Она не Я

– А вы?..

– А я – Кирилл. Ваш будущий муж…

Глава 6

– Присаживайтесь, пожалуйста.

Секретарша, встретившая меня в приемной психолога, порекомендованного мужем, приветливо улыбнулась и указала на диванчик. Я коротко мотнула головой – садиться не хотелось. Слишком нервничала сейчас, чувствуя себя неуютно и неуверенно. Напуганная, взволнованная, встревоженная.

Хоть и повторяла себе все последние дни, что Кирилл прав и ничего страшного со мной не происходит, сама же до конца в это и не верила. Всем существом ощущала – что-то не так…

– Вы у меня?..

Секретарша вгляделась в монитор и я коротко подсказала:

– Баженова.

– Да, вижу. Лев Константинович скоро пригласит вас. Может, чая или кофе?

Конечно, этот вопрос был данью вежливости, простой условностью, но меня затошнило при одной только мысли о напитках. Ну какой чай или кофе? Я и дышала-то сейчас с трудом.

– Нет, спасибо.

Я отошла к окну, чтобы хоть как-то собраться с силами. Но долго на месте не устояла: принялась мерить приемную шагами, не зная, как еще выплеснуть скопившееся внутри напряжение.

Когда в очередной раз развернулась, собираясь снова проделать путь от окна до стола секретарши, дверь кабинета наконец распахнулась, и на пороге показался мужчина.

Я мельком оглядела его: высокий, даже слишком. Метра под два ростом, должно быть. Крупные черты лица, которые совершенно парадоксально его не портили, а добавляли внешности какого-то особенного шарма. На носу – очки, за стеклами которых светились голубые глаза. Самого безмятежного оттенка неба, что я только видела за всю жизнь.

Разглядывая его, я не сразу заметила, что он так же пристально рассматривает меня в ответ. И чем дольше это тянулось, тем темнее становились его глаза, постепенно превращаясь из безмятежной лазури в грозовое облако.

– Проходите, пожалуйста, – коротко произнес он мелодичным, хорошо поставленным голосом, словно был не психологом, а профессиональным диктором.

Я покорно проследовала в кабинет. Проходя мимо него, невольно отметила, как интересно от него пахло: мокрым асфальтом и какими-то строгими, горькими цветами – влажными, диффузными, как после только что прошедшего дождя…

А еще я ощутила, как тяжело, неровно он задышал вдруг в тот момент, когда я с ним поравнялась.

Перешагнув порог, я на миг замешкалась, не зная, куда дальше идти и что делать.

Он молча указал мне на кресло. Присев, я подняла на психолога глаза и, не имея понятия, с чего начать, проговорила:

– Меня зовут София, я…

Его глаза впились в меня острыми иглами, вгрызлись с неясной мне пытливостью, почти вызовом. Он резко перебил:

– Вы хотите, чтобы я называл вас Софией?

Вопрос прозвучал странно. Я не понимала, как на это реагировать, поэтому сказала просто:

– Это мое имя.

Он оттолкнулся от стены, у которой до сих пор стоял, занял свое место за столом. Не глядя, схватил первую попавшуюся ручку и задумчиво повертел ее в руках. Словно тоже не знал, как вести себя со мной. И это было странно…

– Мой муж порекомендовал мне вас…

Его брови взлетели вверх, гроза, бушевавшая в глазах, устремилась на меня.

– Вот как? – переспросил отрывисто. – Ваш муж?

– Кирилл… Баженов, – ответила, окончательно теряясь от происходящего.

– Я знаю, кто ваш муж, – хлестко отрезал он. – Я просто пытаюсь понять, в какую игру ты… вы играете.

Я застыла. Видела этого человека впервые в жизни, но чувствовала себя так, словно была в чем-то перед ним виновата. Будто он меня в чем-то обвинял… Не открыто, но между тех скупых фраз, которыми мы успели обменяться.

– Я ничего не понимаю, – призналась, ощущая еще большую нервозность от всего этого странного диалога. – Мне нужна помощь, поэтому я пришла к вам, но если вы не настроены…

Я стремительно встала с места, но он успел раньше: крупная, сильная ладонь опустилась на мое плечо, вынуждая снова сесть, взгляд сменился на испытующий…

– Вы не помните меня? – спросил он, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Голова мгновенно пошла кругом.

