Лууч. Затмение

Благоухая как самый распоследний весенний цветочек на солнце, травами и какими- то неестественно яркими ароматами, я запахнулся в по-мышиному серый халат и влез в тапочки. Только позже обнаружив и полотенце, намотал его на голову, чтобы не залить чистый пол водой с волос. Все вещи тоже качественно отмыл, но уже используя для этого раковину, щётки и прочие устройства, явно предназначавшиеся для личной гигиены. А затем слегка отерев малым полотенцем для рук, сложил всё в один бумажный пакет, уместно висевший рядом на крючке, там же где и само полотенце.

– Просто отлично! – заключил я смотря на себя в зеркало, освежённого чистого и порозовевшего.

Выйдя, я застал уже мою спасительницу, сгружающую мои вещи в сушильную камеру. Она развешивала мой самохват и пристраивала на специальные приспособления сапоги.

Поблагодарив её за такой радушный приём, я достал ещё одну платёжную единицу и протянул ей, но она только повела рукой. Видимо первой оказалось более чем достаточно.

– Вещи потом заберёте? – спросила она, когда я хотел уже уйти. – Я их ещё отглажу.

– Да, возможно. Пожалуй. До свидания.

– До свидания. Только не забудьте. Ваш номер 037.

Идя прямо в тапочках, халате и полотенце на голове, с бумажным пухлым пакетом в руке, поверх которого ещё лежал мой меч в чехле, я встретил идущей навстречу примерно так же одетую женщину, только она шла явно не из прачечной, а видимо соблюдала какую-то вздорную модную тенденцию, чем не мало меня развеселила и я впервые заулыбался в новом мире, с момента как в сюда попал. Моя помощница заведения с одеждой явно меня ждала, так как когда я вошёл она уже кусала губы и смотря на меня снизу вверх, уже явно продумала мой новый гардероб, что правда не сходилось с моими на него мыслями.

Оставив в самом дальнем углу свой пакет на столе, так чтобы он всё время оставался у меня на глазах, я прошёлся вместе с ней, по всем рядам, где она ввела меня в полный курс дела о наличии всего, что хотела бы мне посоветовать. Правда мой вид смутил несколько юных франтов и они, взгрустнув изнеженными лицами, поспешили покинуть магазин. Не смутился только серьёзный седовласый мужчина в летах. Однако он уже отходил от кассы со своими закупками в бумажных пакетах к выходу. Так я остался один на один, с моей помощницей, на эмблеме белой блузы которой красовалось имя Мария.

– Мария, это всё не то. Так как я не совсем представляю себя в ходе моей ежедневной деятельности в том, что вы мне так любезно успели представить, как лучшие образцы.

– Да? – смутилась задумчиво она, так как не смогла прочитать по моему лицу до этого, почти ничего из того что я ей сказал. – Но вы же даже не сказали, как я могу к вам обращаться.

– Зовите меня Лууч. Теперь давайте я буду выбирать. А если вы решите что-то посоветовать, то пусть это будет именно совет.

– Хорошо, – согласилась она.

– Для начала я бы хотел одеть штаны.

– Брюки какого покроя нужны?

– Подойдут из плотной ткани, самой устойчивой к механическим повреждениям, но лёгкие и слегка тянущиеся, при этом они должны быть слегка заужены к низу, чтобы низы брючин не шаркали друг о друга, при ходьбе

– Тогда лучше всего брать хлопчатобумажные или льняные.

– Льняные подойдут.

– Цвет бежевый?

– Нет, это что-то неброское и достаточно серьёзное.

– Например, классический серый?

– Скорее тёмно серого цвета.

– Дальше, – кивнула она. – Делая пометку для себя.

– Дальше невозможно уже ходить в тапочках. Потому я предпочёл был выбрать сразу ботинки. Основные критерии выбора. Водонепроницаемость, закрытый голень и классическая шнуровка. Плотная, но гибкая подошва. И пусть это будут самые крепкие ботинки, которые у вас найдутся.

– Цвета тёмно коричневого подойдут?

– Тёмно серые. Чтобы не выделялись на фоне брюк.

– Хорошо, дальше.

– Далее я хотел бы рубашку. Неброскую. С мелким серьёзным рисунком или без такового. Достаточно плотной ткани, но не стесняющей движений. Что лучшее у вас есть?

