Топкий овраг

– Она рассказывала, что еще ее дед запрещал им с сестрой приближаться к тому месту, потому что там, якобы, обитает… «нечто», – на последнем слове девушка слегка понизила голос, словно боялась произнести его вслух. – Дед Антонины Ивановны, вроде как, сам однажды не побоялся и отправился дальше… за пределы колодца, но вернувшись, об увиденном там он старался молчать, только внучек своих предостерегал до последнего.

Костя задумался:

– Так, значит, никто ничего не видел и не знает, но все боятся?

– Ну, не то, чтобы… – вздохнула Василиса. – Просто в наше время всем до этого леса особенно дела нет. У местных жителей свои дела: сады, да огороды, а у кого-то еще и куры с коровами. Всем плевать на суеверия. Да и, чего ради людям просто так пробираться сквозь дремучие заросли и что-то там выискивать, вспоминая старые байки? У них в деревне все сто лет существования была тишь, да гладь. После революции большевики до них не добрались, и никто никого не раскулачивал, все жители остались при своем. Война тоже сюда не дошла, насколько я знаю, вернее Саратов немцы бомбили, а вот деревню эту никто не замечал, и она осталась невредимой. Здесь люди живут тихо и размеренно уже целое столетие, практически ничего не меняя. Тут даже телефон не везде ловит, а уж про интернет я и говорить не буду, ты сам убедился.

Немного поразмыслив, Костя согласился и подумал, что зря забивает себе голову. Он приехал сюда ненадолго, решить вопрос с наследством, больше его тут ничего не держит, поэтому свой ностальгический деревенский отпуск ему не стоит затягивать.

– Ты права, давай поговорим на другую тему. Что ты собираешься делать со своей половиной наследства? – спросил молодой человек и сосредоточил все свое внимание на пока еще не остывших блинчиках с вареньем.

– Пока не знаю… – медленно протянула девушка. – Но дом твоей бабушки заметно крепче и больше, да и сделан на совесть, лучше, чем мое ветхое жилище, – она печально окинула взглядом маленькую кухоньку с покосившимися стенами. – Я бы хотела переехать туда, если ты не возражаешь, ведь ты все-таки ее внук и настоящий хозяин.

Василиса с надеждой посмотрела на Костю, словно ждала разрешения, хотя оно ей не требовалось, но ему стало приятно от того, что его мнение для нее имело значение.

– Конечно, я не возражаю, – великодушно разрешил он и лицо ее озарилось радостной улыбкой благодарности.

– А что ты намерен делать со своей долей? – сразу спросила она.

– Я еще не решил. Дом мне, в принципе, не нужен и жить я тут не планирую. До встречи с тобой я хотел его продать, но сейчас, узнав тебя получше, подозреваю, что с другим владельцем ты можешь не поладить… – усмехнулся Костя. – Почему же бабушка решила оставить свое имущество нам обоим? Кстати, а как давно ты узнала о ее планах насчет тебя?

– Перед самой ее смертью.

– А поподробнее можно?

– В один из вечеров, когда я еще была здесь, твоя бабушка, уже лежа в постели, подозвала меня и сказала, что ей осталось недолго. Я попыталась успокоить ее, но она заявила, что обо всем подумала заранее, указав в завещании наследниками меня и своего двоюродного внука, так как сестра ее давно умерла. Я спросила, почему только мы вдвоем? Она ответила, что мы связаны и «он» все равно придет, чтобы забрать свое…

– Кто?

– Не спрашивай меня, что твоя бабушка имела ввиду, я сама не знаю, но это был мой последний разговор с ней. На следующее утро, когда я пришла ее проведать, то обнаружила в постели мертвой, – Василиса немного задумалась, в нерешительности кусая губы, и нехотя добавила. – Она просила открыть тебе правду, зачем я ходила к колодцу…

– И, зачем же ты ходила к колодцу? – осторожно спросил Костя, внимательно слушая девушку и абсолютно ничего не понимая.

