Страница 19 из 31
– Как и тебя.
Мужчина поперхнулся смехом и посмотрел на меня с интересом. Я вскинул брови.
– Как и меня.
Несколько секунд мы играли в «гляделки». Джаред отвернулся первым, когда до остановившейся перед нами на светофоре машины оставалось гораздо меньше расстояния, чем составил бы наш тормозной путь. Он вывернул руль и объехал застывшие седаны с явно охреневшими водителями по полосе встречного движения, а потом прибавил газу, юркой рыбкой прошмыгнув в потоке машин на перекрестке.
– Ты прав. Как и меня. Как и тебя. Но… Фрилансеры! Серьезно?! Согласись, вольники… как-то звучнее, да?
Он хитро улыбнулся, и я невольно улыбнулся в ответ.
– Согласен. Да и обоснованнее. Они ведь живут по принципу доброй воли.
– Bene placito.
Я медленно кивнул.
– Bene placito.
– Тебе не понравится то, что я скажу… Черт, я что-то слишком много говорю из того, что тебе не понравится!
Джаред весело засмеялся, но я различил тревожные нотки в его голосе. И напрягся.
– О чем ты?
– Бывших вольников не бывает.
Голос брата прозвучал слишком уверенно.
– Он ушел от них.
– Да ушел, ушел! Знаю я. Но я не имею в виду, что вольники… Логан, я знаю про этих ребят довольно давно и довольно много. Частный или нет, Гильдия – это военный сектор. Я по долгу службы обязан про них знать и искренне поражаюсь тому, насколько ловко Сапсан прячет свою организацию у всех на виду. Эти ребята… Ты знаешь, как к ним люди приходят, чтобы заказы оформить? Не поверишь, но в интернете нет рекламы Гильдии!
Я фыркнул и засмеялся, оценив шутку. И иронию.
– Нет, не знаю. Я о Гильдии знать не знал, пока…
– Именно. О Гильдии никто не знает до тех пор, пока им не понадобится… особого рода помощь. Или пока против кого-то из вольников случайно не попрет. В любом случае, они как гребаные феи – понадобились, и обязательно находится кто-то, кто знает кого-то, кто уже обращался к особым ребятам, которые за большие деньги делают любую грязную работу.
– Как и мы.
– Что?
Я повторил с нажимом.
– Как и мы. За деньги. Любую грязную работу.
Джаред окинул меня взглядом, которым по статусу должен окидывать, когда я несу какую-нибудь чушь.
– ТАКУЮ работу, за какую берутся эти ребята, вам просто не позволят делать. Не доверят. Прелести и достоинства частного военного сектора. И наша главная головная боль из-за этих ребят.
Он тяжело вздохнул.
– У Гильдии огромное количество связей. И еще большее количество клиентов. И вот они-то и приводят к господину Сапсану новых клиентов и партнеров.
– Ты сейчас что, про «сарафанное радио» мне рассказываешь?
Я зло усмехнулся… и застыл под внимательным взглядом Джареда.
– Да как хочешь, так и называй. Правды это не изменит. А новых вольников ищут командиры. Да и сами вольники тоже.
– Рекрутеры?
– Пусть будет так.
– И что? Коннор был рекрутером? Им и остался, да? К чему ты ведешь?
– Когда я говорю, что бывших вольников не бывает, я говорю лишь про то, что, даже покинув ряды Гильдии, что, собственно, невозможно, если только ты не умер, человек до конца своих дней останется вольником. Он не растеряет навыки и вряд ли изменит свои убеждения. И своим убеждениям тоже.
– А ты, покинув службу, растеряешь свои навыки? Забудешь хрен знает сколько выученных языков?
– Именно, мысль ты уловил.
Я скрипнул зубами. Брат поймал меня в ловушку. Хотя сомневаюсь, что Джаред пытался меня подловить. Он просто говорил, что думает.
А я всеми правдами и неправдами пытался отстоять Коннора.
– Почему ты завел этот разговор?
– Потому что Коннор, ушел он из Гильдии или нет, навсегда останется Соколом. Он никогда не перестанет быть фрилансером. И ты должен с этим смириться. Как и он. Ему это вообще положено сделать первым.
– С чего ты решил, что я не могу с этим смириться?
– Потому что спрашиваешь, какого черта я продолжаю называть его Соколом. Потому что ДАЖЕ ТЕБЯ трясет от этого имени. А уж что с ним происходит – словами не описать. Да он вас бояться начал, стоило мне приехать!
