Единственная для Лютого

Я пыталась дышать как можно глубже и спокойнее, чтобы унять приступ тошноты. Но этот прием не помогал, лишь усугубил моё положение.

Сидеть за столом стало совсем невыносимо, я начала опасаться, что меня просто стошнит в присутствии посторонних. Большего позора я придумать не могла.

Поэтому, поспешно извинившись, я встала из-за стола и пошла в сторону туалета, едва успев дойти до нужного места и склониться над унитазом, чтобы в мучительных спазмах выдать все то, что успела съесть до появления Динары в столовой.

На сей раз приступ был намного сильнее, чем обычно. Моё тело долго сотрясалось в мучительных спазмах, даже в пот прошибло. Я тщательно привела себя в порядок, даже пришлось переодеться и заново подкрасить ресницы тушью.

Лишь совершив все необходимые процедуры, я придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. Я пришла к выводу, что выгляжу не идеально, но вполне приемлемо.

В завтраку я не планировала возвращаться, подумав, что поем позднее, в школьной столовой или в близлежащем кафе. С этими мыслями я направилась на выход и совершенно не ожидала, что столкнусь в дверях нашей комнаты с Динарой.

— Тебе плохо? — спросила жена Лютого.

Ее темный взгляд был требовательным и выражал нетерпение. В глубине карих глаз хорошо читалось недоверие и подозрительность. Я не могла точно сказать, что она заподозрила меня в порочной связи со своим мужем, но что-то нехорошее пришло ей в голову.

— Небольшая слабость.

— Тебя тошнило! — твердым голосом произнесла Динара. — В чем же дело?

— Скорее всего, съела что-то накануне в школьной столовой. Да, я задержалась вчера, проверяя тетради учеников, и купила на перекус жареный пирожок с картошкой. Наверное, не стоило этого делать. Повар иногда халтурит, а продавец просто разогрел старый пирожок, выдав его за свежий.

— Ты питаешься в обычной столовой? — спросила Динара. — Все же известно, что пища там не первой свежести и опасна для жизни. Тем более, для той, что готовится стать суррогатной матерью! Кажется, мы зря переводим средства на твоё питание и содержание, если ты с легкостью перечеркиваешь эти усилия одним жареным пирожком!

Негодованию Динары не было предела. Мне вдруг показалось, что она почти возненавидела меня, желая сжить со свету.

— Я уже поняла, какую ошибку совершила, и больше этого не повторится, — заверила я Динару.

Красавица недовольно посмотрела на меня, сжав пухлые губы в тонкую линию, и резко развернулась ко мне спиной, стремительно покинув коридор.

После этого случая я старалась держать себя в руках, хотя не могла бы гарантировать, что мое самочувствие всегда будет прекрасным. Ведь это зависело не от моего желания, а от процессов, протекающих глубоко во мне.

Больше Динара так сильно не душилась и перешла к привычному выбору дневных ароматов…

Как-то я услышала часть разговора, что скоро в город вернётся Лютый.

Но даже будучи предупреждения, я оказалась не готовой встретиться лицом к лицу с тем, кто стал моим первым мужчиной…

Лютый появился неожиданно. Если бы я следила за двором, могла бы увидеть его машину, но я сидела в гостиной дома Лютого и была погружена в чтение. Я искала в интернете клиники, которые могли помочь Тимофею с лечением его проблем со слухом.

Я понимала, что мне нужны деньги на лечение, но где их взять? В голове даже шевельнулась мысль — продать квартиру, пока мы живем в доме Лютого, на вырученные деньги можно будет провести операцию и оплатить восстановительный курс. Что будет потом, я точно не знала, но, думаю, могла бы придумать что-то, выкрутиться…

Внезапно в отдалении громыхнул голос Лютого, и я сразу же отложила в сторону телефон, замерев без движения.

За моей спиной раздался звук решительных шагов. Он наплывал на меня как фронт грозовых туч, наступление которых было не под силу остановить простому человеку.

Я сразу же поняла, кто это.

