Амира. Наследники

Подойдя к террариуму, я радуюсь, что у меня есть еще немного времени, чтобы перевести дух, пока моя семья заканчивает экскурсию. Я присаживаюсь на скамейку и принимаюсь разглядывать торговый центр. Сердцебиение понемногу нормализуется, я и даже начинаю скучать. Но все это длится ровно до того момента, пока Малоун не выходит из-за угла. Увидев меня, он резко тормозит. Между нами пару десятков метров, так что обвинить нас в игре в гляделки никто не смог бы. Поэтому мы бесстыдно смотрим друг на друга.

Я позволяю себе больше, чем должна. Преодолевая смущение, прослеживаю взглядом его фигуру в джинсах и футболке, задерживаюсь на крепких бедрах. По ощущениям, пылают даже мои веки, но когда еще я решусь так откровенно смотреть на мужчину? Так зачем отказывать себе в этом удовольствии? Периодически мы сталкиваемся взглядами, а потом я продолжаю рассматривать его тело. Широкие плечи, крепкие предплечья, живот, скрытый тканью футболки, бедра, ровные ноги. Его непослушную копну волос, из-под которой выглядывают густые брови. И снова глаза. Контакт на несколько секунд, и взгляд опять съезжает ниже по груди и рукам, пока не останавливается на широких ладонях. Моя кожа все еще помнит горячее прикосновение одной из них: сначала крепкий, но бережный захват вокруг моей кисти, а затем ласковое, едва заметное поглаживание пальцев.

Прикрываю глаза, перенасытившись запретными ощущениями, а потом снова открываю, но Малоуна уже нет на том месте. Дернув головой, вижу, как он обходит этаж по периметру, чтобы добраться до террариума, поэтому отворачиваюсь и больше не смотрю на ирландца. Слишком он будоражит мою кровь. Вызывает чересчур много эмоций, которые я испытывать не должна. Но как же хочется!..

– Амира, давно ждешь? – вздрагиваю от голоса папы и поднимаюсь со скамейки.

– Всего пару минут.

– Ты хорошо себя чувствуешь? У тебя лицо горит.

– Как ты можешь знать? Оно скрыто шелой.

– Щеки немного видны.

– Все хорошо, папочка.

– Ну что, пойдем в сад? Дети хотят на горки.

– Да, – выдыхаю я.

Когда вся семья и наши гости оказываются снаружи, мы идем в крытый сад, где установлены площадки для детей. Карама и Салиху можно будет оставить там на пару часов, пока мы прогуляемся еще. Я внимательно слушаю, как мой младший брат рассказывает о своих впечатлениях, полученных в террариуме. Слишком внимательно, нужно сказать, и мама может что-то заподозрить. Потому что даже разговоры об этом страшном месте всегда вызывают у меня зуд и повергают в ужас. А если еще представлять все то, что описывает Карам – как по его руке лазил огромный паук с мохнатыми лапками, – я рискую покрыться пятнами.

– И папа пообещал мне купить тарантула, если я выучу остальные буквы и прочитаю сам книгу со сказками.

– Купить, чтобы паук жил у нас в доме? – сквозь грохот крови в ушах я наконец отчетливо слышу, о чем говорит брат.

– Ну да. Они такие лапочки, Амира.

– Карам, это же гадость, – кривится Салиха.

– Ничего не гадость, они красивенькие.

Я перевожу полный ужаса взгляд на отца, который с невозмутимым видом шагает рядом с мистером Фоули. Будь мы одни, я бы прямо сейчас задала ему вопрос о пауке, но при гостях это будет неприлично. Все семейные вопросы должны выясняться за закрытыми дверями. Папа ловит мой взгляд и слегка приподнимает брови в немом вопросе. Я качаю головой, чтобы дать ему понять, что вопрос не срочный. Хотя он срочный! Это вопрос жизни и смерти практически! Я же могу умереть от страха в собственном доме!

Как-то мы с Тиной смотрели передачу о путешествиях, и в одном из выпусков речь шла об Австралии. Так вот, я тогда сказала, что в случае, если нашу планету охватит огонь, и только Австралия останется оазисом безопасности, я лучше стану пеплом, чем поеду туда, где за ночь пауки могут оплести паутиной целый автомобиль. Это же кошмар наяву!

– Амира, ты не бойся, – пытается успокоить меня Карам. – Мои пауки будут жить только в моей комнате в собственном террариуме.

