Изгой. Том 2

– Она была моя подруга и носила моего ребенка, а ты отнял их у меня, мразь, – прошептал я ему на ухо, и одним резким движением перерезал ему глотку. Спрашивать, кто его нанял, кому он продал доверие правящего дома я даже не собирался. Скоро сюда притопает наниматель, и я все равно узнаю, без лишних слов. Потому что я был полностью уверен, что тот, кто нанял его для убийства Фудзико и тот, кто инициировал удавшееся покушение на Николеньку был одним и тем же человеком. Оттолкнув тело, я подошел к Фудзико и опустился перед ней на колени. Взяв ее за руку, все-таки протянул руку, чтобы закрыть глаза, уже подернутые смертной дымкой.

Внезапная мысль, как озарение, возникла в голове. Если даже я смог почувствовать смерть своего ребенка, то княгиня и подавно смогла бы это сделать. Только вот почему никого, кроме меня не было в комнате? Никто не догнал меня в туннеле. Я не слышал погони или какой-либо еще возни у себя за спиной. Неужели она была замешана во всем этом или просто они действуют не так быстро. Все же убили кого-то из обычных японцев, а не кого-то из верхушки правящих кланов. Поэтому действовать они будут нерасторопно по всем правилам. Голова пошла кругом от свалившихся на меня мыслей. Почему никто еще не поспешил на помощь из окружения князя?

Их было трое. Где все это время прятался этот третий, я так и не понял, может быть в сарае, в лодку залез подремать, вот я его и не заметил, погруженный в свои не радужные мысли. Да и двое покойничков ничего не говорили и даже не упоминали ни про какого третьего.

Удар по моей многострадальной голове пришелся вскользь, все-таки в самый последний момент я заметил подкрадывающегося ко мне индивида и сумел немного отклониться, вот только индивид, после того, как ударил и понял, что вырубить меня не удалось, накинул мне на шею ту самую цепь, которой он меня и огрел, и весьма профессионально начал душить. Пару раз дернувшись, я все же потерял сознание.

Пришел я в себя оттого, что кто-то плеснул мне в лицо холодной водой. Открыв глаза и оценив свое состояние, я бросил быстрый взгляд по сторонам, так и есть, я все еще нахожусь в этой гребанной хижине на берегу реки. Руки немилосердно болели, вывернутые в суставах, а ноги не касались пола. Понятно, значит меня подвесили как тушу барана, и сейчас будут освежевывать. Попытавшись призвать дар, я очень скоро оставил эти попытки. Меня не просто развесили в одних штанах, с голым торсом, они каким-то образом заблокировали мою магию. Скорее всего через запястья, вокруг которых была обмотана цепь. И это были не те наручники, которые использовали тогда при моем разговоре с князем. Сейчас они подготовились более тщательнее, все же, видимо, ожидали моего появления, или думали, что лисица тоже является Оши? Или Марико? Марико. Интересно, ее то хоть оставили в живых? Я убрал все лишние мысли, потому как они ни к чему точно бы не привели. В голове осталась только единственная, чего я никак не мог понять, а на какой хрен меня вообще оставили в живых? Я бы убил, да и всех делов.

– Вот этот козел, который Сырова и Громова замочил, – раздавшийся голос ударил по мозгам. Ага, вон оно что. Не убили, чтобы шефу показать, и чтобы тот уже решил, что же со мной делать дальше.

– На Сырова насрать, а вот за Громова гаденыш мне ответит, где я теперь найду такую универсальную отмычку к дому Рокова? – я почти не удивился, увидев перед собой князя Керна. Ну здравствуй, дедуля. – Итак это был последний из тех, кого я еще пятнадцать лет назад обработать сумел. Но у меня тогда была реальная власть, никто и пикнуть не мог, без оглядки на Керна! Надо же мне было не сдержаться и высказать этой дуре, моей дочери, что я думаю о ее щенке, которого она умудрилась принести абсолютно бесполезным. Этого выблядка уже нет, так ведь надо было этой идиотке притащить в дом оборотня. И что мне оставалось делать? Что? – последнее слово он прокричал прямо мне в лицо.

– Оставить уже свою дочь в покое. И ее гостей. Что вам сделала девушка? Она ни на что не претендовала, а была всего лишь гостем, который бы скоро покинул это место, – я прикрыл глаза.

– Она оборотень и не имеет права на существование, – резко оборвал меня Керн, пристально вглядываясь мне в глаза.

