Курортное пугало

Жениться он на ней собирался лишь на время отпуска, а потом уже Ксюше исполнится 14 лет, и она сама решит, видеться ли ей с отцом. Оплатить трехнедельные услуги «жены на час» ему было несложно. Подвоха он с ее стороны не ожидал. Но когда поток пассажиров, сошедших с ее поезда, рассосался, он немного занервничал, заподозрив, что нарвался на мошенницу. Хотя оставалась надежда, что она прибудет проходящим поездом. Когда она сказала, что приехала на автобусе, он немного разозлился: из-за ее экономии он проторчал на перроне целых полчаса, как дурак какой-то! Но он быстро взял себя в руки, успокоился, сел за руль.

Водителя он не стал брать намеренно: не хотелось, чтобы задуманная им авантюра имела много свидетелей. Лишние глаза и уши могли сорвать его планы. По этой же причине отпустил отдохнуть и домработницу, рассудив, что женщина, подавшая объявление «жена на час», справится с ее обязанностями.

Любу Эдуард приметил издали. Она стояла возле сумок, на одной из которых восседал пацан. Лицо у мальчишки было недовольным, у женщины – напряженным. Она была полновата, но при этом фигуру имела неплохую: облегающая футболка одинаково хорошо подчеркивала и ее достоинства, и ее недостатки.

Остановившись рядом с путешественниками, Эдуард открыл дверь и вышел из салона. Теперь он мог разглядеть своих гостей лучше. Внимание его привлекли броские серьги Любы: огромные красные камни округлой формы, прижавшиеся к мочкам, зрительно расширяли и без того не узкое лицо, делая его еще более простым. И даже свисающие до середины шеи маленькие бусинки, придававшие украшению оригинальный вид, не могли исправить этого негативного эффекта. К тому же на лице Любы не было косметики, из-за чего оно казалось каким-то расплывчатым. Эдуард посчитал бы свою будущую фиктивную жену совсем непримечательной и даже некрасивой, если бы не глаза: они были теплыми, внимательными и смотрели почему-то задорно, даже насмешливо. Взгляд завораживал, цеплял.

Гаврила поднялся с сумки и тоже посмотрел на Эдуарда изучающе.

– Это и есть твой спонсор? – обратился мальчишка к матери. – Ничего так у него тачка.

Женщина покраснела.

Когда рядом остановился черный «Фольксваген», Люба даже не сразу сообразила, что это приехали за ними. Но когда из автомобиля вышел высокий подтянутый мужчина лет сорока, она почему-то сразу угадала в нем Эдуарда Борисовича, хоть ни разу его не видела (это точно был не ее бывший любовник).

Несмотря на летний день, на Князеве были темно-синий костюм, застегнутая на все пуговицы белая рубашка и шелковый галстук, на ногах – хорошо начищенные коньячного оттенка туфли. Люба с трудом сдержалась, чтобы не прыснуть: одеваться так в жару мог только абсолютный педант. В этом смысле облик ее работодателя совпадал с его психологическим портретом, который Люба составила в своем воображении, опираясь на короткие телефонные разговоры с ним. Но радовалась своей проницательности она недолго: под холодным жестким взглядом его серо-голубых глаз любой почувствовал бы себя неуютно. Ей пришлось постараться, чтобы не выдать испуга, спрятав его за улыбкой и смеющимся взглядом.

Если женщина смогла сдержать эмоции, то ее сын даже не попытался этого сделать, тут же озвучив свою оценку маминого «друга» и его автомобиля. И когда он назвал ее заказчика спонсором, невольно покраснела – больно уж смахивала эта сцена знакомства со съемом девушки легкого поведения, ожидающей клиента на панели.

Не уточняя, его ли ждет женщина с ребенком, Князев распахнул заднюю дверцу своего «Фольксвагена», жестом приглашая в салон. К удивлению Любы, сзади вместо диванчика были два отдельных кресла бежевого цвета, в самом центре накрытых меховыми чехлами оттенка шампанского. Она подтолкнула сына вперед и взялась за сумки.

Эдуард Борисович перехватил их со словами:

– Оставьте, погружу в багажник.

Люба послушно отпустила свой скудный скарб и последовала в салон за сыном. Заняв удобное кресло, не удержалась от того, чтобы потрогать обшивку. Она была мягкой, приятной на ощупь, почти наверняка кожаной.

