Заноза

Я вхожу в дом и сразу слышу заливистый смех. Иду на звук.

– Ой, Саш, насмешил, – произносит знакомый голос, и я слегка хмурюсь.

– Что ж, значит, миссия выполнена, – басит мой отец. – Еще кофе?

– Нет, спасибо, – отзывается моя тетя Кристина.

– Тогда поцелуй, – негромко, но требовательно говорит папа, и меня начинает тошнить от чавкающих звуков их поцелуя. Серьезно, блядь?!

– Серьезно, блядь?! – теперь уже вслух произношу я.

– Ася! – строго отзывается папа, ругая меня то ли за ненормативную лексику, то ли от испуга, что я так ворвалась на кухню, где два голубочка нежничали на диване за столом.

– А что Ася? – спрашиваю я, подняв брови. – Здрасьте вам! – приседаю в шутливом книксене. Скорее даже в издевательском, и все присутствующие это понимают. – И давно вы двое?..

Я прохожу дальше и усаживаюсь напротив. Забрасываю в рот виноградинку и жую, чтобы не начать орать.

– Здравствуй, Асенька, – произносит Кристина, мазнув по мне взглядом и уткнувшись им в чашку, которую тут же схватила со стола.

– Так там кофе закончился же, – ерничаю я, когда она подносит ее ко рту.

– Да, точно. Ладно, поеду я, вам поговорить надо.

– Крис…

– Саш, я правда поеду.

Когда ее рука касается предплечья отца, меня передергивает.

– Крис, тебе не противно подбирать после сестры? – вырывается из меня, и лицо моей тети тут же перекашивается. Хочется верить, что это от боли, и что она сейчас испытывает такую же, какую чувствую я.

– Ася! Закрой рот! – рявкает на меня папа и встает следом за тетей.

Они поспешно покидают кухню, а я откидываюсь на спинку дивана и прикрываю глаза. В висках нарастает боль. То ли от похмелья, то ли от увиденного. Судя по всему, папочка меня сегодня не ждал, потому что притащил Кристину к нам домой. Ладно, к себе домой, я тут уже полгода как не живу. Но все равно. Чтобы трахать ее на той же кровати, где спал с моей мамой? А эта еще… сестра называется. Внутри меня все переворачивается, когда в голову закрадывается мысль о том, что папа мог спать с обеими, будучи в браке с мамой. Что, если это так? Я ж никогда не прощу этого ни ему, ни Кристине. У меня немеют ноги от одной мысли, что мои догадки могут оправдаться. Но одно я могу сказать точно: судя по всему, день, начатый со встречи с рыжим нахалом, хорошо закончиться не может по определению.

Семья

Иван

– Да твою ж мать, – выдыхаю, слыша из глубин дома стоны Иры.

Разворачиваюсь и, закрыв дверь, удаляюсь на задний двор. Усаживаюсь в шезлонг и пишу Вите сообщение:

«Как закончите, дай знать, я во дворе»

Не удерживаюсь и снова открываю фотографию, которую сделал тайком этим утром в отеле. Ася сидит с ногами в плетеном кресле, упершись пятками в край, и смеется. Не знаю, зачем сделал этот снимок, просто тогда это показалось уместным, а теперь рука не поднимается его удалить. Изображение немного смазанное, но это не мешает мне рассматривать обтянутые одеждой прелести и лучистую улыбку. Я обратил внимание, что Ася много улыбается и смеется. Признак беззаботной девушки, но рядом со мной она напрягается. Хотя, думаю, так даже лучше. Последние пару лет я избегаю таких, как Ася.

На экране телефона высвечивается знакомый номер, и я кривлюсь. Вот таких теперь тоже буду избегать.

На второй вечер после приезда я позвонил своей первой любви Даше и в итоге встрял в передрягу. Хотя начиналось все как обычно. Мы встретились, выпили, поговорили о том, о сем, а потом переспали. Это уже как традиция – каждый год встречаться во время моего приезда и до утра трахаться, как кролики. Самое интересное, что недостатка в сексе у меня нет, но приехать домой и не переспать со своей бывшей – это как будто сойти с самолета, но оставить багаж на ленте и уехать из аэропорта. В общем, в этот раз все было примерно так же, только после первого раунда Дашка сказала, что ей надо ехать домой. Я, конечно, пристал с расспросами, уговорами, пока она не сказала, что дома ее ждет муж. Муж, твою мать! Конечно, мы поругались, и я выставил Дашку из номера в отеле. Теперь она наяривает мне, чтобы поговорить, видимо, но я уже не хочу ничего, даже беседовать. Только проблема в том, что ее муж узнал про нашу встречу. Не знаю как. Может, Даша проговорилась, а может, он за ней следил. Понятия не имею. Этот мужик позвонил мне, высказал всякое, предлагал встретиться и решить все по-мужски, но я сказал, что Дашу не видел больше года. Трусливо? Возможно. Но сражаться за девушку, к которой у меня даже не осталось чувств, и которая обманула нас обоих, не было никакого желания.