– А вы имеете право на существование? – меня прервал хлесткий удар по лицу. Из рассеченной брови потекла кровь, но я только усмехнулся, стараясь не сорваться в истерический хохот. Зря княгиня меня тогда опередила. Тогда бы Фудзико была бы жива.

– И вообще, как вам в голову пришло, убить собственного внука? – внезапно успокоившись, я посмотрел на него, понимая, не чувствуя ничего. Почему-то мне казалось, что я буду пребывать хотя бы в удовлетворении, когда все встанет на свои места, но ведь нет же. Я даже убить его не так чтобы хочу – он просто сумасшедший, окончательно свихнувшийся старик, который сегодня так мощно подставил свой клан, что сомневаюсь, если кто-то из них сумеет выбраться из той клоаки, куда их скинул сумасшедший, руководствуясь свои представлением о высшей справедливости и классовой ненависти.

– Заткнись, мразь узкоглазая, – прошипел он, и я почувствовал, как тонкое и невероятно острое лезвие разрезает мне кожу на животе, оставляя за собой кровавую полосу. Ой, как у нас все запущено.

Дым или это был не дым, потому что, когда помещение погрузилось в туман, никто не закашлялся, только заматерился. Зато так я смог выяснить, что здесь находится восемь отморозков вместе с самим Керном.

До запястий дотронулись тонкие пальчики, короткая вспышка, и я повалился на пол, ощущая, как тело стремительно заполняет тьма блокированного химитсу. В руку мне кто-то вложил рукоять меча, но я отбросил его в сторону. Сейчас он мне не пригодится.

Разбираться со всеми этими феноменами я решил позже, а сейчас просто вскочил и вскинул руки вверх, выпуская на волю тьму, которую до этого момента почти всегда удавалось держать на коротком поводке. К черту все, пусть они все сдохнут, мир только чище от этого станет.

Глава 21

– Значит, уезжаешь, – княгиня прошла по комнате и села в кресло, стоящее возле стола.

– Да, уезжаю. Не хочу плодить неприятности, – я не смотрел на нее, укладывая вещи в чемодан, который мне пришлось приобрести.

Княгиня велела полностью меня одеть, а я не нашел в себе сил для сопротивления. В том же самом магазинчике, стоял как манекен, понимая теперь, как себя чувствовали девчонки в первый день нашего присутствия здесь. Только теперь с меня снимали мерки, чтобы сшить оригинальную одежду именно для меня, а не то, что завалялось у них по подвалам. Я даже не оспаривал такую щедрость от княгини, просто принял это за данность. Окинув взглядом то, что еще должен был упаковать, покачал головой. Слишком много вещей. Я привык путешествовать налегке.

Под ее пристальным взглядом я чувствовал себя не слишком уютно, чего уж тут говорить, если в ее присутствии даже клинки вели себя прилично. С таким сильным магом смерти мало кто хотел связываться. Если бы она в тот раз так отчаянно не хотела спасти сына, то тем гаврикам пришел бы полный писец. Гаврики это кстати понимали, поэтому особо и не пытались ей помешать. Возможно, если бы она направила все свои силы именно на них, а не на меня, все сложилось бы иначе. У нее же было время, пока я пытался собственными силами отбиться от нападавших. Я усмехнулся своим мыслям, понимая, что просто ищу причину, чтобы их ненавидеть.

– Никки…

– Меня зовут Ёси, – я все же посмотрел на нее. Наши взгляды встретились. Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… ну, и так далее. Только эти знания ничего не изменят. И ты тоже об этом знаешь.

– Хорошо, Ёси, – она кивнула. – Прости, что веду себя довольно резко, но не каждый день теряешь сына во второй раз, – она подняла руку, прерывая меня на полуслове. – И не каждый день теряешь внука, так что…

Когда я упал на колени, с трудом загоняя вырвавшуюся на свободу силу обратно в себя, сарай представлял собой кошмарное зрелище. Все было в крови, слизи, неоформленных фрагментах. Оглядевшись по сторонам, я почувствовал, что меня тошнит. Зато вот химитсу чувствовал себя просто прекрасно. В его мрачной ярости горе утраты не чувствовалось вовсе, он отомстил, и больше оплакивает потерю. От осознания этого легче не стало и я, собрав все сила, пошатываясь, вышел на улицу. Рядом с телом Фудзико сидела Марико, держа лису за руку.