Страница 23 из 94
Альберто Кампенезе, XVI в.
Папский нунций в Польше Альберто Кампенезе жил в Московии недолго.
Кроме собственных наблюдений, он использовал отзывы многих людей – в основном выходцев из Польши. В начале XVI века отношения Польши и Руси оставались очень напряженными. Постоянно шли войны за Смоленскую землю, пограничные конфликты. Православные князья «отъезжали» на Русь, ослабляя Великое княжество Литовское и Русское. Поляки практически не рассказывали ничего хорошего о русских.
Докладывая Папе о своих впечатлениях, Кампенезе сообщает: русские не умеют и не любят работать, они лживы и вечно пьяны. Одновременно, правда, пишет и о том, что у русских «почему-то» в стране полное изобилие товаров, продовольствия, золотых и серебряных денег – больше, чем в других странах.[46]
Он пишет о языческих «суевериях» и «сказочных представлениях» русских – и тут же о высоком уровне бытовой морали и честности в делах.
Очень противоречивая книжка, из которой легко сложить прямо противоположные образы страны – от омерзительного до прекрасного. Очень характерно, что современники сразу же сложили отрицательный образ России. Видимо, у европейцев уже была к тому времени готовность принимать за истину только скверные сведения о России. Из рассказов путешественников они извлекали в основном факты, подтверждавшие их предрассудки.
Антонио Поссевино, XVI в.
А. Поссевино родился в Мантуе, вступил в Общество иезуитов в 1559 году и сделал в нем блестящую карьеру. С 1572 по 1578 год – секретарь Генерального Настоятеля Общества.
В 1579 году Поссевино впервые прибыл в столицу Великого княжества Литовского и Русского город Вильно с дипломатическим поручением.
В 1581–1582 годах Поссевино исполнял дипломатическую миссию в Московии: папский престол рассчитывал склонить Русь к Унии с католицизмом. В августе 1581 года в Старице он встретился с Иваном Грозным, оттуда поехал в Псков для организации переговоров с поляками.
С 13 декабря 1581 года по 15 января 1582 года Поссевино вел российско-польские переговоры и составлял протоколы заседаний. Эти переговоры вылились в Ям-Запольское перемирие на 10 лет, остановившее Ливонскую войну. Не без его усилий Россия отказалась от Полоцка и Ливонии.
14 февраля 1582 года Поссевино второй раз пересекает русскую границу и прибывает в Москву. Здесь он опять пытается склонить Ивана Грозного к Унии… Безрезультатно.
15 марта 1582 года Поссевино выехал из Москвы в Рим вместе с русским посольством Якова Молвятинова. Он вез грамоту от Ивана Грозного к Папе Римскому. Миссия его, несмотря на внешние знаки уважения, неудачна: русские не заинтересовались идеей Унии.
Впрочем, карьеры Поссевино эта неудача не испортила. До 1586 года он был главным инспектором католических семинарий в Польше. С 1586 по 1611 годы – ректором Академии в Падуе. Находясь на этом посту, он написал свои знаменитые сочинения: «Московия», «Московское посольство» и «Ливония».[47] Умер 26 февраля 1611 года в Ферраре, в зените уважения и известности.
Поссевино сетовал на полуязыческую веру русских, – по его мнению, именно она мешает им стать до конца хорошими людьми. Именно эта идея «изначальной консервативности и, следовательно, вредности» православия не в пример с протестантизмом, часто впоследствии доставалась «из заначки» нашими критиками (вплоть до Макса Вебера и представителей доморощенной интеллигенции в попытке объяснить «откуда есть пошла такая отсталость на русской земле).
Это, утверждал Поссевино, все из-за православия: тиранство в государстве и в семьях, повальное пьянство, воровство, невежество, зазнайство.
На уровне плохого анекдота. Альберт Шлихтинг
В 1570 г. Папа Пий V и Венецианская республика вознамерились привлечь московского царя к антитурецкой лиге. Посредником между Папой и республикой, с одной стороны, и Иваном IV, с другой, был избран польский нунций Портико.
Одновременно Портико должен был вести переговоры о примирении Москвы с Польшей. Польский король Сигизмунд II Август не имел ничего против посредника, но сильно боялся, как бы не завязалась между Москвой и папской курией дружба, вредная для интересов Польши.