– Пауки? Во множественно числе? – севшим голосом спрашиваю я.

– Ну да. Там столько видов! И я хочу все, – радостно кивает брат, а я чувствую, что красные до этого момента щеки мгновенно теряют цвет.

– С тобой все хорошо? – слышу за спиной негромкий голос Мала.

Киваю, чтобы дать понять, что я в порядке. В относительном, но все же.

Но ощущение того, что он идет рядом, каким-то образом почувствовав мое паническое состояние, согревает мое сердце. Напрасные надежды, которые стоило бы гнать из своего сердца, расцветают во мне буйным цветом. Чуть позже я обязательно буду корить себя и заставлять забыть об этом мужчине. А сейчас, на мгновение прикрыв глаза, пропитываюсь его заботой и вниманием.

Глава 7

– Мне не нравится, какие взгляды на тебя бросает этот парень. Малоун, – произносит мама вечером, присев рядом со мной в саду.

– Какие? – спрашиваю спокойным тоном, хоть и чувствую, как тело снова охватывает жар.

– Заинтересованные, Амира, – неодобрительно поясняет она.

– А я здесь при чем? – спрашиваю, дернув плечом.

– Ты не давала ему повода?

Мои глаза округляются, когда я смотрю на маму.

– Какого повода, мама? Что я должна была сделать, чтобы его остановить? Да и вообще, не видела я никаких взглядов.

– Он смотрит на тебя так, словно… как будто ты ему что-то пообещала.

– Я не могла ему ничего обещать! – взвиваюсь, злясь на себя и Малоуна за то, что скомпрометировал меня.

– Тише-тише, – мама тянет меня за руку, чтобы усадить на скамейку, а я даже и не заметила, как подскочила на ноги. Кажется, я переигрываю. – Успокойся. Амира, пойми правильно: ты обручена. Более того, с сыном папиного лучшего друга. Мы не можем просто так разорвать помолвку. К тому же, сын Фоули тебе совсем не подходит.

– Почему это?

– Ну вот! – восклицает мама, ткнув пальцем в мою сторону. – Я так и знала, что ты им заинтересовалась!

– Нет же! Мне просто интересно, почему вы считаете его неподходящей партией для меня. Он сын папиного партнера по бизнесу, из хорошей, состоятельной семьи, сам хорошо зарабатывает.

– Откуда ты знаешь? – прищурившись, спрашивает мама.

– Догадываюсь по его профессии. Я слышала, как миссис Фоули рассказывала о сыне.

– Амира, – выдыхает она, беря мою ладонь в свои руки. – Малоун красивый парень и, уверена, умеет обращаться с девушками. Но его можно сравнить с огромным котом. Он будет кружить вокруг тебя, соблазняя мурлыканьем, а при случае выпустит когти и пойдет дальше тереться о кого-нибудь другого. Это такой тип мужчин. Взгляд с поволокой, низкий, бархатистый голос, красивое тело. Но не это должно быть главным в мужчине.

– А что?

– Надежность и безопасность. Ты ведь знаешь, сколько опасностей подстерегает женщину в этом мире. Поэтому она нуждается в защите.

– Ну от кого, мама? – стону я. – Ты ведь вышла замуж по любви. Почему мне нельзя?

– Амира, я не могу рассказать тебе всю нашу с папой историю. Но поверь мне, он изначально мне подходил.

– Правда? – заинтересованно спрашиваю я. – Помнится, ты рассказывала, что вы как раз были очень неподходящими. Из разных слоев, с разным материальным достатком. Что же изменилось?

– Любовь все изменила, – словно каясь, отвечает мама.

– Так почему я не могу полюбить неподходящего мужчину и стать его женой? Может быть, он именно тот, кто мне нужен?

Мама долго внимательно смотрит на меня, а я неудобно ерзаю под этим прожигающим взглядом. Такое ощущение, что она считывает все из моей головы и тут же делает собственные выводы. И что-то подсказывает мне, что эти выводы мне не понравятся.

– Так ты очарована Малоуном? – медленно, растягивая слова, спрашивает мама.

– Нет! Не очарована. Совсем. Мне просто интересно.

– Ясно, – задумчиво отвечает она.

– Мама, я просто теоретически спросила. Я ведь и Мустафой не очарована.

– Мустафа замечательный мальчик.

– Вот именно! Мальчик! Ему бы карьеру строить, учиться, а не возиться с новоиспеченной женой. К тому же… я люблю Мустафу, мама, но как младшего брата.