Море в облаках

– Я не трушу, просто стараюсь не спешить. В таких речках бывают подводные течения, они очень опасны!

– Хватит выдумывать! Видишь, со мной всё хорошо. Иди скорей сюда!

– Вот и ты туда же! – Офелия остановилась. – Все так говорят мне: «не выдумывай». А я, правда, читала об этом и даже видео смотрела в интернете!

– Не стоит верить всему, что пишут и говорят. Доверяй практике, реальной жизни, – Жан подошёл ближе и протянул руку. – Держись, так уж и быть, помогу тебе.

Офелия пошла смелее, чувствуя поддержку Жана. Он был старше и сильнее, а ещё – хорошо плавал. Если что, он наверняка ей поможет. Ближе к середине реки вода стала прохладнее, но это даже понравилось Офелии. В такую жару нет ничего лучше, как оказаться в освежающей речной воде. Жан ловко плавал вокруг неё, то ложась на спину, но подныривая. Иногда он скрывался под водой надолго, и девочка начинала тревожиться, но он дергал её за руку или за ногу из-под воды, выныривал и весело хохотал. Злиться было невозможно, и Офелия в ответ брызгалась в него водой и пыталась догнать. Но пловчиха из неё была так себе, поэтому догнать Жана не получалось.

Дети провели в воде довольно долго, а когда выбрались на берег, то каждому показалось, что они попали в парилку с мороза. Духота стояла невероятная. Они лежали на траве и обсыхали под лучами палящего солнца.

– Отлично искупались, теперь бы поесть и завалиться спать! – протянул Жан.

– Можно пойти ко мне домой, обед всегда готов и стоит в холодильнике.

– Без приглашения нельзя, – возразил Жан.

– Я же приглашаю тебя!

– А ты что, хозяйка? – мальчик повернулся на живот, подставив спину солнцу.

– Конечно! Это же мой дом, я там с рождения живу.

– Может, у себя в комнате ты и хозяйка, а в доме главный – твой отец. А он меня не приглашал, – упорствовал Жан.

– Какой ты противный. Ладно, я спрошу у отца, можно ли тебе прийти к нам на обед в какой-нибудь другой день. А сейчас будем есть конфеты.

– Не тянешь ты на тринадцать, – задумчиво добавил мальчик.

– Да ну тебя. Сам-то очень взрослый как будто. Путешествует он, ага! Так я тебе и поверила. Врешь, наверняка, как и все мальчишки, – Офелия откатилась от Жана подальше, жуя конфету.

– Вот видишь! Опять обиделась и надулась. Моя сестренка пяти лет так всегда делает, когда не получает то, чего хочет, – и тут же, совсем другим тоном, как заговорщик, Жан добавил, – давай поднимемся вверх по течению реки, там растет дикая ягода. Очень вкусная!

Офелия с полуулыбкой глянула на Жана, и кивнула. Они поднялись и наперегонки побежали вдоль реки. Новый и единственный друг Офелии казался ей странноватым, иногда вел себя почти как взрослый, а иногда совсем как маленький мальчик. Он втягивал её в детские забавы, но рассуждал не всегда понятно, а иногда и обидно. Она хотела, чтобы он перестал считать её маленькой, ведь почти тринадцать – это очень солидный возраст для девочки.

– Жан! Так сколько тебе всё-таки лет? Ты мне так и не сказал, – Офелия догнала его, запыхавшись.

– По твоим меркам почти пятнадцать, в конце лета будет. Знаешь, раньше ведь года считали, начиная с сентября. Вот перед самым началом такого старинного года, у меня и будет день рождения.

– Что значит по моим меркам? – удивилась Офелия.

– В моей стране возраст считают несколько иначе. Но ты даже не думай об этом. Я всё равно гораздо старше тебя! – они добрались до кустарника, покрытого яркими спелыми ягодами.

– Всего-то почти на два года, – фыркнула Офелия.

– По твоим меркам, – назидательно произнёс Жан, собирая ягоды.

– А их точно можно есть? – девочка разглядывала сине-фиолетовые продолговатые плоды.

– Ага. Это жимолость, очень вкусная. Ешь, не бойся! – он закинул в рот горсть ягод и с удовольствием стал жевать.

В перемещениях от реки к зарослям кустарника и дереву на краю холма ребята провели всю вторую половину дня. Они болтали обо всем на свете – про школу, далекие страны, море. К вечеру Офелия побежала домой, пообещав, что завтра придёт снова. Но дома её ждал неприятный сюрприз.