Отправляю Дашку в черный список и откидываюсь на спинку шезлонга. Прикрываю глаза и пытаюсь подремать, но на улице слишком жарко, а в голове слишком много Аси. Она, словно назойливая муха, жужжит там, не давая расслабиться. Не дай я себе обещания не связываться с папочкиными дочками, мы бы неслабо зажгли с ней. Но теперь эта зона для меня табу. Последней была Элис, дочка бизнесмена из Нидерландов. Все начиналось отлично. У нас был головокружительный роман. Бесило только то, что каждый наш шаг Элис снимала на камеру и выкладывала в соцсети. Подарил цветы – «Сфотографируй меня с ними», взял за руку – «Смотри, как наши пальцы красиво переплетаются, давай сфотаем». Купил нижнее белье? «Я должна показать его миру». И так во всем. Мы даже ругались на камеру! Это жутко раздражало, потому что казалось, что по ту сторону экрана сидят ее подписчики и жуют попкорн, разглядывая нас, как крыс за стеклом.

И бесконечные капризы. О, они выматывали. Все дети успешных людей недолюблены, это классика жанра. Родителям просто не хватает времени и сил, чтобы дать ребенку душевное тепло. В погоне за достойным уровнем жизни они упускают эмоциональную составляющую. В итоге вырастает человек, который научился успешно заменять чувства материальными благами. Любишь меня – подари поездку на острова. Не можешь приехать, когда я хочу? Пришли, как минимум, цветы. Желательно к открытке присовокупить какую-нибудь побрякушку с бриллиантом. И бесконечные требования, которыми она засыпает… Это чертовски сильно утомляет. Элис, например, считала, что я ей должен все, в то время как она не должна ничего, и я еще должен радоваться, что такая девушка обратила на меня свое внимание. В общем, завязал я с балованными мажорками.

Ася кажется именно такой. Я видел ее дом. Он, конечно, немного скромнее, чем дом отца Элис или ее собственный, но все же. Повадки те же: надменность во взгляде, брезгливость на лице и постоянный поиск в глазах. Спасибо, я пас.

– Давно приехал? – Витя приземляется на соседний шезлонг. Я приоткрываю глаза и смотрю на довольного брата, который жадно хлещет воду из бутылки.

– Минут тридцать назад, – отвечаю и снова прикрываю глаза. – Вить, у тебя есть знакомый риелтор?

– Зачем тебе?

– Есть?

– Ну есть. Так а зачем?

– Хочу снять квартиру.

– Нафига? Живи у нас, места всем хватит.

– Я устал слушать ваши стоны. Слушай, а как вы справляетесь, когда ребенок дома? – спрашиваю и снова смотрю на брата.

– Ведем себя тише, – небрежно дернув плечом, отвечает он.

– Да вы ж по всему дому трахаетесь.

– Это да, – довольным тоном отвечает брат. – Но стараемся так делать, только когда мы дома одни.

– Вить, дай номер риелтора.

– Вань, я бы поселил тебя в свою квартиру, но сдал ее.

– Да и фиг с ним. Я в состоянии сам снять себе квартиру.

– Дима говорил, что в новостройке недалеко от центра была квартира классная, – говорит он, выуживая из кармана спортивных штанов телефон. – Я искал для подруги Иры, но она сняла в другом районе. Сейчас узнаю, может, квартира еще свободна. – Он клацает в телефоне, а потом подносит его к уху. – Дим, привет. Прости, что в выходной…

Я перестаю его слушать и снова закрываю глаза. До меня долетают обрывки фраз, но я в них не вникаю. Перед глазами снова нахалка Ася. Улыбаюсь, вспоминая, как она убегала от меня по лесу. Дурочка, я даже не гнался за ней, но изрядно повеселился.