перекупить?" Глава банковской сети настолько сильно надавил на сына? Лайт усмехнулась:
— Дело не в деньгах.
Кирилл знал это, просто продолжал бить по уязвимым местам.
— А там знают о твоём прошлом? — спросил он, сделав ещё один шаг вперед. — Про детство, связанное с бандами… — напомнил он.
Женя чуть не скрежетнула зубами. Как он, хренова «акула бизнеса», теперь вытаскивает козыри, припрятанные в рукаве? Припрятанные по её же вине.
— Спала со своим директором, если верить слухам, — ещё один факт, чтобы надавить. Еще один шаг к ней.
— Я не спала с тобой, — тихо прорычала она и тут же замолчала.
Парень же просто провоцирует её. Как всегда хочет вывести на эмоции. Может снова жаждет получить по лицу, проклятый мазохист? Он как раз на расстоянии вытянутой руки. Или это попытка заставить её наброситься на него с поцелуем? Лайт аж свела лопатки от осознания, что могла бы это сделать, и говорящий знает об этом.
— И очень жаль… — лениво, смотря ей в глаза, выдохнул Кирилл. — Действительно грустно — сплетни есть, а по факту… — и тон такой нейтральный. Такой, что ей не хотелось возражать.
Они думали об одном и том же. Женя устала обманывать и себя, и его. В его кабинете она повела себя так грязно и вызывающе, что теперь просто глупо оправдываться. Смотреть ему в глаза тоже было тяжело, но Дёмина не отводила взгляд, будто наказывала себя за ту ошибку.
— Я никогда не буду спать со своим начальником, — зло и отрывисто сказала она заученную фразу, а Кирилл сделал ещё шаг. Верховский приблизился к ней так, что они оказались лицом к лицу. Но руки он так и не вынул из карманов. Просто взглядом скользил по ней. Он лишь сейчас, на границе света и тени увидел желтое пятно на скуле женщины, будто бы след от прошедшего синяка. И сглотнул, понимая, что это могло означать.
— «Я ни-ког-да..» Лайт, признайся, как много раз ты повторила это про себя как молитву? — передразнил он её. — И чисто технически я уже не твой начальник, — тихий и рассудительный тон, горькая усмешка.
«Шах и Мат, Женя».
— Отец переводит меня в другое отделение банка из-за тебя. Я больше не буду мешать тебе работать. Можешь считать, что ты победила.
Кирилл сказал это и медленно сделал шаг вперёд, но не к девушке, а дальше по коридору, к выходу из квартиры…
Женя даже удивленно сморгнула. Как легко Верховский решил уйти и закончить этот разговор, не дав ей поставить настоящую точку. Лайт повернулась вслед за парнем. И сама не заметила, как пальцы зацепились за его рукав, за локоть. Рука выскользнула из кармана, Кирилл застыл на месте.
«Победила?!» — эта победа пахла гнилью и обманом.
— Шантажируешь меня прошлым и надеешься, что я ухвачусь за вашу подачку, как за спасительный шанс? — тихо проговорила она.
Кирилл блефовал. На самом деле его сердце пропускало удар за ударом. Он знал, как Дёмину заденет такой исход событий на фоне его намеков о шантаже. Даже эти слова о разглашении её прошлого щекотали нервы. Власть над ней возбуждала, и ему так сложно было отрезвить себя мыслью, что это всего лишь самообман. Аксиома — такие как она не сдаются.