– Нет… а должна?

– Мы встречались раньше… София. Вы уже приходили ко мне на прием.

Услышав эти слова, я содрогнулась всем телом. Дрожь ужаса пробежала по рукам, коснулась колен… я ощутила, как трясется даже мой подбородок, когда я попыталась открыть рот в бесплодной попытке что-то сказать, возразить…

Но не смогла выдавить ни слова.

Но это ведь было невозможно! Я панически оглядела кабинет психолога, пробежала глазами по окружающим меня предметам, но совершенно не узнала ни обстановку, ни самого этого человека. Я никогда не была здесь раньше!

В конце концов, если бы это было не так, Кирилл ведь предупредил бы меня об этом, правда?

Эта мысль показалась мне спасительной. Я упрямо встряхнула головой, на удивление твердо сумела возразить:

– Вы ошибаетесь. Я впервые вас вижу.

Его лицо скривилось, словно в приступе боли, но лишь на миг. Такой короткий, что это могло оказаться просто игрой воображения.

– Что ж… – медленно, размеренно проговорил он в ответ. – Тогда давайте знакомиться заново. Меня зовут Лев…

– …Константинович, – тут же добавила я.

– Для вас – просто Лев. И с чем же вы ко мне пришли, София?

Он выжидательно посмотрел на меня сквозь прозрачные стекла очков, а я в ужасе подумала о том, что после слов, которые сейчас произнесу, моя недавняя бравада не будет стоить и ломаного гроша…

Но ведь мне нужна была помощь. Я пришла сюда именно за этим. И разве не потому находилась в этом кабинете, что подспудно боялась того, что в итоге и услышала? Того, что есть еще вещи, помимо тех фото, которые я делала и потом не помнила?

Он ждал молча. Так терпеливо, словно у него было на меня все время мира.

Ощущая, как снова начинают предательски дрожать руки, я едва слышно призналась:

– Кажется… у меня бывают провалы в памяти.

Глава 7

Когда вышла из кабинета психолога после приема, чувствовала себя ничуть не спокойнее, чем до этого. Совсем напротив: смутные страхи, одолевавшие разум в прошлые дни, только усилились, превращаясь в почти навязчивое состояние. Они множились во мне, душили изнутри, мешали спокойно и трезво мыслить…

Мы проговорили со Львом около часа, но я не испытала от этой беседы ни малейшего облегчения. Он не пытался утешить, успокоить или что-то объяснить; он лишь задавал вопросы, внимательно выслушивал ответы и делал пометки в своей записной книжке. Он словно изучал меня, и в его взгляде, старательно равнодушном, порой мелькали огоньки интереса, казавшегося мне не просто профессиональным. Чудилось, что он пытается проникнуть в мои мысли, будто ему было мало того, что произносили губы.

«Нужно немного понаблюдать, София», – только и сказал он в итоге. – «Встретимся снова на следующей неделе».

Я осознала, что так и стою у его двери, не в состоянии сдвинуться с места. Сделав глубокий, лихорадочный вдох, я старательно толкнула свое тело вперед. Нужно выйти на воздух… Нужно просто оказаться рядом с теми, кого люблю – и весь этот кошмар развеется сам собой…

Я уже была на пороге приемной, когда секретарша вежливо кинула мне вслед:

– Всего доброго!

Ее голос заставил остановиться, замереть. В сознании мелькнула странная мысль: а может, этот Лев сам был не в себе?.. Может, он с кем-то меня перепутал или… или что угодно еще! Любое объяснение, любой шанс на то, что я вовсе не сумасшедшая.

Я повернулась к девушке за столом, и, не раздумывая, выпалила:

– Простите, могу я спросить кое-что?

– Конечно, – последовал вежливый ответ в сопровождении дежурной улыбки.

– Вы давно здесь работаете? На Льва Константиновича?

– Достаточно… уже почти пять лет.

Я ухватилась за ее ответ, как за ниточку к спасению. Подалась ближе, нависла над столом в приступе надежды…