– Это чушь! Коннор с нами не первый год. Я доверяю ему всецело! Как и он мне!
– О! Про доверие поговорим? Ладно, давай!
– Давай!
– Жизнь друг другу доверите?
– Да.
– Защиту любимых женщин друг другу доверите?
– Да!
– Самую страшную тайну свою расскажешь?
– Без вопросов!
– Всецело доверяете друг другу?
– Именно.
– Как давно Коннор Паркер рассказал тебе, что раньше служил в Гильдии наемников?
Я закрыл рот так резко, что щелкнули зубы. Джаред бросил на меня пристальный взгляд и удовлетворенно кивнул.
– Именно.
Я выругался про себя. Он всегда знал, какие вопросы нужно задавать, чтобы заставить собеседника ДУМАТЬ.
– Недавно. Совсем недавно.
– Но почему же, будучи таким близким тебе человеком, твоим камрадом, братом… он умолчал о такой важной вещи? О своем прошлом.
– Потому что он ушел от них. И довольно долго успешно прятался.
– Логан, а ты не думал, что он так успешно прятался, потому что его НЕ ИСКАЛИ?
Мои зубы в очередной раз лязгнули так громко, что зазвенело в ушах.
– Ты сам посуди! Он столько лет у всех на виду был! Не думаю, что Сапсан, желай он найти его…
– Просто скажи, к чему ты ведешь, ладно?!
Я сам удивился силе злости, которая накрыла меня. Она поднялась откуда-то из темных, потаенных глубин моей души. Тяжелая, вязкая…
– Я к тому веду, что ваш Сокол… Коннор… Да хоть пасхальным кроликом его назови! Ваш мальчик сыграл с вами очень злую шутку, не рассказав, где развивал свой талант.
– Он думал, что так сможет защитить нас. Что наше незнание…
Джаред рявкнул так, что я вжался в сиденье:
– Ты идиот, если поверил в это! И он идиот, если верит в это дерьмо!
Он несколько раз выдохнул, унимая гнев, и продолжил тише:
– Не вас он защитить пытался, а себя. Чем больше людей посвящено в твою тайну, тем выше вероятность, что кто-то неосторожно, желая или не желая тебе зла, выдаст ее. Случайно или намеренно. И Сокол справедливо боялся за свою шкуру, молчал. Он знал, что его могут найти. Но годы шли, жизнь текла своим чередом, а Сокола, который СОВСЕМ не прятался – признай этот гребаный факт! – никто не находил. Значит, его НИКТО не искал.
– И почему же?! Ведь Гильдия не отпускает своих, если вольник не сдох!
Джаред недобро скрипнул зубами.
– Я смотрю, Сокол вам ВООБЩЕ НИХРЕНА не рассказал про себя, да?
После этих слов мне стало дурно. Я мгновенно вспомнил Коннора на мальчишнике Командора.
Стальной взгляд. Лед в глазах. Заострившиеся черты лица. А ведь он и тогда говорил, что прожитые им в покое годы – подарок вольников. Вот только… Почему тогда я не придал этому значения?
– Он рассказал столько, сколько посчитал нужным.
– Нихрена, другими словами!
– Столько, сколько посчитал достаточным!
– О! И вам этого оказалось достаточно?
– Джаред…
– Хоть убей, не понимаю, как ты до сих пор остался жив!
После его слов я вспомнил все разы, когда Сок… когда Коннор! КОННОР! Коннор спасал меня. И не только меня. Всех нас. Все задания, на которых мы вытаскивали друг друга из глубокой задницы.
И вдруг подумал про ДЕЙСТВИТЕЛЬНО глубокую задницу, в которой мы оказались из-за того, что…
«Нет! Стоп! Нет!».
Чем больше Джаред говорил, тем очевиднее становилось – в смерти Стоуна не было никакого смысла. И сейчас образ ухмыляющегося товарища упорно прорывался через выстроенный мной заслон.
«Не смей!».
Злость растекалась по венам. Она так долго сидела внутри, набираясь сил, так рада была, наконец, очутиться на свободе, что захватывала меня все сильнее.
– Я могу предположить, почему его никто не искал. Самый простой и логичный вариант.
– Почему?
– Сокол слишком сильно задел эго Сапсана своим уходом. И потому наш Джон Смит и не дергался все эти годы, ПОЗВОЛЯЯ Соколу прятаться на виду. Его не искали, потому что команды «искать» не было.