Спустя минуту Эдуард Борисович занял водительское место и велел пристегнуться.

– Я не буду пристегиваться, – заявил Гаврик. – Я люблю свободу, а ремни давят.

– Пожалуйста, пристегнись, сынок, – неуверенно попросила его Люба. – Хочешь, я тебе помогу?

– Не хочу. Пристегнутым я не поеду! – капризным тоном протянул мальчишка.

– Поезжай так, штраф вычту из гонорара, – разрешил хозяин «Фольксвагена» и завел мотор.

– А что такое гонорар? – поинтересовался Гаврик у матери, чтобы оценить, чем рискует.

– Деньги на твой будущий смартфон, – коварно улыбнулась Люба, пристегиваясь.

Сын тут же последовал ее примеру.

Глава 4. Первым делом дело

Похоже, Эдуард Борисович не любил тратить время напрасно: в Хамовнический отдел ЗАГСа они заехали дорогой. Будущий Любин муж, по-видимому, обо всем уже договорился и даже зарезервировал время свадьбы. Оставалось лишь подать заявление, датировав его месяцем ранее, и предъявить оригиналы документов.

Тут Любу ожидал сюрприз: она наконец-то узнала фамилию своего будущего супруга, и эта информация повергла ее в шок. Оказалось, что даже фамилия у него такая же, как у отца Гаврика – Князев. Жалко только, Эдуард Борисович посоветовал ей оставить ее фамилию, чтобы не тратить время и нервы на двукратную замену документов. А то она уже хотела назваться и остаться после предстоящего развода Князевой, чтобы потом у Гаврилы была возможность поменять фамилию Иванов на более звучную и благородную, на которую к тому же имел право по рождению.

В ЗАГСе Гаврила вел себя тихо, с любопытством осматривая интерьер. Кажется, он даже не сообразил, где именно находится и для чего мама пришла сюда со своим спонсором. А то бы, возможно, устроил скандал по поводу того, что столь важное решение было принято без его участия.

После ЗАГСа, все еще не выгрузив вещи, заехали в какое-то кафе. Эдуард Борисович пояснил, что оно рассчитано преимущественно на местных жителей. Сам здесь он, очевидно, бывал, так как сделал заказ, не заглядывая в меню:

– Том Кха Кай, говяжий стейк, овощи гриль, салат с баклажанами, чай Эрл Грей. – И поинтересовался: – Вам то же самое или выберите сами?

– Мне баклажанный салат, что-нибудь рыбное без гарнира и тот же чай, – Люба решила сделать заказ поскромнее, чтобы не тратить лишнее, если за обед придется платить самой.

– Стейк из лосося? – уточнил официант.

– Да, подойдет, – кивнула женщина, немного расстроенная тем, что ей была предложена не самая дешевая рыба.

– А мне бургер и коктейль! – озвучил свои желания Гаврила.

– Фишбургер или обычный? – спросил у Гаврика официант, как у взрослого.

– Первый, необычный который, – сделал пацан свой выбор.

– А коктейль какой именно будете: ванильный, шоколадный или клубничный? Или смешанный, с тремя вкусами?

– Смешанный!

Официант удалился.

Заказанные блюда принесли быстро. Рыбный бургер Гаврик лишь надкусил несколько раз, но коктейль выпил полностью. Люба со своей порцией салата справилась быстро, так как она была небольшой. Рыбу же ела медленно, будто нехотя, стараясь не прикончить свой обед раньше, чем Князев расправится со своим, и это ей удалось. В конце она даже оставила на тарелке кусочек, чтобы казалось, что она и одним рыбным стейком наелась.

Счет принесли один, и Князев, даже не предложив спутнице взглянуть в него, вложил в узкую папочку три двухтысячные купюры и встал из-за стола. Люба дернула Гаврика за руку и потащила его к выходу вслед за Эдуардом Борисовичем. Может быть, кафе и считалось здесь демократичным, но самой Любе так дорого обедать не приходилось даже по праздникам. Денег работодателя почему-то было тоже жалко, но женщина утешала себя тем, что это одноразовая акция, а в дальнейшем она будет готовить сама, так что обеды ему будут обходиться значительно дешевле.