Холодная вечность 2

– Так ты думаешь, он там? В этом Богом забытом месте?! Где мёртвые, как живые, а живые вообще как непонятно кто?

Морозов кивнул. Именно так и думаю, мол.

– А я бы и не удивилась. Белову-то, почитай, уже около ста двадцати годков. Как ни колдуй, а придёт костлявая. Рано или поздно явится. И за мной тоже… – ведьма сделалась задумчивой.

У Морозова всё внутри замерло: СТО ДВАДЦАТЬ ЛЕТ?! Но он постарался скрыть, насколько потрясён. Заговорил о другом:

– Ой, перестань расстраиваться! И за мной, и за всеми явится – что теперь?

– Но эти-то там как-то выкрутились! – с завистью сказала Аглая.

– Короче… мы там их немало положили. Правда, Марк, как я понял, новую общину себе набирает. Так ты иди, Глаша, вступи. Только ведь мы и новую положим. – Морозов вдруг жутко разозлился и даже прищурился, глядя на Аглаю.

Он за помощью приехал. А получилось какое-то чёрт-те что! Баба эта явно тяготится своей старостью, хоть и выглядит как студентка. Ну, чуть постарше, может. Зачем он ей вообще рассказал о Позднем? Не хватало, чтобы там теперь было два мага.

– Ладно-ладно, пошутила я. Ну, что там, приворот снять? За это деньги возьму! – посуровела Глаша. – И немалые.

– Да я уж понимаю, что такие дворцы не на пенсию строятся. – хмыкнул Морозов. – Сколько надо денег, и что ещё от нас требуется?

Аглая написала сумму на листочке и протянула Андрею. Он присвистнул: хорошо зарабатывают ведьмы.

– И это без гарантии! – предупредила она. – Но я честно сделаю всё, что смогу. А надо мне, кроме денег, твоего друга сюда. Вези.

– Когда?

– Да вот сейчас и вези – чего тянуть? Я всё равно всех отменила.

Морозов был уже в дверях, когда Аглая окликнула его. Он обернулся.

– Да?

– А про Лизку, внучку мою, даже не думай. Понял? Держись от неё подальше.

Интонация ведьмы не предвещала ничего хорошего. Крупные неприятности в случае ослушания, вот что звучало между строк в её предупреждении. Морозов смутился, кажется, даже испугался немного. Пробубнил: «Я ничо такого и не думал!», и рванул поскорее к своей машине. Если честно, он бы сюда больше не возвращался! Эта Глаша то удивляла, то пугала. А Лиза манила красотой и невозможностью её получить. Нет, не вернулся бы Андрей сюда никогда, но не бросать же Соболева один на один с такой серьёзной проблемой?!

Надя пробежалась по новеньким ступенькам крыльца, едва стукнула костяшками пальцев по двери, и распахнула её. Вошла.

– Марк, я пришла! Марк!..

Никто не откликнулся. Хм. Странно. Чего это он? Сам же вызывал? Она скинула красивые модные ботинки, которые ей недавно привезли, и сделала пару шагов по просторному коридору. И тут же почувствовала присутствие за спиной. Воздух перестал быть лёгким и прозрачным, стал тяжёлым. Надя не знала, каким образом, каким чувством, она ощущала присутствие человека, ведь у неё не было никаких суперспособностей, но факт оставался фактом. Марк неслышно подкрался сзади, а она почуяла. И что подкрался, и что это именно он.

– Зачем ты так делаешь? – со вздохом спросила Надя и повернулась к нему.

– Как? – прикинулся дураком Марк. – Я просто в шкафу лазил, когда ты вошла.

Он посмотрел на лицо девушки, в котором не дрогнул ни один мускул, и добавил, мотнув головой чуть назад:

– Там.

– Я же тебя звала. Ты не откликался. Значит, хотел подкрасться. И подкрался. Зачем ты вызвал меня, Марк?

– Поговорить с тобой хочу. – он нахмурился. – Проходи.

Надя прошла, села в плетёное кресло, закинула ногу на ногу и выжидающе посмотрела на хозяина дома. Главу деревни по совместительству. Что такое случилось? Неужели старый хрыч пронюхал о чём-то?

Она молчала, ожидая. Марк, пройдя к столу, присел напротив Нади и тоже не спешил нарушать тишину. Надя, читающая много разных книг и журналов, подумала, что это что-то из психологии. Создавать искусственные паузы, чтобы собеседник, ожидающий, зачем его позвали, занервничал. Вот только Надя не собиралась нервничать. Её нервы были давно и абсолютно мертвы. Ладно, Марк, хочешь поиграть? Поиграем! Время у Нади было. До вечера так точно.

