Медный всадник

– Знаешь, это он помог мне с работой! – сказал Вадим. – Альбинка хлопотала.

– Ты доволен?

Он кивнул. Насчет подвалов распространяться не стал. Это была его личная тайна.

– Расскажи что-нибудь, – попросил он.

– О Красине?

– Если хочешь.

– Знаешь, не о чем особенно рассказывать… Любила, только мы с ним мало говорили.

– И что будешь делать?

– Еще не решила… Я же, в сущности, никто, Вадим. Домохозяйка. Кое-какие средства (она поставила ударение в конце) есть, а дальше буду подыскивать себе работу по плечу.

У Кисы оставались деньги, накопленные за время совместной жизни с Красиным. Кроме того, у нее была старая Серегина машина и мотоцикл.

– Стоит в спальне, в смазке, и упакован! – сказала она и пояснила: – С этой инфляцией лучше вкладывать деньги в вещи, вот мы и купили мотоцикл – на черный день!

– Но почему в спальне?! – смеялся Домовой. – У Сереги же вроде гараж был?

– Был. Только гараж могут взломать. У его соседей взломали. Вот он и решил подстраховаться, чтобы все яйца в одну корзинку не класть. Хотел переставить в прихожую, начал шкафы сдвигать, да не успел…

Домовой покачал головой.

– Я тебя прокачу! – сказала она. – На мотоцикле. Я его хорошо умею водить!

– Киса… – Вадим замялся, не хотелось отказываться: совместная поездка с Кисой – это было то, что нужно, но он с предубеждением домоседа относился к мотоциклам.

В голове мгновенно промелькнула страшная картинка – они вместе с Кисой в каком-нибудь кювете – сцена из программы «600 секунд». Должно быть, все было написано на его лице, потому что Киса рассмеялась.

– Не волнуйся, не останется твоя дочка сиротой, – я буду тихо. Тебе понравится.

И он согласился, взяв с нее слово не превышать скорости, – какая там самая медленная из возможных?

– Не испортим товарный вид?

– Я уже нашла покупателя – один Серегин кореш, на поминках договорились, еще до того, как ты пришел. Видишь, какая я нехорошая! – сказала она, печально улыбнувшись. – Он не будет против, если мы разок прокатимся, нормальный мужик.

– Ты хорошая, – сказал он серьезно.

Возвращался домой с легким сердцем. Напрашиваться в гости к Кисе было еще преждевременно. Вадим был старомоден в таких вопросах. Боже мой, а ведь еще сорок дней не закончились. К черту, не думать!

Тем не менее, задумался. И думал, наверное, не меньше пяти минут, остановившись возле винного магазина, так что, в конце концов, один из представителей пролетариата, разжалованного новой властью из гегемонов и заливавшего горе привычным способом, обратился со стандартным вопросом:

– Будете? – он кивнул на магазин.

Все, в конце концов, может быть. И этот неплохо одетый гражданин не откажется раздавить на двоих маленькую – третьего, видимо, в эту погоду было не сыскать.

– Простите? – не понял Иволгин – голова у него была занята другим.

Пролетарий вздохнул разочарованно, махнул рукой и отошел, оставив Иволгина наедине с его мыслями. Тот двинулся через улицу и едва не угодил под несущийся на полной скорости большой черный джип. Машины эти еще не стали обыкновенным делом, и один их вид внушал трепет обывателям, ассоциируясь с бритоголовыми бандитами с автоматами наперевес. Вадим в число этих паникеров не входил, но подумал, что нужно сосредоточиться, иначе он, и правда, попадет под машину, а это сейчас особенно некстати.

Это, впрочем, всегда некстати, хотя Домовой хорошо помнил, что как-то раз таким образом встретился с Альбиной Вихоревой.

Машина притормозила у него за спиной и водитель засигналил, привлекая внимание. Иволгин обернулся, за рулем сидела эффектная брюнетка. И показала эта брюнетка ему фирменный заграничный жест, выставив в окно кулак с вытянутым вверх средним пальцем.

Вадим усмехнулся и проводил ее добродушным взглядом. Он побрел дальше, по тротуару. Спустя еще минуту рядом остановилась длинная черная машина.

– Господин Иволгин?

А вот это было уже странно. – Вадим не мог припомнить человека, который дружелюбно улыбался ему в окно.

– Вадим Иволгин?

– Да… – ответил он нерешительно, словно сомневаясь в том, что действительно является Вадимом Иволгиным.

– Как я рад, что вас встретил! – Мужчина, проворно выбравшийся из машины, говорил с акцентом.

Домовой ничего пока не понимал, а тот уже тряс ему руку. Пожатие было крепким.

– Я здесь по делам, задержался ненадолго, позволили обстоятельства. Моя фамилия Эймс! Кирилл мне многое рассказывал о вас. Кирилл Марков.

Теперь кое-что становилось понятным. Домовой закивал.

– Вы позволите, я вас немного провожу……

Машина тронулась с места, не дожидаясь господина Эймса. Вероятно, водитель заранее получил четкие инструкции.

Вадим подумал, что Эймс может сообщить какие-нибудь новости о Верочке.

– О, с ней полный порядок. Очаровательная малышка – просто прелесть. Такое счастье, что все закончилось благополучно. Европейская медицина движется, как это у вас говорят – семимильными шагами! И это большое благо, что вы смогли воспользоваться ее услугами… Сами не планируете переехать?

Вадим вздохнул, он уже устал от объяснений, но элементарная вежливость требовала ответить.

– Кому я там нужен? – спросил он прямо. – Да и не выпустят меня, я ведь работаю на оборонном предприятии. Кстати, еще несколько лет назад наш разговор мог бы обернуться неприятными последствиями. Я и сейчас не уверен, что за нами не следят!

– Поверьте мне, не следят! – сказал англичанин, и было видно, что он это знает наверняка. – Впрочем, теперь все будет по-другому. Я как профессионал ценю вашу преданность делу и уверен, что очень скоро она будет вознаграждена.

Вадим мягко улыбнулся, однако приятно было слышать это, пусть Эймс и иностранец, который, как убежден был Домовой, ни черта не понимает в его положении. Другие тоже не понимали, однако всегда старались уговорить его бросить «Ленинец».

– Очень скоро! – сказал Эймс. – Такие люди, как вы – истинное сокровище. Я думаю, если Россия и сможет выбраться из кризиса, то только благодаря таким как вы…

Домовой подумал – жаль, что этого не слышит его мать. И Сагиров что-то подобное на поминках говорил. Пожалуй, чересчур большая ответственность для сотрудника с четвертой формой допуска.