Голубой Ютон

Этому строительству никто не мешал, хотя километрах в трех от берега проходила довольно накатанная дорога. Хотя слово «накатанная» тут вряд ли было применимо: за три месяца, пока крепость возводилась, по дороге прошло с пяток караванов, и основным транспортным средством в этих караванах были вьючные ослики. А вот повозок – хоть каких-нибудь – строители не увидели ни одной. И Леночку, которая собственно и руководила строительством (а на самом деле охраняла его от потенциальных набегов с помощью автомата и пулемета), больше всего удивляло то, что караванщики, ясно же видевшие стройку, даже из простого любопытства не подошли, не поинтересовались что тут происходит…

Правда позже, глубокой осенью уже, к готовой крепости подошел небольшой – человек двадцать – отряд неплохо (по нынешним временам) вооруженных всадников и происходящим поинтересовался. Повезло еще, что среди визитеров нашелся кто-то, говорящий, хотя и паршиво, на аланском. Так что им пояснили, что крепость поставлена только для обслуживания собственных кораблей далекой страны и никто из нее даже наружу выходить не собирается. И что им от проезжающих вдали караванов тоже ничего не нужно. Что было правдой, а про то, что от впадающей в море примерно в километре от крепости (к тому же на другой стороне пролива, ведущего в бухту) речки проложен водопровод, просто говорить не стали. Ну плохо визитер аланский знал, не понял бы – и зачем человека мучить? Тем не менее по договоренности с визитерами было решено поставить (уже за пределами крепости) и небольшой караван-сарай, но это было проектом «на перспективу», а пока все работали по ранее составленным планам.

К началу следующего года Маркус выстроил еще два относительно морских корабля, и в самом начале мая года двести шестьдесят первого очень немаленькая флотилия привезла русский десант на Апшерон.

Глава 6

Курт Бреннер еще раз окинул взглядом удаляющийся берег. Стоящая рядом с ним на мостике Эльза, увидев, как ей показалось, тревогу в глазах мужа, тихо спросила:

– Что-то не так?

– Всё так, я просто немного переживаю, успеем ли…

– Сначала мы больше полугода там просидели, а теперь ты переживаешь, успеем ли мы домой?

– Я переживаю, успеем ли мы доставить груз Марине Дмитриевне.

– Успеем. Мы не можем не успеть. Как раз ко дню ее рождения и успеем, причем с запасом. Мы просто на канале пересядем на «Ракету», а от Александрии… я говорила с диспетчерами Пантикапея, туда через неделю «Дельфин-2» придет, нас специально ждать будет.

Курт хмыкнул и согласно кивнул. Он просто вспомнил, как по каналу Траяна вот уже почти десять месяцев назад он буквально перетаскивал свой «Богатырь»: хотя римляне расчисткой канала занялись всерьез, все же пару раз судно просто скребло килем по песку. Даже при том, что по каналу «Богатырь» проводился настолько пустым, насколько это было возможно: с судна не только всю мебель вынесли, но даже посуды в камбузе не оставили. А на «Ракете» с ее осадкой в полметра весь канал можно часа за три пройти… хотя, судя по виду римского десятника, ответственного за расчистку канала на «проблемном» участке, сейчас уже и «Богатырь» с полной загрузкой по всему каналу пройдет без проблем.

А до канала… Курт прикинул, что на всех трех моторах есть шанс дойти меньше чем за четверо суток. Ну, если с погодой все хорошо будет. Должно быть хорошо, ведь сезон штормов должен уже закончиться. А «Богатырь»…

Генрих, конечно, сотворил настоящее чудо: восьмидесятиметровый корабль, целиком сделанный из нержавейки, на трех моторах легко бежал со скоростью до двадцати семи километров в час. А если слегка превысить «рекомендованные обороты двигателя», то и до тридцати доходило. Сейчас-то можно и «превысить»: топливом танки удалось залить по горловину, так что экономить его нужды особой и не было. А вот время… Время бежало быстро, ведь только до Красного моря корабль шел три полных недели…

Ангелика, вернувшись из крошечного поселка на берегу единственного, похоже, ручья в окрестностях, что-то долго и выразительно вещала в окружающее пространство. На японском, а на вопрос Лиды «а что это было», ответила все же на русском:

– Там персидского никто вообще не понимает. И зачем я его учила?

