Страница 15 из 18
– Тебе далеко до капа-частиц? – спросил я, когда мы выбрались из зоны и в легком темпе побежали вдоль границы. – Про уровень не спрашиваю, понимаю, что это не принято.
– Да чего уж там, – вздохнув, ответила Эльзира. – Если уж доверять, то по полной. У меня 25-й. Но когда попала сюда, был 63-й, если пересчитывать на цифровой эквивалент. Пришлось откатиться из-за дикого налога. Да и тяжело восполнять потери, если приходится задерживаться в городе на несколько дней. По частицам я стараюсь всегда быть в верхней трети шкалы. На данный момент до капа не хватает пяти с небольшим тысяч, но я всегда немного расслабляюсь, когда до обновления остаётся месяц. За пару недель вообще никто не уходит в поиск, этот период мы называем заслуженным отпуском.
– Как по ощущениям, была разница на 63-м и на 25-м?
– Ещё бы. Сила, ловкость, восприятие, координация движений существенно упали. Я пошла в рейдеры далеко не сразу и долгое время пыталась честно работать на благо Глыбы.
– Я тридцатый, – решил тоже немного приоткрыться я. – Как ты понимаешь, баланс полный, но мне нужно вкладывать кучу хроночастиц, чтобы увеличивать шкалу маны. Там дикий коэффициент, 1 единица маны – 10 хч.
– Стоп, ты же говорил, что стал хранителем за несколько недель до того, как попал в сферу времени. Как ты умудрился так быстро прокачаться?
– Ты же уже поняла, что я не совсем обычный хранитель, а тварей пустоты на стыке миров много, – уклончиво ответил я. – Но сейчас лучше сосредоточиться на ситуации внутри сферы. Помимо уровня, ты можешь как-то ещё использовать хроночастицы для своего усиления?
– Нет, только менять на хроны в Глыбе, – не стала настаивать на продолжении темы девушка.
Это плохо, значит, я единственный, кто может расходовать частицы не по профильному назначению, и процесс прокачки может сильно растянуться.
– Ты знаешь, какие уровни у Зевса, Ворга и других самых влиятельных хранителей Глыбы?
– Эта информация не афишируется, так что нет, но предполагаю, что уровни у них очень высоки, особенно у Зевса и Ворга, ведь добытые Вераной имунки осели у них, а недостатка в хроночастицах лидеры такого большого сообщества не испытывают. Хорошо, что подруге позволили оставить себе хоть один арт, – горько усмехнулась Эльзира.
– То есть, в теории, мы сможем на них рассчитывать, ведь с запредельным уровнем они смогут рассчитывать на тёпленькое местечко в высших кругах любой соты.
– Не всё так просто, Кирик. Ты рассказал много интересных фактов о Хроносе и о том мире, где они вместе с Зевсом были хранителями. Мне неизвестно, является ли Зевс сыном Хроноса, но если допустить, что это не так и Зевс принадлежит к числу хранителей, чей Творец умер, то у нас могут быть серьёзные проблемы.
– Поясни, – попросил я.
– Мёртвый Творец – это как чёрная метка для хранителей, их не примут ни в одной соте. Им уготована роль изгоев. Если Хаос примет сильных беглецов, даже с учётом того, что сам их сюда и запихнул, то даже такой как он не решится принять изгоя.
А вот это действительно паршиво. На одной чаше весов практически безграничная власть, пусть и в пределах небольшого, по меркам Вселенной поселения, а на другой – долгое скитание по необъятному космосу и медленное угасание из-за отсутствия притока веры.
– А как же нейтральные территории? Такие хранители могут на свой страх и риск начать обживаться на какой-нибудь отдалённой планете.
– Не смогут, это непреложный закон, Вселенная не позволит, – отрезала Эльзира. – Я же говорю, это чёрная метка. Если не смог уберечь своего Творца или предал его, то неминуемо погибнешь и сам. Я не знаю, что должен совершить такой хранитель, чтобы снять с себя проклятье. Если это вообще возможно.