Отец неожиданно уехал. Он хотел предупредить дочь, но она как обычно, не взяла телефон на прогулку и не сказала, где будет гулять. На кухне Офелию встречала соседка, которая иногда присматривала за девочкой, когда отец бывал в командировках. Но сегодня случай особый – бабушке Офелии стало плохо, поэтому отец был вынужден отпроситься с работы и срочно уехать. Девочка расстроилась даже больше не из-за состояния бабушки, а из-за того, что отец не нашел способа предупредить её. Понятно, что он никак не мог этого сделать, но Офелия не хотела принимать этот простой и очевидный факт. Ближе к ночи, отец позвонил и объяснил ей ситуацию. Скорее всего, до дня рождения дочери он не вернется. А пока его нет, он просил никуда далеко от дома не уходить и слушаться соседку. Девочка вздохнула, пообещав выполнять все указания, и повесила трубку. Ей стало совсем тоскливо. Значит, гулять с Жаном не получится, надо быть рядом с домом и просто ждать. Скучно. И из-за бабушки немного волнительно.

Офелия имела удивительную способность – запрещать себе тревожиться, даже если ситуация очень серьезная. Она просто не думала о том, что может случиться, не думала о сложности и шаткости положения, всеми силами старалась не принимать горькую сторону жизни, уходила и пряталась от неё в детские сказочные обещания, что всё обязательно будет хорошо. Потому что знала, что в жизни не всегда всё так хорошо, как обещают. Слишком больно и страшно принимать такие очевидные истины. Поэтому, она быстро выкинула из головы мысли о бабушке, а только обижалась на отца, чем тревожила добрую соседку. Ей казалось, что девочка совсем не переживает и не сочувствует семейным проблемам и не поддерживает отца, а в её возрасте пора бы уже понимать, что к чему.

Офелии нравилось ночевать в большом доме одной. Она не боялась темноты, как многие девочки и даже мальчики, в темноте было уютно, тихо и спокойно, как под теплым зимним одеялом. Ночь приглушала звуки, съедала яркие краски и выпускала из волшебного фонаря сны, мечты и грёзы. Офелия закрывала перед сном все двери, открывала окно пошире, чтобы свет звезд мог освещать комнату, гасила ночник и лежала, мечтая о лучших временах. Ей казалось, что непременно, когда-нибудь, далеко в будущем, она будет невероятно счастливой, не задаваясь вопросом о том, что же такое – счастье. Она представляла, как гуляет по цветущему саду в красивом длинном платье, а вокруг звучит музыка, и сад никогда не заканчивается. Где-то среди бело-розовых зарослей цветущих персиков будет стоять её дом, не такой скучный, как тот, в котором они живут с отцом. И её, такую прекрасную молодую девушку, Офелию, никто не будет обижать, никто не скажет грубого слова, с ней будут считаться и любить. Все будут её любить. А ещё – в том будущем, папа всегда будет рядом, а бабушка вовсе перестанет болеть в самый неподходящий момент. И Жан, наверное, вырастет, станет красивым и сильным мужчиной, и не будет рассказывать сказки.

Действительно, если так случится, то, значит, будущее не такое уж и прекрасное, и Офелия в нём не такая счастливая. Как было бы хорошо иметь волшебную палочку, чтобы взмахнуть ей, и сделать так, чтобы время остановилось, замерло. Нет, не для всех, а, например, для Жана. Чтобы он мог всегда оставаться веселым мальчишкой и рассказывать Офелии свои истории. Ей не приходило в голову, что думать вот так – некрасиво, слишком жестоко по отношению к другу. Она будто запрещала ему взрослеть из-за своего желания оставить всё, как есть. Да, Офелия проявляла себя эгоистичной и обидчивой натурой, она хотела весь мир видеть таким, как в своих мечтах. Но тревожные мысли о том, что этого никогда не случится, уже зарождались в её маленькой голове.

Офелия вспомнила историю Жана про розу и неожиданно подумала, что она очень похожа на неё. Такая же капризная, никак не желающая радовать глаз, а только ранящая шипами. А отец, как заботливый садовник, пытается удобрять свою дочь заботой и любовью, а взамен ждёт лишь только красоты и радости, благодарности. Эти мысли были слишком трудными, тяжелыми и обидными. Офелия надула губы, вспомнив, что обиделась на Жана, и решила просто спать.