Он понял, что Надя не собирается суетиться и задавать наводящих вопросов. Марк всё никак не мог привыкнуть к сути этих существ. Хотя, сейчас из них осталась только Надя. Но даже раньше, тогда, он никак не мог понять, что они – другие. Ведь выглядели-то все как обычные люди. И Тимофей, и Тамара, и прочие…

– Чего ты всё возле Гришки трёшься? Намазано тебе там, что ли? – сдвинув брови ещё суровее, спросил Марк у Нади.

Речь шла о новом ведьмаке, которого он заманил в Позднее на постоянное место жительства. Надя проводила с Беловым всё свободное время, и у Марка появились подозрения, что девчонка окрутила ведьмака, а теперь вертит им, как хочет. Вот только в его планы это не входило. Белов должен был сотрудничать с ним. Работать на него, на благо жителей деревни. А не развлекать Надьку.

– Ты чего, Марк? Нам что, общаться нельзя? – удивилась она.

– Можно. Но не всё время.

– Интересно… и кто же это лимитирует?

Марк подзавис. Он особо начитанным не был, всегда считал часы, проведенные с книгой, напрасно потерянным временем. Через минуту логически допёр, что именно хотела сказать Надя. Но решил не поддаваться на провокации.

– Ты мне на вопрос не ответила: чего ты всё время возле него трёшься? Он тут не для этого!

– Марк… иди к чёрту! Когда мы тут с тобой вдвоём остались, ты нарадоваться не мог, что я тоже выжила. А теперь что? Опять пытаешься влезть в мою жизнь?

Она недобро прищурилась, глядя ему прямо в глаза под нахмуренными бровями.

Выжила она… как бы не так. Марк, конечно, обрадовался Наде, когда вернулся спустя неделю. Несколько дней он отсиживался у Захарки в доме. Он, увы, своими глазами видел, что племянника больше нет в живых. Поэтому, дом Захара стал на первых порах для него надёжным убежищем. Однако, только на несколько дней. А потом Марк занервничал. О том, чтобы вернуться в Позднее, он сейчас даже думать не мог. Марк слышал взрывы. Весь Запрудный их слышал. Позднее было недалеко, просто хорошо спрятано в лесу. Вряд ли кто мог предположить, где рвануло. Марк мог. Он точно знал, где. Это враги уничтожили его дом. Его детище. То, что он создал на голой поляне, собрал по брёвнышку, а потом любил и берёг в течение восьмидесяти лет без малого.

Марк тогда воспользовался своим мобильным, который у него, естественно был, просто о нём никто не знал. Никто, кроме Сони – куда она, интересно, подевалась? Он позвонил важному и нужному знакомому, обратился с просьбой. Уже через час у Марка был адрес дочери, Людмилы. Блудной дочери, сбежавшей когда-то к жениху. Петька тоже должен был быть где-то там – он уехал к сестре. Почему бы не навестить детей, раз уж Марк внезапно лишился дома? И он решил навестить.

Людмила была ему настолько откровенно не рада, что Марк в момент отрезвел. Нашёл тоже, куда приехать! Да его дочь уже пожилая женщина, прожившая свою жизнь. Жизнь, из которой она вычеркнула отца давным-давно. А он, Марк, отец её, как был сорокалетним, так и остался таким. Ему не место рядом с Людмилой, точно не место!

Он попытался поговорить с Петром по душам:

– Не жалеешь, что ушёл из родного села?

Пётька усмехнулся и многозначительно сказал:

– Уж сейчас так точно не жалею!

И Марк сделал вывод, что сын в курсе того, что произошло в Позднем. Рядом с сыном он тоже чувствовал себя чужим. Когда же Марк так отдалился от своих родных детей? Или, это они от него отдалились? Точно. Они.

Пробыв в Красноярске ещё денёк, чтобы не создавалось впечатления, что он сбегает, роняя тапки, Марк вернулся в Запрудный. Прощаться с Людмилой и Петром не стал – чего прощаться? Это хорошо, когда люди чувствуют что-то. Любовь, разлуку. Понимают, что будут скучать. Начинают скучать, ещё не расставшись. А тут не было ничего. Видеть радость в глазах дочери, что он наконец-то уходит, Марк не хотел, и просто молча уехал. Он выдохнул за эти несколько дней. Понял, что ему нигде не рады, и никто его не ждёт. Жить в доме Захара непонятно на каких основаниях можно было до поры, до времени. А что делать дальше, у Марка не было ни единой мысли. Тогда он решил, а точнее, решился, сунуться в Позднее. Хотя бы посмотреть, что от него осталось.