– Значит, нужно серьёзно прощупать почву, прежде чем открыто заявлять о возможности разрушить сферу времени, – подытожил я. Как же хорошо, что вовремя включившаяся паранойя не позволила мне действовать в открытую, а то прикопали бы меня где-нибудь по-тихому, и всё, ну или пустили бы на корм кошмарам. Как говорится, нет человека – нет проблемы. – Кстати, а мы можем наносить друг другу урон? Если да, то как это тут реализовано? – я вдруг понял, что до сих пор не прояснил этот момент.
– С этим вопросом всё довольно сложно. С одной стороны, мы испытываем боль, усталость и голод как самые обыкновенные смертные, но с другой стороны, в нас сохранилось что-то и от хранителей.
– Хроночастицы? – попытался угадать я.
– Да, чем ниже баланс хроночастиц, тем мы слабее, но извлекать их из тела могут лишь кошмары. Отвечая на твой вопрос, скажу так. Наносить урон можно, он, как и при охоте на кошмаров, рассчитывается в зависимости от уровня, но “выбитые” таким способом частицы пропадают не навсегда и, в зависимости от регенерации, восстанавливаются за пару дней. Плюс, чем выше уровень, тем больше сила. Необязательно обнулять баланс провинившегося, достаточно просто его скрутить и уволочь в тюрьму.
– И часто применяют такую меру наказания? – нахмурился я. Мне всё больше и больше не нравился уклад местного общества.
– Нет, наоборот, всяческое насилие запрещено под страхом пожизненного изгнания, даже воровство жёстко наказывается. За мелкую кражу выгоняют за пределы Глыбы на неделю. Поэтому у нас почти нет преступлений. Никто не хочет оказаться за воротами.
– Хоть одна хорошая новость, ладно, будем действовать по ситуации. Давай ускоряться, время тут течёт крайне неравномерно, а моим друзьям на воле будет трудно противостоять натиску трёх конкурирующих хранителей.
Эльзира перешла на быстрый бег, и стало не до разговоров. Местность внутри зелёной зоны практически везде была однотипной. Идеальная, короткостриженая трава покрывала холмы различной степени высоты. Изредка в поле зрения возникали небольшие оазисы, вокруг которых росли странные деревья, ветви которых часто изгибались в разные стороны. По сути, назвать их деревьями можно было с большой натяжкой, скорее, колючие кустарники высотой в два моих роста. Листьев на таких деревьях было мало, и они смотрелись блёкло на фоне изумрудной травы.
Я тут же вспомнил свои первые минуты пребывания внутри сферы. Перед тем как начать улепётывать от толпы кошмаров, в зелёной зоне видел вполне себе нормальные деревья, не чета этим уродливым карликам, да и небольшое озеро с чистой водой там имелось. Видимо, это и есть жемчужный тип оазисов, но близость к точке заброски делает его очень популярным среди кошмаров.
Встреченные оазисы имели форму круга и отличались друг от друга площадью. Некоторые были совсем небольшие, и вокруг мутного, коричневатого водоёма росло всего несколько чахлых деревьев, а другие, наоборот, раскинулись на многие сотни метров и образовали непролазные заросли, прорубаться через которые будет очень непросто.
Периодически на глаза попадались небольшие кошмары, что перебегали от одного оазиса к другому. Мне даже удалось разглядеть мелкую стычку между мобами, закончившуюся изгнанием незваного гостя восвояси. Такое поведение кошмаров было странным. Если эти существа действительно являются материализованными снами Хроноса и выполняют единую функцию по сбору хроночастиц из пленников, то почему они собачатся между собой? Я уже видел нечто подобное на стыке миров. Точно так же ведут себя пустотники. Неужели мои догадки о связи Хаоса и Пустоты подтвердились? Пока рано об это судить, нужны железные доказательства, и единственное место, где можно их получить, – это замок Хроноса.
– Входим в зону здесь, – где-то через полчаса сообщила Эльзира. – Я буду указывать тебе на обнаруженные аномалии, а ты ненадолго включай своё читерское зрение и запоминай, как они выглядят. На самом деле разновидностей аномалий не слишком много, но они отличаются друг от друга по силе и занимаемой площади.
– Идёт, – тут же согласился я. – Далеко до твоего непопулярного оазиса?
– Километров пять, – сосредоточенным голосом ответила девушка, – но в зоне нет прямых путей, а самые удобные тропки зачастую бывают заняты шастающими кошмарами.