Страница 7 из 14
Не считая неприятного осадка от разговора с отцом, который ввергает в смятение именно этим своим многозначительным молчанием, день проходит хорошо и спокойно, я снова в ресурсе. Мысли о матери с отцом и нашей разлуке перетягивают внимание на себя. Ко второй половине дня я возвращаюсь в зал, интенсивно занимаюсь, рано ложусь спать, сознательно измотав себя так, чтобы не было мыслей на всякую херь… У меня – таки получается о ней не думать, и даже это двоякое чувство прострации отпускает. Есть вещи и поважнее в моей реальности…
Зато следующее утро встречает диким стояком. Таким, как у малолеток в пубертате – болезненным, вспухшим, каменным… Мне бы сейчас телку какую – нибудь непроблемную по – быстрому, да только не хочется. Сама мысль противна. Иду в душ, пытаюсь утихомирить свою физиологию холодными струями – не помогает. Опускаю руку на член, сжимаю его, начинаю действовать механически и… В голове вспышками Она… Нагрянула опять, как гроза… Ее улыбка, ее губы, ее глаза… Горло обдирает яростный стон – хрип, ладонь работает, как поршень, я чувствую, как накаляется кожа, а болезненное напряжение никак не отпускает, только растет внутри тела, словно готовится его вот – вот разорвать . Я извожу себя и матерюсь, но не могу кончить… Просто не могу… Впервые такое… Бью со всей дури по кафельной стене, от чего на белой плитке остается тонкая сероватая изогнутая трещина, словно змейка. Ругаюсь вслух…
Уезжаю в зал… Лучший способ скинуть напряжение – отпахать на снарядах до изнеможения, пока с тебя не сойдет десятый пот. Это уж точно поможет. Всегда помогает. У многих спортсменов золотое правило – никакого секса во время подготовки к бою и самих соревнований. Не зря ведь… Пусть невысвобожденная энергия будет направлена в нужное русло… Два с половиной часа в зале действительно заставляют меня конкретно подустать, вот только главная проблема не решена…
Как только я сажусь в авто, руки сами тянутся к телефону. Я захожу на эту проклятую страницу сайта вебкама и нервно сглатываю слюну, когда вижу под Ее аватаркой, что она в сети. Посреди бела дня… Почему?
Вступаю в общий чат – недоступно. Бл…! С силой бью по рулю. Это означает, что она с кем – то в личке… Что – то там делает очередному гон…ну…
Вдох – выдох, вдох – выдох… Пытаюсь прийти в себя… Пытаюсь успокоиться, но получается с трудом. Откидываю телефон на заднее сидение и газую, направляясь прямиком в отель. Параллельно прокручиваю в голове, как мне разузнать и через кого, что у нее там с Барином. К Давиду не хочу обращаться, значит, нужно действовать через кого – то другого. Пока не понимаю, через кого.
Мне требуется сорок минут, чтобы добраться до номера, плюхнуться на кровать прямо в спортивном костюме, в котором приехал, и снова зайти в этот гребанный чат. Свити теперь на связи с уродами в общем чате. Снова улыбается и что – то мило напевает себе под нос, то и дело откидывая с лица копну своих шикарных волос, которые мне хочется намотать на кулак с самого первого раза, когда взгляд упал на нее на боях…
Не спрашиваю и не здороваюсь. Сразу кидаю на счет сумму, троекратную ее времени за часовой приват, и перехожу в личный чат.
– Привет… – говорит она смущенно и немного ошарашенно. Словно не ожидала, что я вернусь.
– С кем общалась? – спрашиваю, едва сдерживая гнев, даже не удосуживая себя ответить на ее приветствие.
Бэлла дергается, словно я пролил кипятка на ее коленки. Я снова оставляю свою камеру выключенной, снова изучаю скрупулезно ее реакции, ее поведение. Вижу, как ее лицо меняется. Растерянности и искренности на смену приходит холод и отстраненность. Смешнее всего то, что они ей тоже дико идут. Снежная королева. Вот на кого она сейчас похожа. И у меня в голове сразу роем вьются гадкие мысли – как бы измазать ее снег чернотой реальности… Чтобы какая – то долбанная дешевка из вебкама не заставляла меня думать о ней денно и нощно, словно о наркоте…
– Есть у меня один постоянный мембер (прим. – на жаргоне вебкама – клиент), – говорит так, словно бросает мне вызов, вздергивает подбородок.
