Изгой. Том 2

А вот соперников я жалеть перестал от слова совсем. По-моему, это слово вообще ушло из моего лексикона. Начавшиеся после деактивирования ошейника изменения завершились, и я действительно почувствовал себя наконец-то цельным, а не каким-то половинчатым инвалидом.

Тот хрен, который первым скакал вокруг меня, размахивая мечом, внезапно стал ниже на голову и прилег отдохнуть.

– Упс, как неудобно получилось, – крикнул я, вытягивая руку с мечом, с лезвия которого капала кровь, в сторону Якимото. – Ты, идиот, как хотел от меня избавиться-то? Ты вообще в курсе, что на меня твой папаша большую ставку делает?

– Все равно такой неудачник как ты, ничего не сможет сделать с тварью! А мы тело потом сбросим туда, куда ты шел, в катакомбы, пускай паучиха полакомится, – завизжал крысеныш.

– М-да, это, похоже, не лечится, – пробормотал я, но тут призывы и вид уже двоих товарищей лишившихся некоторых весьма ценных частей тела, одного целого трупа и подвывающего подрубыша, сделали свое дело, и набросились на меня толпой.

Меч замелькал в руках с невероятной скоростью, а я завертелся волчком, ругая себя за то, что не догадался отступить к стене вовремя, еще в тот момент, когда они меня окружали. Совсем идиот и это не лечится. Ведь я прекрасно видел и понимал, что они задумали, но наблюдал в качестве статиста, пока им не удалось завершить задуманное. Удары сыпались со всех сторон и некоторые, весьма чувствительные, я даже пропустил. Радовало то, что в толпе не слишком-то воспользуешься даром, наверное, только это меня и спасло. Удары я не фильтровал, поэтому не все противники падали замертво, некоторых просто приходилось выводить из игры путем нанесения увечий различной степени тяжести.

Внезапно соперники закончились. Многие валялись на земле и стонали, а крысеныш бежал, выпучив глаза, к воротам. Я бросился ему наперерез.

– Не так быстро, сладкий мой, – промурлыкал я, становясь у него на пути. – Твой папаша приговорил меня к смерти, а ты решил сделать мне подарок напоследок. Знаешь какой? Никогда не догадаешься. Думаю, что папик будет безумно счастлив увидеть здесь всю вашу компашку с тобой во главе, правда, без головы, но, думаю, он разберется, к какому телу, какая тыква подходит, – он успел только крякнуть, когда голова, отрубленная одним точным ударом артефактным мечом, покатилась по земле. – Хотя, наверное, лучше было бы отправить тебя домой посылкой, только вот посыльных тут нет. Жаль, конечно, но и так неплохо. Хотелось бы видеть, как убитый горем папаша будет искать своего тупорылого сынка, жаль, что этого я не увижу ни при каком раскладе.

Дальше началась рутина. Я не собирался никого оставлять из этой компании в живых. Поэтому методично обошел всех, отрубая головы и меня мало волновал тот факт, что больше половины этой, привыкшей к безнаказанности отморози, были еще живы.

От одного из входов послышалось стрекотание и щелканье жвалами. Подняв глаза, я увидел тушу громадного паука, с трудом протискивающуюся в узкий для него проход. Понятно, тварь решила подстраховаться и перекинуться еще до входа в эту уютную столовую. Но до чего же мерзкая тварь. Скривившись от отвращения, я соскочил с алтаря.

– Что-то ты долго, подруга, я уже даже заждался, – в правой руке у меня мгновенно оказался меч, а на левой замерцал сгусток призрачного огня. Ну что же начнем жесткие переговоры, путем насилия, и я шагнул паучихе навстречу.

Глава 6

– Разве так встречают гостей? – я едва сумел увернуться от едкой зеленой жижи, которую паучиха метнула в мою сторону, еще даже не полностью появившись из узкого для нее проема. Отклонившись от следующего плевка, который последовал вслед за первым, я скатился с алтаря на пол. Узнавать, что это было: магия или продукт жизнедеятельности паучихи, времени не было, и я кувырком, пропуская над собой еще один сгусток, ушел в сторону теперь уже используя алтарь с сапфирами как отличный щит. На месте, где я только что находился, куда и целилась Дзёре-гуно, образовалась довольно приличная лужа, которая словно плавила вековые камни пола, прожигая их, оставляя за собой неровные оплавленные края, которые ко всему прочему еще и дымились.