Однако уже через день из поселка пришла лодка, в которой, среди прочих пассажиров, оказался и высокий старик, несколько слов по-персидски сказать умеющий. То, что это был именно старик, поняли не сразу: его седые волосы мало отличались от светло-русых волос остального местного населения. Старик представился, и, похоже, изрядно смутился тем, что разговаривать ему пришлось с женщиной. Впрочем, явного недовольства он не демонстрировал – как и Ангелика, с трудом договорившаяся лишь о том, что сам старик и еще два человека (девушка и юноша) из поселка на «некоторое время» приедут к ней. «Некоторое время» растянулось почти на три недели, но за это время «профессиональная переводчица» довольно сносно освоила местный язык.

– Уж не знаю, какая это языковая ветвь, но она ни к персам, ни к аланам вообще никак не относится. То есть что-то персидское вроде и есть… Впрочем, наплевать, главное что теперь и поговорить можно, – поделилась она на торжественном ужине своими достижениями.

А торжественным ужин стал в связи с первыми успехами, достигнутыми ребятами из команды Володи и Лиды: из скважины пошла нефть. То есть днем, когда пришла пора менять бур, парни обратили внимание на то, что с бура что-то черное и маслянистое капает. Лида, внимательно все осмотрев, сказала что это всего лишь по микротрещинам в породе нефть слегка просачивается и надо бурить дальше – но всем стало ясно, что работа идет в верном направлении…

Вовкины планы «за пару недель добраться до нефти» слегка «сдвинулись вправо»: оказалось, что его буровая установка только первые метров двадцать пробурила быстро, а потом и пара метров в день стали «неплохим результатом». Так что полученная нефть (которой набралось с полстакана всего) всех сильно приободрила – и еще через две недели из скважины ударил настоящий фонтан. К этому времени неподалеку от берега уже поднялась здоровенная «бочка» нефтехранилища, труба была сварена от скважины до «бочки», и всего за два дня первые шесть сотен тонн нефти эту бочку заполнили. А затем нефть пошла в танки выстроенного Маркусом танкера…

Вова со сроками ошибся, а вот Лида если и ошиблась, то в большую сторону: для заполнения танкера на девятьсот тонн нефти ушло уже четыре дня. Даже с учетом того, что в него и из нефтяного резервуара всю нефть слили как только трубу оттуда до сколоченного на скорую руку причала дотянули: фонтан нефти увядал очень быстро. Так что второй такой же танкер удалось заполнить нефтью почти через две недели после первого. Зато к возвращению первого танкера из Астрахани обратно к Апшерону была пробурена еще она скважина и выстроено два дополнительных резервуара. То есть резервуары еще раньше выстроили, а к приходу танкера один даже заполнить успели…

Возвращаясь домой, Володя с некоторой грустью пожаловался Лиде:

– Ты говоришь, что скважина еще года два-три будет самотеком выдавать от семи до трех тонн. В среднем – пять, в переводе на солярку – полтонны. То есть чтобы нам себя отсюда соляркой обеспечить, нужно полтораста скважин, а у нас одну пробурить с трудом получается недели за две, а скорее за три. Мы эти скважины будем десять лет бурить.

– Всё не так печально, молодой человек, – Лида, хотя и была старше Володи всего-то на шесть лет, постоянно его таким образом подкалывала. – Во-первых, если я правильно помню, у тебя на заводе еще парочка буровых установок почти сделана. Во-вторых, если я не забыла что говорила Зоя, с помощью каталитического гидрокрекинга из этой нефти дизельного топлива собирается получать до трехсот килограмм на тонну, то есть скважин уже нужно втрое меньше. Ну а в третьих пока Маркус обещанный флот танкеров не выстроит, нам и пяти-десяти скважин за глаза хватит, тем более что на самом деле они еще с год они тонн по двадцать в сутки давать все еще будут если там еще на пару метров глубже пробурить… как тебе мой Кирюша?