Рок-цыпочка (ЛП)

Бабушка любила «Фортнум», смотрела на него как на свой личный общественный центр. Ей не особенно удавалось быть деловой женщиной, но она была счастлива довольствоваться ролью хозяйки для своей эклектичной группы приятелей. Дедушка неплохо зарабатывал, а после смерти оставил ей приличную пенсию, так что ей не о чем было беспокоиться.

В «Фортнуме» пахнет плесенью и стариной, и, как и бабушка, я люблю каждый его дюйм.

Когда я не проводила время в полицейском участке, с Найтингейлами или Элли, я зависала в «Фортнуме» с бабулей и Дюком, а потом и с Джейн. Это было одно из тех мест, где я всегда чувствовала себя, как дома, и, поверьте, это связано с тем, что я росла без мамы.

Но факт, что я его унаследовала, однозначно, черт возьми, не заставит меня отказаться от ковбойских сапог, джинсов и кожаных ремней с огромными серебряными пряжками (таким был мой фирменный стиль одежды, мой фирменный стиль в нижнем белье — строго сексуальные девчачьи кружева и шелк, бабушка говорила, что выглядеть как поклонница ковбоев — это одно, но у каждой девушки должен быть секрет, и сексуальное нижнее белье — лучший секрет, который может быть у девушки).

Теперь я веду дела в передней части магазина. Там есть куча удобных диванов, кресел и несколько столов. Я вложила деньги в эспрессо-машину и переманила к себе из соседней сетевой кофейни своего любимого бариста, Эмброуза «Рози» Колтрейна.

Рози — бог кофе. Рози мог бы приготовить обезжиренный ванильный латте, который доведет вас до оргазма, стоит лишь вдохнуть его аромат. Рози немного заноза в заднице, своего рода кофейный полуотшельник (он приходит, варит кофе, уходит домой), но его талант неоспорим.

Моя идея с кофе стала хитом. С горячими потоками эспрессо начали раскупаться и книги, и теперь у меня в гостиной новая мебель и быстро растущая коллекция крутых ремней и ковбойских сапог.

Я вижу, как все это мелькает у меня перед глазами.

Я быстро поняла, что многое мелькает перед глазами, когда в тебя стреляют.

Пока я пялилась на свой мобильный, стараясь не заработать сердечный приступ, я пыталась сообразить, кому позвонить.

Я могла бы и, вероятно, должна была позвонить папе, Малкольму или Хэнку.

Учитывая данный выбор офицеров полиции и сложившуюся ситуацию, Хэнк был бы моим лучшим вариантом. Он взбесится, услышав, что в меня стреляли, и, вероятно, тут же арестует Рози, но ему бы меньше всех захотелось убить Рози за то, что тот подверг меня опасности.

Хэнк умел себя контролировать. Вот почему Хэнк был таким хорошим спортсменом, прилежным студентом и выдающимся полицейским.

Папа был папой, а Малкольм считал себя моим вторым отцом, поэтому они бы потеряли самообладание и устроили бы сцену, от которой Рози психанул бы.

Рози был артистом в приготовлении кофе.

Как артист, Рози обладал чувствительной натурой. Он легко выходит из себя. Ему можно заказать только два кофе за раз, иначе с ним случится небольшой нервный срыв. Та сеть кофеен не подходила ему, «Фортнум» стал его нирваной. Он мог создавать свои напитки, и когда становилось многолюдно, и клиенты напирали, кто-то другой, Джейн, Дюк или я, брали на себя бремя и просто позволяли Рози творить.

Но сейчас Рози сказал: никаких полицейских.

И я понимаю, почему.

Так что, хотя мне очень, очень хотелось позвонить Хэнку, я этого не сделала.

Я могла бы позвонить Ли, он не полицейский. У меня были его номера в мобильном, Элли забила их туда.

Ли был бы хорошим вариантом. После окончания школы Ли отслужил в армии. Ли влился в ряды сил специального назначения. Во время службы в вооруженных силах Ли занимался каким-то серьезным дерьмом, из-за которого взгляд милого доброго мальчика исчез из его темно-карих глаз и появилось нечто другое, более холодное, серьезное и гораздо более страшное. Ли подал в отставку, получил лицензию частного детектива и открыл офис в ЛоДо (центральном районе Денвера). Судя по всему, Ли должен работать частным детективом, но никто не знает, чем, на самом деле, занимается Ли, я даже не уверена, что кто-то вообще видел его офис.