Хотя сам демон был довольно внушительного размера, внешне напоминал обычного паука, только размером с отъевшегося дикого кабана.

Паучиха наступала на меня медленно и тихо, лишь иногда щелкая своими жалами, или что у нее там было во рту, издавая при этом негромкий стрекот, неотрывно глядя на меня своими фасеточными глазами, в каждом фрагменте которого я ясно видел свое отражение. Помещение было маленьким, поэтому развернуться для маневра было негде, но эта тварь умудрилась загнать меня в угол в противоположном от входа в эту уютную пещерку, куда я вынужден был отступить, когда она вплотную приблизилась к алтарю. Больше паучиха не пыталась плеваться, то ли не видела в этом пользы и решила поберечь яд, то ли у нее просто заряды кончились. Верным оказалось первое предположение, потому что, приблизившись на довольно критическое расстояние, она слегка запрокинула голову, и я увидел, как на подобие шеи у нее начали раздуваться пузыри, заполненные ядовитым содержимым. При этом сами пузыри спокойно выдерживали кислотную концентрацию, расплавляющую камни, и это наталкивало на мысль, что на выходе Дзёре-гуно все-таки щедро приправляет плевок магией.

На мгновение погасший сгусток пламени на ладони снова вспыхнул, и я его без лишних раздумываний метнул в открывшуюся пасть, в глубине которой уже бурлил, готовый выплеснуться на меня ядовитый плевок. Огонь, встретившись с зеленой субстанцией, погас, а монстр издал оглушительный стрекочущий звук, который волной, усиленной магическим плетением, которое я увидел слишком поздно, поднял меня в воздух и впечатал в стену, сильно приложив спиной о каменную кладку. Вой прекратился внезапно, а из пасти демона повалил едкий пар, буквально через несколько секунд полностью заполнивший все пространство между паучихой и мной. Горло и легкие обожгло, но я заставил себя уйти в сторону от одной из лап, которой она хотела, наверное, просто пришпилить меня к этой самой стене.

Меч, завибрировал и привел меня в чувство, когда я пытался откашляться и выплюнуть то, что попало в легкие. Голова кружилась, а перед глазами плыли яркие зеленые круги. Подняв над собой меч, я ушел от очередной атаки, упав на пол и откатившись прямо под брюхо паучихи, рубанул по одной из передних лап, которой она с таким маниакальным упорством пыталась меня достать.

Еще один вопль, и паучиха заметалась на одном месте, стараясь придавить меня своим брюхом, в центре которого начала формироваться белая, прозрачная паутина. От паучьего савана, который она выбросила под себя, я перекатом ушел из-под ее тела, кончиком меча слегка рубанув по следующей конечности, которая мешала мне беспрепятственно выбраться. Как только я выбрался из-под бьющегося тела, то сразу же вскочил на ноги, кувырком уходя от беспорядочных, но от этого не становившихся менее опасными ударов.

Оказавшись рядом с выходом, я, не оглядываясь, сделал шаг назад, выходя из столовой и приглашая Дзёре-гуно в большее широкое и пустое помещение, соединяющееся с пещерой коротким, узким переходом. Горло жгло, и я не мог сделать хотя бы один нормальный вдох.

– Малыш Оши, нам нечего делить с тобой, – перед глазами с утроенной силой закружились зеленоватые круги, и я сделал шаг назад, стараясь не потерять равновесие и таким нехитрым способом удержаться на ногах. Разглядеть кому принадлежал красивый мелодичный женский голос, раздавшийся передо мной я не мог. Эта сука, все же умудрилась меня отравить, и тот пар, который я вздохнул, полностью дезориентировал меня. – Уходи и останешься жив.

Голоса, твердившие одно и то же, только с разными интонациями, раздавались с трех сторон, приближаясь и окружая меня, а я все никак не мог прогнать ту зелень, которая заполнила собой все доступное моему взгляду пространство, через которую я мог рассмотреть лишь размытые движущиеся очертания. Постепенно к голосам присоединились крики, звуки боли и леденящий душу вой. Вся эта какофония звуков слилась воедино, заставляя бежать прочь от этого безумия как можно дальше, лишь бы эта пытка закончилась. Но бежать было нельзя, я понимал это как никогда ясно.