Страница 6 из 7
– Ок, согласна.
Мы улыбнулись друг другу, шуточно пожали руки, и в этот момент машина въехала на стоянку офиса.
Синхронно открыв двери, мы вышли из автомобиля и отправились на работу.
Наши кабинеты находились на последнем этаже здания в самом центре города. Поднявшись на лифте, мы разошлись в разные стороны, а ближе к восьми встретились в переговорной.
Десять минут побеседовав на отвлеченные темы, в напряжении замолчали.
Отец, нервно поглядывая на часы, параллельно отвечал на телефонные звонки, но уже начинал заводиться.
Он ненавидел, когда опаздывали. Его день был расписан поминутно и задержки выбивали из колеи.
Когда большая стрелка настенных часов застыла на 59 минутах восьмого, я начала победную речь.
– Вот, видишь, папа, Артем Сергеевич даже не соизволил прийти вовремя, значит, так нужен ему наш контракт…
– Почему же не соизволил, Юлия Юрьевна, как раз-таки вовремя. Ровно в восемь, – вкрадчивый низкий голос с хрипотцой заставил вздрогнуть.
Кровь мгновенно прилила к лицу, и щеки сразу же вспыхнули.
Нет, этого не могло быть!
Я медленно обернулась и увидела сияющего ослепительной улыбкой, загорелого, самоуверенного, наглого Артема Сергеевича в белоснежной рубашке и брюках с идеальными стрелками.
Но самое главное, на одежде не было ни одной единой капельки кофе. Как такое возможно? Ведь Толик отчитался о проделанной работе.
– Что же вы смотрите на меня, как на приведение, Юлия Юрьевна? Не ожидали увидеть?
– Нет, почему же, ожидала. Очень даже ожидала. Могли бы и пораньше прийти, – не смогла скрыть злость в голосе.
– Знаете, Юлия Юрьевна, я обычно так и делаю, но сегодня форс-мажорные обстоятельства заставили задержаться, – сказал он с прищуром, будто догадываясь, кто устроил эти «форс–мажорные» обстоятельства. Прошел мимо, поздоровался за руку с отцом, сел в кресло, положил портфель рядом на стол, сложил руки в замок и продолжил: – Я готов. Можем приступать к обсуждению договора.
– Отлично, – произнес отец, а затем, встав, добавил: – Юлия Юрьевна, введет вас в курс дела. Она начальник договорного отдела и по совместительству мой личный помощник. Так что с сегодняшнего дня вы работаете вместе.
– Как вместе? – синхронно спросили мы.
– А вот так, – развел отец руки в стороны. – Юлия Юрьевна все знает про проект. А теперь прошу меня извинить, важные обстоятельства вынуждают вас покинуть.
– Но, почему именно этот проект ты решил отдать под мой контроль? И именно с этим человеком? – сказала ему в спину, указав при этом пальцем на Артема Сергеевича.
– Как некультурно, Юлия Юрьевна, – Артем Сергеевич поцокал языком и покачал головой. – Вас разве не учили, что показывать пальцем невежливо. И кстати, чем этот человек, – скопировав мою интонацию и приложив руку к груди, продолжил будущий партнер по бизнесу: – вас не устроил? Звучит, по меньшей мере, непрофессионально.
– Да, Юлия Юрьевна, полностью согласен с Артемом Сергеевичем. Мне тоже непонятен вопрос. Потрудитесь объяснить, что вы имели в виду, – добавил папа, остановившись возле двери.
Моему возмущению не было предела. Этим вопросом отец поставил меня в неловкое положение, внезапно встав на сторону «врага», но спорить с ним не имело смысла, поэтому, мило улыбнувшись двум парам внимательно наблюдавших за мной глаз, ответила:
– Простите, я неправильно выразилась. Меня все устраивает.
Мужчины синхронно выдохнули.
– Вот и отлично, – отец пожал руку Артему Сергеевичу и, попрощавшись с нами, покинул комнату переговоров.
Мы остались одни.
Я в растерянности смотрела на нового партнера.
Самоуверенный мужчина явно чувствовал себя королем жизни. Развалившись в кресле, смотрел прямо в глаза и хищно улыбался, обнажив идеально ровные отбеленные зубы.
Рубашка с небрежно расстегнутой верхней пуговицей слегка обтягивала подтянутое накаченное тело, которым он явно гордился.
