Страница 15 из 41
— Мне не нужна покладистая, — снова в его голосе собрана вся серьезность, на какую только способен Амирхан. — И я в сотый раз тебе повторяю — твое место теперь здесь.
Снова одна и та же пластинка. Мне ничего не осталось, кроме как глубоко вздохнуть и еще немного глотнуть этой паршивой теплой воды.
— Я хотел тебе подарить эти серьги, — Амирхан посмотрел на украшение.
— Мне от тебя ничего не нужно, — твёрдо ответила я, глядя перед собой.
— Я это уже понял, — он поднялся из-за стола и захлопнул коробочку с серёжками.
На секунду мне показалось, что Амирхан в своей крупной ладони просто раздавит несчастный подарок, но нет. Он поступил иначе. Вышел из беседки, замахнулся и выбросил коробочку. Я услышала всплеск воды и поняла, что серёжки ушли на дно искусственного пруда.
— Ты с ума сошел? — я вскочила со скамьи.
Я с бабушкой и дедушкой всегда жила скромно. Поэтому такое расточительство со стороны Амирхана вызвало во мне смесь шока и негодования. Мне и даром не нужны были эти серьги, но зачем выкидывать?
— Мог бы Айле подарить. Или у тебя так много денег, что можешь себе позволить швыряться золотом направо и налево? — я вперила руки в боки.
— Этот подарок предназначался для тебя, — Амирхан обернулся и с прищуром посмотрел на меня. — Тебе он не нужен, а передаривать — не в моих правилах.
— Дурацкая принципиальность, — я нахмурилась. — Пока одни люди голодают и едва концы с концами сводят, ты тут купаешься в роскоши и выбрасываешь драгоценности.
— Ты тоже будешь в ней купаться, женщина. Подо мной будешь. Это неизбежно. И огонь я твой приручу.
Я уже собиралась в очередной раз ответить чем-нибудь едким, но Амирхан подошел ко мне и больно ухватил за подбородок. Ну что за дурацкая привычка?
— Завтра мы кое-куда поедем. Так что в твоих же интересах быть послушной, иначе Хасан быстро с тобой разберется. Поняла меня? — Амирхан крепче сжал пальцы на моем подбородке.
— Да, — нехотя ответила я, не имея ни малейшего желания знать, как именно Хасан может со мной разобраться.
— Вот и славно, — Амирхан медленно разжал руку и отпустил меня.
Мы оба тяжело дышали от злости, и оба сверлили друг друга сердитыми взглядами. В этом взаимном недружелюбии таилась какая-то своя извращенная магия. Вот зачем я сдалась этому мужчине? Он садист? Или мазохист? А, может, всего и понемногу? На самом деле ответ чудовищно прост — женщины для него, как предмет роскоши. Вот и всё. Захотел — взял. Остальное не имеет значения. Ему не нужна веская причина, чтобы держать меня рядом с собой. Понравилась и всё тут. Похоже, этот тип не привык отказывать себе в удовольствиях, каким бы они ни были. Я в этом уже успела убедиться. Причем несколько раз.
— Я тебя ненавижу, — прошипела я, когда Амирхан выпрямился.
— От ненависти до любви всегда всего лишь один шаг, — как-то глухо отозвался он и развернувшись, пошел прочь.
Глава 10
Когда Хасан узнал, что я вместе с ним и Амирханом поеду на верблюжьи гонки, он весь позеленел от злости. Впрочем, это было полностью взаимной реакцией. Я тоже не горела желанием находиться в компании этих двоих. Но возможность хотя бы на время покинуть стены виллы была уж очень соблазнительной. А еще более соблазнительной была перспектива подольше понаблюдать за позеленевшей физиономией Хасана. Не я изъявила желание быть здесь. Меня вообще никто не спрашивал, чего я хочу. Так что злиться из-за моего присутствия — глупо. Пусть все свои претензии высказывает Амирхану, что он, собственно, и делал. Но раз Хасан здесь ничего в корне не меняет, пусть и дальше зеленеет, а я полюбуюсь. Надо же и мне хоть как-то эмоционально расслабляться в этом театре абсурда.
Я уже была полностью готова к поездке. Айла предупредила меня, что будет очень жарко, поэтому лучше прихватить с собой либо шляпу, либо платок. На дне своего чемодана я нашла платок. Обычный. Чёрный. Он отлично подходил к моему комбинезону. Правда, теперь казалось, что я собралась на похороны, а не на бега.