Я могла бы позвонить Ли и сказать ему, что кто-то в меня стрелял. Он довольно быстро все уладил бы. Вообще-то, мы с Ли особо не общались все эти десять лет, но, откликнувшись на мой призыв, он бы проявил, своего рода, ответственность в отношении члена семьи, учитывая, что он думал обо мне как о своей младшей сестре (ха!).

Хотя, Ли мог бы выследить этих людей (кем бы они ни были) и пристрелить. Сначала подвергнуть пыткам, а потом пристрелить. Ли обладал навыками, о которых я мало, что знала (но не раз слышала, как Малкольм и папа шептались об этом).

Все обернулось бы не так, как когда мне было шестнадцать и Брайан Арчер рассказывал всем, что добрался со мной до третьей базы (когда он едва приблизился ко второй), и Ли нашел Брайана и сломал ему нос.

Сейчас дело бы приняло серьезный оборот.

Вероятно, Ли — не столь хорошая идея.

У меня оставалась только Элли.

Эллисон Найтингейл всегда готова к приключениям.

Элисон Найтингейл умеет держать рот на замке.

И Элли не полицейский.

Глава 2

Мне следовало бы перекинуть тебя через колено

Двадцать минут спустя я обнаружила, что стою в гостиной квартиры Ли.

Я бывала там раньше, всего несколько раз, но мои визиты были краткими. В основном, что-то занести или забирать, и всегда в присутствии Китти Сью или Элли.

А также Ли.

Теперь Ли отсутствовал.

— Это не очень хорошая идея, — заявила я Элли.

Мы с Элли были одного роста — пять футов девять дюймов. Элли весила на двадцать фунтов легче, носила джинсы и лифчик на размер меньше, потому что задница и сиськи у нее были гораздо меньше моих. У нее были карие глаза цвета виски, как у Хэнка, и, как у всех Найтингейлов, густые темно-каштановые волосы, которые она, как и я, отрастила безумно длинными, как у всех рок-н-рольщиков.

Сейчас на ней была джинсовая мини-юбка с рваным обрезанным подолом, ярко-желтая майка, с выложенной на груди блестками надписью «Сладенькая», и босоножки.

Нам обеим было по тридцать, Элли была на две недели моложе меня. Но даже будь нам по восемьдесят, мы бы носили джинсовые мини-юбки и футболки с названием какой-нибудь группы, я предвидела это для нашего будущего, и хотя считала, что это круто, это также немного меня пугало.

— Ли уехал из города, — возразила Элли. — Он не вернется еще целую вечность. Определенно, не сегодня вечером. И, к тому же, никто не безумен настолько, чтобы вламываться в квартиру Ли.

Глядя на Рози, я размышляла над словами Элли.

Рози захватил момент «талантливый артист в кризисе». Взгляд у него был диким, и, казалось, он вот-вот убежит.

В данный момент я не испытывала к Рози особой симпатии. Из-за него меня чуть не подстрелили, но все произошло не совсем по его вине, стрелял не он, да и плохих парней выбесил не он.

Острый язычок — моя извечная проблема.

Как бы то ни было, он — мой друг, и я должна заботиться о нем. Так друзья и поступают. Они не пьют, чтобы отвезти тебя домой, когда ты пьян. Им нравятся твои парни, а когда они тебя бросают, помогают тебе смешать их с грязью. А когда в тебя стреляют, находят тебе безопасное место.

И Элли была права, только тот, кто жаждет смерти, мог вломиться в квартиру Ли. Даже у меня участилось сердцебиение, когда я осмелилась войти в логово Ли, обеспокоенная, что он психанет, обнаружив нас там.

Мало того, само здание было безопасным, и Ли жил на четырнадцатом этаже (кстати, с беспрепятственным видом на горный хребет Скалистых гор).

Элли переводила взгляд с Рози на меня.

— В чем дело?

— Не говори ей! — завопил Рози.

— Да не собираюсь я ей говорить! — заорала я в ответ, начиная терять терпение с Рози. Я извинила себя за срыв. Полагаю, такое случается, когда в тебя стреляют. В меня никогда не стреляли, но я всегда быстро усваивала уроки.