В тот же миг я испытала желание оказаться за десятки, сотни километров от этого дома, как можно дальше, чтобы не пересекаться с Лютым.

На крайний случай мне бы подошел и вариант попроще — мгновенно провалиться сквозь землю, но потаенные желания так и остались плодом лишь моей фантазии.

Я была бессильна перед фактом появления Лютого, как простой смертный бессилен перед надвигающейся катастрофой.

Ближе… Еще ближе…

Ещё ближе…

Я едва дышала, всей спиной чувствуя тяжелый, собственнический взгляд Лютого, исконно мужской, с плотским интересом, который ощущался явственно, как если бы он трогал меня широкой, горячей ладонью.

Острые мурашки взметнулись вверх по спине и снова рухнули вниз, к сердцу, ушедшему в пятки.

— Маша…

Голос мужчины был хриплым, низким, полным силы и нетерпения.

Лютый сказал вслух всего одно слово — моё имя, но оно заставило меня обмирать от восторга и затаенного страха. В каждом звуке вибрировали сильные эмоции и ощущалась мощная и несокрушимая мужская энергетика.

Когда он произнес мое имя медленно, с чувством протянув каждую гласную, трепет прокрался в каждый уголок моей души.

Мой взгляд внезапно обрел осмысленность и способность различать предметы. Я быстро взглянула в сторону лестницы, ведущей на второй этаж.

Бежать, как можно дальше, было единственным моим желанием.

Однако Лютый уже заметил меня и даже позвал по имени.

Прятаться было бесполезно, а бежать сейчас было бы глупо, так же глупо, как стоять спиной к человеку, назвавшему тебя по имени.

Медленно-медленно, буквально по миллиметру, я сдвинулась с места и повернулась лицом к мужчине.

Когда наши взгляды встретились в легких словно сгорел весь кислород и предательские черные точки закружились перед глазами.

Моё сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я боялась, что его громкий, оглушающий стук слышен в каждом углу просторного дома и выдает мои истинные эмоции.

— Привет, Маша.

Лютый снова повторил мое имя, а темные, почти черные глаза мужчины бесстыже сновали вверх и вниз по моему телу, заставляя гореть каждой клеточкой, где останавливался его взгляд. Он обладал умением раздевать, не прикасаясь пальцами.

Я чувствовала, будто нахожусь перед Лютым обнаженной, а он по-взрослому трогает меня исконно мужским, требовательным захватом.

Жар бросился в лицо, и трепет пронзил каждую мою клетку. Я едва стояла на ногах и корила себя за такую постыдную реакцию на близость мужчины, с которым имела несчастье провести одну страстную ночь.

Всего одна ночь!

Но как сильно она изменила мое отношение к Лютому, сколько проблем и осложнений появилось в моей, и без того нелегкой жизни, после этого опрометчивого поступка!

— Добрый день, Ру…

Я оборвала себя почти сразу же, поняв, что чуть не позвала его по имени, и поспешила исправить оплошность, назвав мужчину грозным прозвищем.

— Лютый.

Решила очертить границы для себя хотя бы тем, что буду называть мужчину тем же прозвищем, которое ему дали в бандитских кругах. Пусть это станет для меня напоминанием, что я — его должница, а он — требовательный кредитор, вынудивший меня на чудовищную сделку.

Со своей стороны я мысленно возвела все возможные стены, которые только пришли на ум, чтобы оградить себя от пагубного влияния Лютого, чтобы не дрожать перед ним и не прокручивать в голове с мучительным постоянством моменты нашего интима, раз за разом переживая их словно это было совсем недавно.

— Как твои дела?

Он неуловимо быстро придвинулся ко мне, обжигая, туманя разум крепким мускусным запахом разгоряченного мужского тела.

=3=

Только с дороги, даже не переодевшись, без капли парфюма или ноток крема для бритья, Лютый пах мужским крепким запахом. Мое обоняние уловило этот запах, наполняя ими легкие до отказа, как первосортным дурманящим средством.

Однако я нашла в себе силы ответить:

— Хорошо. У меня всё по-прежнему. Соловьёв не давал о себе знать.