И тут, очень вовремя, в Польше оказался некий Альберт Шлихтинг, недавно бежавший из московского плена. Немецкий дворянин из Померании, А. Шлихтинг (годы рождения и смерти неизвестны) в Москве далеко не бедствовал.
Зная русский и латынь, он устроился в качестве слуги и переводчика к некому «итальянскому врачу», лечившему самого царя Ивана IV. Впрочем, никаких итальянских врачей у Ивана Грозного не было, был бельгиец… Возможно, Альберт Шлихтинг имел в виду именно его. Уже такие неточности заставляют усомниться в любых других сообщаемых сведениях.
Сам Шлихтинг на себе никаких неприятностей не испытал, и, в конце концов, сам его хозяин помог ему уехать из Москвы. Но о Московии, ее нравах Шлихтинг рассказывал такие ужасы, что король захотел с ним лично познакомиться. А познакомившись, попросил записать все, что Шлихтинг знает о Московии.
Король беседовал с Шлихтингом, видимо, корректировал обличительный трактат о злодействах «московского тирана». Получилось, действительно, жутковато.
Назывался документ «Краткое сказание о характере и жестоком правлении московского тирана Васильевича» (так в тексте! – Авт.).
В записках Шлихтинга нет никаких политических обобщений, никаких заключений – что именно делалось и для чего. Просто перечисление пыток и казней, такой средневековый фильм ужасов. Цифры убитых и умерших под пытками он называет такие, что если их сложить, получится больше миллиона человек. Все городское население России того времени.
Любопытно, что тексты Шлихтинга на немецком и латинском языках различаются. Свое латинское сказание Шлихтинг завершает торжественным заверением: «То, что я пишу вашему королевскому величеству, я видел сам собственными глазами содеянным в городе Москве.
А то, что происходит в других больших и малых городах, едва могло бы уместиться в (целых) томах».
В немецкой записи тон куда менее решителен: «То, что я только что описал вашему королевскому величеству… не выдумано, Бог тому свидетель, что я все это отчасти сам видел и слышал».
Естественно, нунцию вручили текст на латыни, вежливо переведенный для ознакомления и для доклада в Ватикане.
В Ватикане творение Шлихтинга произвело сильное впечатление.
В итоге нунций Портико получил от Папы следующую инструкцию: «Мы ознакомились с тем, что вы сообщали нам о московском государе; не хлопочите более и прекратите сборы. Если бы сам король польский стал теперь одобрять нашу поездку в Москву и содействовать ей, даже и в этом случае мы не хотим вступать в общение с такими варварами и дикарями». Таким образом, всякая мысль о переговорах с Московией была оставлена.
Виват польской дипломатии! Поздравим польского короля, он блистательно добился того, что хотел.
Шлихтинг называет себя военным: дворянское происхождение заставляет его горячо сочувствовать боярству, преследуемому Грозным. Но само свирепствование «тирана» и его опричников находит, по его мнению, объяснение, главным образом, в дурном нраве русских.
«Московитам врожденно какое-то зложелательство, в силу которого у них вошло в обычай взаимно обвинять и клеветать друг на друга перед тираном и пылать ненавистью один к другому, так что они убивают себя взаимной клеветой. А тирану все это любо, и он никого не слушает охотнее, как доносчиков и клеветников, не заботясь, лживы они или правдивы, лишь бы только иметь удобный случай для погибели людей, хотя бы многим и в голову не приходило о взведенных на них обвинениях».[48] Сильно сказано…
Генрих Штаден, XVI в.
Генрих Штаден родился около 1542 года в городке Ален (Вестфалия). Бедная семья бюргера, нищета… Активный юноша нанимается в полуразбойничий отряд, идущий в Ливонию. Как он служил в немецкой Ливонии, мы не знаем, но по его собственным словам, «бежал под страхом виселицы».
46
Кампенезе А. Письмо к Папе Клименту VII о делах Московии. Киев, 1993.
47
Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. В 3 кн. М., 1983.
48
Шлихтинг А. Краткое сказание о характере и жестоком правлении московского тирана Васильевича // Новое известие о России времени Ивана Грозного. Л., 1935. С. 13.