Сучка… Вот как сегодня заговорила.
– А что мне сделать, чтобы я стал твоим постоянным мембером? – спрашиваю чрезмерно резко. Так, что она снова дергается…
– Плати – и будешь… – в глазах глухая пустота .
– Зачем? Зачем ты этим занимаешься? – не выдерживаю, выдаю ей, не в силах больше играть по этим гребанным правилам флирта, делая вид, что все ок… Ничего не ок!
– Если хочешь читать мне нотации, прямо сейчас забирай свои деньги обратно – есть такая функция, пока не прошла четверть времени от заплаченного – и выходи…
Чертыхаюсь про себя… Щеки горят. Если сейчас надавлю еще сильнее на нее, то точно отпугну ее… А я… Я сейчас хочу совсем другого…
Бэлла облизывает губы непроизвольно. Она тоже нервничает, это не попытка соблазнения, это ее автоматическая реакция. А у меня опять сносит крышу. С силой сжимаю свой член, который сразу начал дымиться, стоило мне снова увидеть ее на экране.
– Раздевайся… – говорю я хриплым голосом.
Бэлла вскидывает подбородок, смотря в темноту экрана и даже не догадываясь, кто там, по ту сторону правды… Не ожидала от меня, малютка? Почему? Думала, и дальше будем про Ван Гога? Ты ведь так четко обозначила свою позицию про то, что вопрос только в деньгах…
– Давай, Свити, сними с себя хотя бы этот бесформенный свитер… Ты ведь специально его одела, чтобы мы, как ты говоришь, мемберы, захотели на тебя посмотреть… Снимай… Покажи мне то, что показывала предыдущему своему клиенту…
Она нервно сглатывает. Колеблется.
А я чертыхаюсь уже вслух, не выдержав, и скидываю одним нажатием в телефоне в онлайн – банке ей очередную солидную сумму. На экране с имитацией монетного звона приходит оповещение о поступлении на ее счет очередного «доната». Она нервно выдыхает. Скрещивает руки, опускает их и резко задирает шерстяную вязку джемпера наверх, оголяя полную, высокую грудь, заключенную в чашки аккуратного белого лифчика…
– Бл…дь… – вырывается у меня на русском.
И я вижу, как округляются ее глаза. Не ожидала и этого? Мой английский идеальный, я на нем вырос. Подумать, что я могу быть из России, если меня не знать, просто невозможно…
Наверное, она слышит мои стоны и хрипы… Сейчас мне плевать. Я смотрю на ее грудь и яростно надрачиваю себе…
– Покажи мне сосок… Потрогай себя… – глаза застилает похоть и вожделение. Мне мало… Мало этого гребанного экрана…
– Нет… – выдыхает она в слабом, сдавленном протесте.
Я рычу, продолжая мастурбировать. Когда она снова непроизвольно облизывает губы, я не выдерживаю, запрокидываю голову от мощнейшего удара оргазма по паху. Так хорошо и так чувственно, так больно и так неправильно…
Последнее чувство заполняет меня сразу, стоило только всполохам кайфа затихнуть… В этот момент я ненавижу себя… Чувствую, какой я жалкий во всех смыслах. Какой все – таки дурак. Резко отключаю телефон, гашу экран. Нет, это был первый и последний раз. Больше такого не повторится! Никаких больше вебкамов! Даю я себе клятвы, но…
Не прошло и суток, как я снова лезу в этот гребанный чат. На этот раз не зову ее в приват. Не пишу ничего. Наблюдаю за тем, что пишут другие. Пытаюсь для себя понять, какая она для них, с ними…
Это продолжается несколько дней подряд. Я живу теперь от вечера к вечеру. У меня в Праге неделя – столько было планов и дел, а все заканчивается зависанием вечерами в интернете. На второй день я все же позвал ее в приват, но она сделала вид, что не видит приглашения. Зато охотно приняла его от какого – то урила, который минутой ранее писал ей про то, что любил в детстве смотреть за тем, как моется в ванной его бабушка…
Бэлла сознательно меня динамит и на другой день. Это раздражает. Это вызывает гнев и странное чувство неприятного, неуместного соперничества с какими – то другими мемберами, которые смогли ее заполучить на тет – а – тет… Мне даже было бы самому смешно, услышав я со стороны вот такую вот муть. Ревновать телку из интернета к другим извращенцам, зависающим на сайте…