– Оксфордский хлопок. А лучше, херингбон. Мне почему то видится что она у вас будет нежно голубая.

– Да вы уже предлагали.

– Тогда нежно зелёная.

Нет. С зелёным пока подождите. Рубашка будет светлокоричневая.

– Светлокофейные тона вам очень! – особенно она подчеркнула это слово. – Очень подойдут. Вы же классический блондин Лууч.

– Пусть будет светло кофейная. Херинборг мне нравится больше. У него фактура приятная.

– Согласна с вами и она менее формальна чем тот же оксфордский хлопок. Идём дальше?

– Да. Ремень к брюкам на ваше усмотрение. Главное чтобы надёжный и не тянулся.

– Под тёмно-серые брюки подойдёт, классический чёрный. Широкий, лучшего качества и с широкой же бляхой, раз мы отказываемся от типичной офисной классики, то и подойдёт лучше всего текстильный. Он как раз почти не тянется и при том очень прочный.

– Пусть будет так. Что я упустил?

– Жилетку будете подбирать?

– Оставлю на ваш вкус. Главное чтобы в тон к брюкам и побольше карманов.

– Я поняла. Далее.

– Далее о зелёном. Мне нужно классическое пальто.

– Тёмно синее?

– Ни в коем случае. Не выношу тёмно синий цвет. Я не моряк. И ни смотрите в сторону оранжевых, бежевых и прочих песчаных дюн, мы живём не в пустынных барханах и степных лугах.

– Бордо?

– Бордовый слишком ярко.

– А серый очень скучно. Ну, тогда цвета изумрудного очень будет хорошо, под ваши выразительные синие глаза.

– Лучше цвета еловой хвои. Я не привык одеваться ярко и вызывающе. Однобортное, умеренного кроя, просторное но уталенное. Прочного сукна. Чтобы было удобно сидеть как на лошади, так и в машине.

– С вашим видом, всё что ни наденьте, будет ярко и вызывающе, – вдруг покраснела она одними щёчками, но словно вспомнив где она, тут же оправилась. – Я бы советовала кромби или коверкот.

– Давайте смотреть.

– Господин Лууч. Дождитесь меня пока у того столика, где лежат ваши вещи. Я пока подберу всё, что вам нужно, а затем приду к вам сама.

– Вы очень любезны.

– Анна, обратилась она к неподалёку стоящей шатенке. Подай пока нашему дорогому клиенту горячий чай. Прошу вас, – указала она рукой. – Располагайтесь пока за тем бархатным диваном цвета ирландского мха.

– Вы чрезвычайно любезны, – улыбнулся я лучезарно на сияющую улыбку Марии и пошёл занимать свой диван.

Едва я присел и задумался, не успев ещё толком расслабиться, как подошла, цокая высоким каблуком Анна с серебряным подносом, небольшим белого фарфора чайником и такой же белой чашечкой с голубыми узорами. Там же стояло блюдце с печеньем. Плитка горького шоколада. И очень скромная вазочка с сухофруктами и орехами. Отдельно лежали ломтики лимона, апельсина.

– Приятного чаепития, господин Лууч. Если пожелаете еще чего-нибудь. Позовите меня. Я буду неподалёку.

– Что в чайнике?

– Просто зелёный чай. Шри-Ланка. Освежает и тонизирует.

– Благодарю вас Анна за дюжее беспокойство. Непременно.

Цокот каблуков едва затих, как я чуть не набросился на съестное. Только чувство врождённой скромности не позволили мне прорычать как тигру, когда я съел все дольки апельсина. Голод оказывается давно точил меня. Только вот всё было некогда думать о своём животе. Насильно заставляя себя не торопиться, я с великим аппетитом съел всё принесённое и теперь наслаждался зелёно-жёлтым напитком. Поражаясь, как быстро он приводит меня в новый ещё более лёгкий тонус, после не менее освежающих, горячих и контрастно ледяных (чтобы не спалось) водных процедур в прачечной.

Едва я закончил с последней чашечкой, каких вышло только три, как подоспела с целой кипой вещей на обеих руках Мария.

– Уже готовы перевоплотится? – сказала она словно запыхавшись.

– Скорее восстать из пепла, как птица Феникс.

– Вы господин Лууч и все эти вещи, которые мы выбрали… – добавила она, когда я скрылся в раздевалке со всей громадой всего что она принесла. – Это так романтично.