Альва. Дарующая жизнь

— Я знаю, что вы не хотите мне зла. Теперь знаю. Но и ты меня пойми: то, как вы отбираете для себя избранных… Вы же не оставляете нам никакого выбора! — Меня вновь захлестнула обида, которая, как мне казалось, уже давно утихла. — Если бы всё было иначе… может быть, тогда…

— Иначе не получается, — усмехнулся Элиор. — Слишком уж вы редкие цветочки.

Глава 39

Ночь была на удивление тёплой и светлой из-за яркой полной луны. Мы с Элиором сидели у костра и доедали жаренную на углях рыбу. Да, голодать меня не оставили. Как только мой живот начал жалобно урчать, мой чешуйчатый муж, не раздумывая, нырнул в реку и вынырнул, держа в руках трепыхающуюся рыбину.

От удивления я распахнула глаза, а Элиор игриво подмигнул мне и принялся разводить костёр, предварительно набрав в лесу сухих веток.

И вот мы сидели так близко друг к другу, что наши тела практически соприкасались. Я чувствовала жар его тела и голодный изучающий взгляд, который он бросал на меня из-под полуопущенных ресниц, и отчего моя кожа покрылась мурашками, а во рту стало сухо, как в пустыне.

Элиор прикоснулся губами к моему виску и с шумом втянул воздух. Его рука легла мне на спину, обжигая внезапным прикосновением, отчего сердце в груди пропустило удар и затрепыхалось, словно пойманная птица. Я вытянулась в струну от волнения. ожидая его дальнейших действий, но их… не последовало?

Элиор

Остаться на Земле было полной глупостью, безрассудством, ошибкой, о которой Элиору, возможно, придётся пожалеть. Ибо гневный рёв Тэрона, который он слышал перед тем, как оборвать их мысленный диалог, был тому свидетельством и обещал ему все мука ада, если он не вернёт Элив к утру в Амансиан. Элиор понимал, что брат прав: оставаться на Земле было крайне опасно. Но тогда, глядя в её глаза, наполненные такой вселенской печалью, он не смог ей отказать.

Маленькая ведьмочка околдовала, пленила его сердце. Ради неё он готов был идти на крайние безрассудства. А дракон его так вообще от одного сладкого аромата этой малышки сходил с ума и был готов на всё, лишь бы она всегда была рядом и не шарахалась от него, как от прокажённого.

Она такая маленькая, его малышка, хрупкая и нежная, как цветок! Смотрит доверчиво и даже улыбается, но стоит ему к ней прикоснуться, так сразу дрожит и обрастает шипами.

Впервые Элиор не знал, как вести себя с женщиной: и силой не возьмёшь, и сама не откликается.

Она стала его наваждением…

Вот и сейчас, стоило ему слегка коснуться её губами, втянуть носом будоражащий аромат волос, как девочка напряглась, как струна. Но Элиор всё же взял себя в руки и, стиснув челюсти, отстранился. И как только смог совладать с собой, сам удивился, потому что кровь в венах бурлила похлеще, чем в жерле вулкана.

А потом он сам не понял, как потерял себя, как в одно мгновение сорвало все внутренние цепи, которыми он так упорно сдерживал своего зверя. Стоило Элив только прикоснуться ладошкой к его лицу, как его словно кипятком ошпарило. Элиор повернулся и впился темным предупреждающим взглядом в её растерянное лицо, давая тем самым понять, что играть с ним он не позволит.

В её глазах читалось смятение, а розовые губки… они были так близко, что хотелось растерзать их за эту манящую сладость.

Дракон внутри низко зарычал, заставляя мужчину отбросить сомнения и сделать то, о чём он так долго мечтал. Элиор наклонился и впился в губы своей суженой. При этом одной рукой зарылся в её светлых волосах, крепко удерживая за затылок и не давая возможности отстраниться, а второй — обнял за талию и опрокинул на траву, накрыв своим телом.

Элив не сопротивлялась, не отталкивала и даже не пыталась укусить. Её гибкое тело стало мягким и податливым, а маленький язычок неумело и робко отвечал на его страстный поцелуй.

Какая же она сладкая, его девочка!

Казалось, мир вокруг перестал существовать, сузился до крошечного пространства, в котором только значение только она, стук её сердца и порывистое дыхание. Её тихие стоны заводили так, что Элиор превращался в первобытного дикаря.