Пока Айла учила меня, как нужно красиво завязывать платок, я услышала ругань Хасана. Он что-то громко говорил Амирхану, даже без знаний языка было понятно — они снова ругались. Не скажу, что мне это доставляло максимальное удовольствие. Скорей, я относилась с осторожностью и насторожённостью к тому, что происходило за стеной моей комнаты. Иметь у себя во врагах Хасана не очень-то хотелось. Мало ли, может, он больной на всю голову. У него взгляд такой, что без преувеличения можно сказать — Хасан хотел бы с радостью свернуть мне шею. Голыми руками. И с характерным хрустом.
— Дядя Хасан не любит девушек не нашей национальности, — вдруг шепнула мне Айла.
— Он, если честно, пугает своим взрывным темпераментом, — я нервно улыбнулась.
— Не пугайся. Дядя Амирхан в обиду тебя не даст. Он — здесь главный. Пусть дядя Хасан и старше, но это не его дом.
Что ж, это хоть немного, но бодрило. Объективно, лучше находиться поближе к Амирхану, чем рядом с его бешеным родственником. Когда мы рассаживались по машинам бледно-серые глаза Хасана всего лишь на миг остановились на мне. Ненависть. Кристально-чистая концентрированная ненависть. Если бы его взгляд умел убивать, я бы уже давно лежала на прохладном полу гаража и вряд ли дышала.
Я была в одной машине с Амирханом. Хасан поехал в другой. Ну и слава богу. Меньше проблем будет.
— Почему вся в черном? — спросил меня Амирхан, когда водитель плавно выехал из обширного подземного гаража.
Сам Амирхан был полностью одет в белое. Белые свободные брюки. Такая же белая свободная рубашка с длинным рукавом. Разве что дизайнерские солнцезащитные очки были черными. И я такая рядом сижу, будто и впрямь на похороны собралась.
На самом деле в моем чемодане было не так уж и много вещей. А учитывая, что бега будут проходить где-то под открытым небом, то лучше позаботиться о своей коже и скрыть ее по максимуму, если нет желания получить ожоги. Из подходящего у меня был только этот комбинезон. Но говорить об этом я не собиралась. Гордость не позволила признаться, что других вещей с собой нет. Да и вообще вести с Амирханом какие-либо беседы я не хотела.
— Не вижу поводов для радости. А черный прекрасно подчёркивает мое настроение, — я скрестила руки на груди и вздёрнув подбородок, искоса взглянула на Амирхана.
Он выгнул одну бровь и провел пальцами по щетине. Не понравилось. Ему явно не нравилось то, что я говорила и как. Но никаких ответов не последовало.
Ехали мы долго. Я намерено села как можно дальше от Амирхана, чтобы даже наши ноги не касались друг друга. Минимум контакта, вот что мне нужно. Этот пунктик был продиктован не страхом. Я не боялась этого мужчину. Просто так мне было легче — на расстоянии. Я не хотела, чтобы даже крошечная призрачная нотка его парфюма осела на моей коже или запуталась в волосах. Не хотела иметь ничего общего с Амирханом. Это было для меня принципиальным. Мы по разные стороны баррикад.
Бега были запланированы в специально искусственно созданной пустыне. Когда наша машина остановилась, я увидела, что уже собралось очень много желающих сделать ставки на своего верблюда. Жара стояла просто невероятная. Ветер отсутствовал, отчего сложилось такое ощущение, что время словно застыло. Воздух был настолько сухим, что казалось, он песчинками проникал в лёгкие.
Наша машина плавно отъехала, когда мы высадились.
— А куда это водитель отправился? — спросила я у Амирхана.
— Мы пересядем на внедорожник, — объяснил он мне и подцепив очки за воротник рубашки, поздоровался с каким-то пожилым арабом, одетым в белую длинную тунику.
Я стояла за спиной Амирхана и аккуратно рассматривала всех присутствующих, чтобы оценить обстановку. На стояночной площадке царил настоящий гул, сотканный из нескольких десятков голосов. Кажется, все находились в предвкушении перед грядущими бегами.
Многие женщины, прибывшие со своими мужьями, полностью разделяли их азарт. Велись оживленные беседы. На секунду мне показалось, что некоторые мужчины буквально кичились своими женщинами перед друзьями. Словно женщина не человек, а так — приятный и красивый аксессуар, которым неплохо и похвастаться. Как машиной, к примеру.