На высоте

Глава 2

— Режь! Дава-а-ай!

Не слышат. Или не хотят. До стены расщелины я достать не могу, и постепенно сползаю всё ниже. Еще чуть-чуть, и мы провалимся на дно всей кучей. Даже если тут окажется не глубоко, меня в любом случае раздавят товарищи.

Резать веревку они, значит, не хотят. Ну и хер с ними.

*ЧИНЬК!*

И всё. Ощущение свободного падения будто бы заставило сжаться все мои органы, но продлилось оно недолго. Через несколько секунд я ударился о землю, и перед глазами потемнело.

То, что происходило дальше, помню урывками. Блеклое, едва заметное освещение не позволяло взгляду улавливать четкую картинку, но и без этого ясно — я в заднице. В глубокой, холодной и тёмной…

Идиот! Надо ли было лезть на эту гору? Ладно хоть веревку обрезали, никого за собой не утащил. Жаль только что ребят теперь муки совести до конца жизни будут мучить.

Не важно. В любом случае я уже отбегался. Левая нога при каждом движении отдает резкой болью, с рукой та же проблема, повисла плетью. Далеко уползти не получится.

Пролежав некоторое время глядя в белесую расщелину и предавшись размышлениям о вечном, нашел в себе силы двигаться. Если не попытаюсь — сдохну. Если попытаюсь — скорее всего тоже, но так хоть малейший шанс появится. Помощи ждать нет смысла. Мои друзья достанут обрезанную веревку, и может даже спустятся на помощь. Но даже если они спустятся в эту глубокую трещину, поднять меня на поверхность не получится.

Остается ползти. Медленно, впиваясь ледорубом в толстый лед, я начал двигаться в единственном доступном мне направлении. Вглубь пещеры, на дне которой я и оказался, упав в расщелину.

Некоторое время я еще слышал как сверху завывает метель, но постепенно все звуки стихли. Лед сменился пыльным мелким камнем, и продвижение значительно замедлилось.

Каждое движение, каждый пересеченный метр отдавался дикой болью во всем организме. Сломаны не только конечности, как минимум пара ребер также отдают целой гаммой неприятных ощущений при каждом движении и вдохе. А ведь пещера вполне может закончиться тупиком…

Очередной рывок, и рука наткнулась на какой-то предмет. Постепенно тускнеющий луч налобного фонарика метнулся к нему, и я понял, что сжимаю в руке чью-то кость. Излишней брезгливостью никогда не страдал, но от неожиданности сразу отбросил ее. Гулкое эхо отражалось от широких сводов пещеры, пока та не остановилась, ударившись о ледяную стену.

— Ну, кость и кость. Чего такого? — попытался я себя успокоить, озвучивая свои мысли вслух, — может даже от мамонта какого запчасти. Притащу их, и мне кучу денег коллекционеры отвалят…

Всё, полежал и хватит. Еще рывок, и еще. Взгляд уцепился за какую-то странность где-то в двадцати метрах спереди. Костей встречалось всё больше, и теперь мое продвижение сопровождалось громким звонким шуршанием. Любое движение отдавалось эхом, но так даже лучше, чем в гнетущей тишине.

— Мы, альпинисты, парни плечистые! — начал я подбадривать себя песенкой, услышанной на работе. Она не могла не въесться в память, так как второе четверостишие полностью отражает всю суть трудовых будней. — В окнах видали сиськи мясистые! — под песенку и ползти стало легче, и сознание заполнилось приятными воспоминаниями.

Воздух прямо передо мной пошел волнами. Даже не воздух, а будто бы стена из прозрачной, чистейшей воды. Стоит, едва заметно переливается. В темноте даже и не увидел бы.

Именно здесь пещера начала постепенно сужаться, и вдали виднеется тупик. Всё, приплыли. Может потому то мозг и ищет хоть какую-то возможность для спасения?

Огляделся несколько раз. Всюду, куда достает луч света, стены, темень, сталактиты и кости. Всё, дальше пути нет. Добираться до тупика смысла также не вижу, не думаю, что ледорубом удастся пробить камень и прокопать ход к людям. До них как минимум несколько десятков километров.

Поняв всю безысходность ситуации рассмеялся. Я всё это время тащил с собой тяжелые баллоны с кислородом. Они бы понадобились мне повыше, но раз уж моей целью теперь является спуск, можно было попросту выкинуть их сразу. И путь до тупика не был бы таким тяжелым.

Да уж, хорошая мысля приходит опосля. Сорвав первый баллон, бросил его в стену. Вдоволь насладившись поднятым шумом, и поняв, что взрываться он не собирается, взял следующий, и что есть силы метнул его в свою галлюцинацию.

Вот только грохота не последовало. Тишина. Хотя там, в десяти метрах, тупик. Баллон просто “плюхнулся” в водную гладь, и растворился в ней без следа.

— Сюр какой-то…

Остался последний. Подполз поближе к прозрачной поверхности, что зависла в воздухе и будто ждала когда в нее что-нибудь кинут. По крайней мере мне так показалось. Фонарик явственно вычленил камни, что стоят за ней, и я сразу кинул в них последний баллон.

Прямо перед моим лицом он, как и предыдущий, растворился в этой странной аномальной херне. Какая-то мощная кислота? Но почему тогда она просто висит в воздухе? Газообразная давно бы меня сожрала, да и из пещеры улетучиться — дело пары минут, а жидкая не стала бы вот так стоять стеной.

Как минимум баллон с сжатым воздухом должен был взорваться, а не раствориться целиком, без остатка. И это уже не глюки.

Жаль, никто кроме меня не узнает. Баллоны растворились, теперь и мне пора. В любом случае вверх, ко входу в пещеру я уже не доползу. Нет ни сил, ни желания.

Собравшись с силами, сделал последний рывок.

***

— А-а-а! — стоило коснуться аномалии, сознание на долю секунды погрузилось во тьму, и следом я плюхнулся с метровой высоты на камень.

Всё бы ничего, но приложился поломанными конечностями, упав прямо на них. Ощущения неописуемые. И без этого каждая клеточка организма испытывала боль, а теперь и вовсе, хоть вешайся.

Хотел самоубиться об аномалию, но не вышло. То ли от боли, то ли от усталости, но я совершенно не помню как здесь оказался. Вроде только что был в пещере, а теперь… В фонарике больше нет смысла. Каким-то образом я смог выбраться на поверхность. Пещеры не видно, да и горы, в принципе, тоже.

Может я сдох и попал… Куда-то? На ад не похоже, не хватает котелка и рогатого перца с вилами.

Раем тоже не пахнет. Иначе где мои тысяча девственнец или, на худой конец, райские сады с вкусными фруктами? Нету. А значит я либо где-то посередине, либо просто свихнулся от боли и безысходности. И во второе верится куда больше.

Но ведь есть вероятность что не свихнулся? И даже если так, то лежать и страдать от боли — занятие скучное и непродуктивное.