Он задрал её платье, покрывая молочную кожу страстными поцелуями и сходя с ума от её запаха и дикого возбуждения.

Он изголодался по ней так, что сам напоминал себе сейчас дикого зверя, заполучившего, наконец, желанную добычу. Раздвинул коленом ноги и одним рывком ворвался во её влажную и податливую плоть. Зашипел от удовольствия, когда Элив сжала его член своим тугим лоном и, не давая ни минуты на передышку, задвигался в ней, выбивая из её горла хриплые стоны. А когда она забилась от удовольствия, дракон внутри победно зарычал: его альва, наконец, принадлежала ему.

Глава 40

Пробуждение было таким сладким, что я тихо застонала, когда низ живота свело томительным спазмом. Приоткрыв глаза, встретилась с пронизывающим взглядом своего мужа. Он смотрел на меня с таким же диким голодом, как и вчера ночью. Одна его рука неторопливо скользила по изгибам моего тела, а вторая нагло устроилась между ног и ласкала чувствительный узелок плоти, сладко пульсировавший под его умелыми пальцами. С моих губ сорвался тихий стон, а щёки запылали ярким румянцем.

То, что произошло этой ночью кажется таким нереальным. Будто это было не со мной.

Я отдалась Элиору по собственной воле, и… мне понравилось!

Он, конечно, очень сильно отличается от своих братьев: наглый напористый и самоуверенный. Но то, что ради меня он поступился своими принципами, пошёл на уступку… Наверное, это меня и подкупило. Может, Элиор не такой уж и плохой каким хочет казаться?

— Мне нравится, как ты мило смущаешься, даже после всего, что между нами было, — хрипло проговорил он, улыбаясь уголками губ.

Я ахнула и широко распахнула глаза, когда его пальцы неожиданно и резко вторглись в моё лоно. Стиснула бёдрами его руку и задрожала от пронзившего меня острого возбуждения.

— Элиор… — простонала я, задыхаясь от нахлынувших ощущений.

— Тише, моя маленькая… — Он наклонился и прошептал мне в губы: — Я только хочу немного приласкать тебя.

И задвигал пальцами внутри, не забывая потирать чувствительный бугорок, с каждым движением всё выше и выше вознося меня к небесам.

Что же он творит со мной, этот невыносимый дракон!

Я выгнулась дугой, вцепилась ногтями в его плечи и закричала, содрогаясь в ярком экстазе.

— Сладкая… — донёсся до меня сквозь шум в ушах его довольный воркующий голос. — Ты даже кончаешь сладко, малышка.

Смутившись, я спрятала лицо у него на груди и тихо пробормотала:

— Нам пора возвращаться. Тэрон и Мирос, наверное, уже с ума сходят.

Элиор усмехнулся, глядя на меня, и уже собирался подняться, как вдруг замер. Его тело напряглось и стало твёрдым, как камень, а лицо исказилось хищной гримасой. Он резко вскочил на ноги и потянул меня за собой, поднимая за руку.

— Элиор, что случилось? — непонимающе уставилась на него.

Мой муж вскинул голову вверх и глухо зарычал.

Я проследила за его взглядом и онемела от ужаса, надвигающегося на нас с неба: три чёрных дракона, словно коршуны, кружили над нашими головами, угрожающе рыча.

— Элиор!

Я вцепилась в руку своего мужа и прижалась к нему, неосознанно ища защиты. Колючие ледяные мурашки побежали по позвоночнику от предчувствия беды.

Это дарги!

Но как они оказались здесь? Неужели император Рангар уже начал вторжение на территорию Амансиана?

Пресвятые небеса, что же теперь будет?!

А потом всё произошло настолько быстро, что я даже сообразить толком ничего не успела.

Когда двое из даргов начали стремительно снижаться, Элиор повернулся и проговорил жёстко:

— Беги в лес! Спрячься. Деревья тебя защитят.

Я оцепенела от страха и паники. Сердце в груди с оглушительной силой колотилось о рёбра. Мне было так страшно, что я не сразу поняла, что он мне сказал. И лишь, когда Элиор с силой тряхнул меня за плечи и глухо зарычал «Беги!», я побежала. Побежала так быстро, как только смогла. Не обращая внимания даже на то, что была босиком, попросту не успев надеть свои туфельки, которые так и остались лежать на берегу реки.