И внезапно в голове всплыла картина выливающего на него кофе Толика. Интересно было бы посмотреть на лицо Артема Сергеевича. Думаю, в тот момент от напускной уверенности ни осталось и следа.
Нужно попросить у программиста запись с камеры наблюдения и пересматривать ее в дни уныния.
Интересно, как он умудрился так быстро поменять рубашку?
Хотя неважно, главное, это его реакция. Уверена: Артем Сергеевич был в шоке.
Не сдержавшись, улыбнулась, и чуть было не рассмеялась.
– Я вижу, настроение у вас кардинально поменялось, Юлия Юрьевна, и вы уже рады нашему сотрудничеству, раз так широко улыбаетесь мне. Я понимаю ваш восторг. Со мной многие хотели бы поработать, – он многозначительно поиграл бровями, – но, может, все-таки приступим к изучению договора?
Я непроизвольно закатила глаза. Вот же самоуверенный индюк.
– Конечно, Артем Сергеевич, прямо сейчас и приступим, потому что, к вашему глубокому сожалению, – я слегка склонилась над столом, достала из папки подготовленные документы и, удовлетворенно отметив, что взгляд машинально нырнул в вырез блузки, продолжила: – я не смогу с вами проводить 24/7, как вы, судя по вашему взгляду, хотели бы.
– Что? – он встал с кресла. – Да, после того, как вы со мной поступили на конференции, я даже мысли допустить не мог, что нам придется работать вместе. Я бы лучше вел дела с грязным мужиком со стройки, чем с вами…
– Ах, так? – теперь уже я вспыхнула от негодования. – Вот как ты заговорил? Ты, что думаешь: я горю желанием с тобой работать? С черствым, самодовольным, напыщенным индюком?
– Индюк, значит! – он сделал шаг вперед. – А ты истеричка с закидонами избалованного ребенка!
В пылу ссоры, я даже не успела понять, что мы перешли на «ты».
Его дыхание обдало кожу и неожиданно стало жарко, хотя встроенная система кондиционирования справлялась отлично, и в кабинетах температура даже в тридцатиградусную жару не поднималась выше двадцати одного градуса.
Тогда, что со мной?
Почему под его внимательным, злым взглядом я ощущала себя нашкодившей маленькой девочкой?
В голове перепутались все мысли, а во рту внезапно пересохло. Его глаза цвета лесного ореха сбивали с толку, а губы были слишком близко…
Время будто остановилась, секунды тянулись очень медленно, нужно было что-то сказать или сделать: отойти, устроить скандал, но я будто приросла к полу, да еще и онемела к тому же.
Он медленно склонялся, словно собирался поцеловать меня. Дыхание участилось, и при каждом вздохе моя грудь касалась его, вызывая неведомые до сегодняшнего момента ощущения, ведь, дожив до тридцати двух лет, я так ни разу и не влюблялась по-настоящему.
И ни разу в жизни, ни один мужчина…
Нет, даже не так!
Ни один человек не вызывал у меня такого шквала эмоций за пять минут разговора.
От злости до возмущения, от негодования до… не знаю… желания…?
Как же стыдно было осознавать, что едва знакомый мужик по щелчку пальцев мог привести меня в такое уязвимое состояние, и самое обидное, что мне нравилось в нем находиться…
– Что здесь происходит? – мощный, громкий бас вывел из ступора и заставил отлипнуть, наконец, от новоиспеченного партнера.
Неловко повернувшись, я задела край стола, и разложенная документация полетела на пол. Наклонившись, чтобы собрать ее, сбивчиво пробормотала:
– У нас? Ничего такого, как могло показаться… Мы работали, Юрий Борисович, не покладая рук, в поте лица и тела… Тьфу… Какого тела? Никакого тела… В общем, думаю, вы поняли, что я имела в виду…
– Да, понял я уже, понял, как вы работали, – донесся до меня задумчивый комментарий отца. – После того, как закончите РАБОТАТЬ, – это слово он особенно выделили, – покажите, Юлия Юрьевна, Артему Сергеевичу участок под строительство.
– Сегодня? – затаила дыхание.
– Да. Конечно. Мы итак не укладываемся в сроки. Дальше откладывать некуда. Чем быстрее все вопросы решим, тем лучше для всех.
Я положила бумаги на стол и обреченно вздохнула:
– Хорошо.