Но она вдруг замолчала, снова замкнувшись в себе, и больше не проронила ни слова. Василиса знала, раскрытие какой правды от нее ждала хозяйка этого дома. Однажды, одолеваемая муками совести она призналась ей в том, что виновата в несчастном случае с ее внуком и рассказала также о своем возвращении к старому колодцу той же ночью просить за его жизнь, чтобы исправить ошибку. Тогда пожилая женщина поняла, почему парнишка выжил, упав на дно каменной ямы с такой высоты и быстро пошел на поправку, хотя запросто мог бы сломать себе шею. После искреннего признания хозяйка дома не стала ругать девушку за ее поступок, ведь ее внук в итоге почти не пострадал, но она сказала ей одну фразу, которую Василиса помнила до сих пор: «Ты еще не знаешь, что отдала взамен…» В тот момент глаза старушки наполнились жалостью к бедной девочке, и она крепко обняла ее, пообещав позаботиться о ней.

Больше ничего не добившись от своей собеседницы, Костя предложил сменить тему:

– Ну, если всерьез решила переезжать, могу тебе помочь, пока я еще здесь. Можем прямо сейчас погрузить вещи в машину и отвезти их в твой новый дом!

Девушка радостно просияла и от ее грусти не осталось и следа:

– Правда? Поможешь мне?

– Ну, почему бы и нет, – улыбнулся он.

– Спасибо! Пойду собирать вещи!

С этими словами она выбежала из кухни в свою комнату и еще долгое время суетилась, бегая по дому упаковывая все, что планировала забрать с собой. Дождавшись, когда Василиса, наконец, закончит свои приготовления, Костя погрузил чемоданы с коробками в машину и привез девушку в новый дом, в котором теперь она могла считаться полноправной хозяйкой. Далее он помог ей разложить все по местам, а когда они завершили свой переезд, предложил его отметить:

– Я, кажется, видел в погребе домашнее вино, правда неизвестно, какого оно года… Но ведь, чем вино старше, тем лучше, верно? – улыбнулся молодой человек. – Предлагаю немедленно его попробовать и отметить новоселье!

Девушка кивнула в ответ и Костя снова, вооружившись фонариком, отправился в темноту уже знакомого ему подвала. Шаря по пыльным полкам, он вспоминал, где же встречал тут бутылки с нужными надписями и внезапно луч света от его фонарика вновь выхватил в темноте тайник в кирпичной кладке, который теперь уже не был скрыт за банками с огурцами, а зиял черной открытой дырой и мозолил глаза. Некоторое время Костя всматривался внутрь этой ниши, гадая все ли забрал оттуда в прошлый раз. А вдруг там был спрятан не только дневник, а что-то еще, чего он поначалу не заметил? Глубоко вздохнув, он снова просунул руку в темноту отверстия, чтобы проверить наверняка, и неожиданно нащупал там еще один листок бумаги. Он, видимо, лежал отдельно под книжицей и поэтому Костя его не увидел, но теперь, убедившись, что это последняя вещь, спрятанная там, вытащил сложенный старый листок наружу. Решив изучить новую находку при более ярком свете, он сунул его в карман и еще раз пробежавшись по полкам с фонариком, нашел, наконец-то, укромный уголок с домашним алкоголем.

Вернувшись на кухню, он поставил вино на стол перед девушкой и торжественно объявил:

– Все-таки нашел!

– Мм… Добытчик! – улыбнувшись, похвалила его она.

Затем, вынув из кармана сложенный пожелтевший от времени листок бумаги, Костя развернул его и показал Василисе:

– А вот это было в том же тайнике! В прошлый раз не заметил, похоже на чье-то письмо…

– Ух, ты… Интересно, чье оно? – заинтригованно спросила девушка и бережно взяла старинный листок с рукописным текстом из его рук, села за стол и начала читать вслух:

«Ежели сие мое послание когда-либо отыщется моим наследником мужеского пола, то он должен быть немедленно предупрежден о том, что ему уготовано и чего я изменить уже не в силах.

Я, Иван Андреевич Ерофеев, урожденный Ястржембский, при всей своей мудрости, коей, я полагал, что обладаю, однажды совершил непростительную глупость, о чем до сей поры раскаиваюсь. За безопасность и благополучие своего рода мне пришлось поплатиться…»

Дальше текст был размыт, как и страницы дневника, который они изучали прежде, и письмо, как назло, прерывалось на самом интересном месте. Костя и Василиса долго молчали, угрюмо созерцая старое послание, не имея представления, что теперь с ним делать.