Страница 14 из 17
– Вам, Серафима Андреевна, плеснуть? – спросила Нелли Павловна у коллеги.
– Отчего ж нет, плесните.
Они со знанием дела поболтали вино в бокале, посмотрели на свет, понюхали, засунув нос чуть ни целиком в бокал, и, наконец, сделали глоток. Красное было терпким и густым. В нем явно чувствовались нотки черной смородины, немного ежевики и цитруса. Чуток отдавало трюфелем, что было явным признаком дорогого вина.
– Молодцы, хороший букет получился, – похвалила «Нелли Павловна», все сильнее вживаясь в свой новый человеческий образ, который ей нравился больше и больше.
Серафима Андреевна согласилась и предложила еще по глоточку. В этот раз они налили побольше и насыпали в пиалу печенюшек.
– Будем здоровы, Нелли Павловна!
– Будем здоровы, Серафима Андреевна!
Все старательно выполнили инструкцию Германа. Нелли Павловна разлила красное по бокалам, Лена пошла открывать окно.
– Я помогу! – сразу вызвалась Нелли Павловна. – Окно старое, Леночка, аккуратнее.
Головы стажерок повернулись в сторону окна. Лена и Нелли Павловна придерживали одну створку, пытаясь осторожно дергать другую.
– Тогда было тяжелее, – прокомментировала Лена, – ветер сильно дул.
Три женщины поднялись со стульев. Одна пошла помогать.
– А вы просто стояли? – обратился Герман к двум другим женщинам.
– Да, там уже трое столпились. Мы понимали, что особо от нас толку никакого, но остались стоять.
– А Малика что делала?
– Я совсем не помню. Вроде, она тоже встала, но точно сказать не могу – мы повернулись к ней спиной. Когда рассаживались обратно, она сидела…
Герман обратился к Ирине, подруге Малики:
– А вы что делали? И вы должны были видеть Малику – она находилась перед вами.
– Я сидела. Малика сначала вскочила, как и все, потом села. И мы все смотрели в сторону окна. Но это все быстро закончилось. Буквально минут за пять. Ничего особенного не произошло, – Ирина говорила быстро и крутила пустой бокал в руках.
– Так, мы с вами пройдем в другую комнату, – Герман показал Ирине рукой в сторону двери. – Остальные, пожалуйста, оставайтесь здесь.
– Зачем в другую комнату? – запротестовала Ирина. – Что я сделала?
– Сейчас важно каждого опросить отдельно, – отрезал Герман. – Не нервничайте.
В дегустационном зале остался полицейский и один из охранников завода. Герман с Ириной пошли в служебную комнатенку, располагавшуюся за соседней дверью. Не успел Герман начать разговор, как у него зазвонил мобильный.
– Привет, – бодро поприветствовал его Серега. – Говорить можешь?
– Минутку, выйду из комнаты. – Герман закрыл за собой дверь и встал в коридоре. – Давай, слушаю.
– Ты был прав. Я тут побродил в округе с фоткой Малики, поспрашивал. Соседи ничего особенного не сказали, а вот ближе к набережной ее узнали в паре маленьких продовольственных и, самое главное, в парикмахерской. Дело в том, что окно парикмахерской выходит на магазинную улицу, которая тянется вдоль набережной. Малику несколько раз видели входящей или выходящей из ювелирной мастерской. Интересно и другое – подружку, судя по описанию, тоже видели в мастерской. То есть, они обе туда зачем-то захаживали. Надо бы зайти в эту мастерскую.
– Отлично! Тогда иди в ювелирку. А я тут закончу. И еще запроси сразу информацию по мастерской. Как зарегистрирована, кто владелец. Ну сам понимаешь.
Поговорив с Серегой, Герман зашел в комнатку, где его ждала Ирина. Теперь интерес к ней удвоился.
– Итак, расскажите мне про ювелирную мастерскую по улице Морской, девятнадцать.
– А что с ней? – женщина заметно напряглась, но изо всех сил пыталась напустить на себя равнодушный вид.
– Вас и Малику видели в ней неоднократно. Для ищущих любой заработок женщин странно регулярно захаживать в ювелирку.
– Почему Малика туда ходила, понятия не имею. – Ирина закинула ногу на ногу и посмотрела по сторонам. – А я… я ходила просто посмотреть. Как-то что-то ремонтировала… из старого.
– Хорошо, – кивнул Герман, захлопывая блокнот. – Пойдемте.
В дегустационном зале стоял гул, будто рой пчел налетел: женщины горячо обсуждали происшествие. Герман вздохнул и постарался перекричать их голоса:
– Всем придется дать подписку о невыезде. Ваша помощь еще понадобится.
– Да куда нам ехать-то? – хмыкнула Лена. – Даже были б деньги, из-за коронавируса не разгуляешься особо.
Все согласно закивали, но Герман спор затевать не стал.
– Порядок есть порядок, – заключил он. – Бумаги подписывайте и будьте готовы подъехать в отделение, если понадобится. А вот вам, – он обратился к Ирине, – придется поехать в отделение прямо сейчас.
– Но я не могу! У меня куча дел! И так тут просидела полдня!
– Придется дела отложить. Мы постараемся побыстрее вас отпустить, но пока подождите нас с товарищем. Мы вынуждены будем продолжить с вами беседу.
По дороге к машине снова позвонил Серега.
– Две новости, Герман, – заговорил он запыхавшимся голосом.
– Плохая и хорошая? – усмехнулся детектив.
– Скорее, обе любопытные. Я зашел в мастерскую. Там маленький магазинчик и закуток, где находится мастерская по ремонту. Внутри был один мужчина за прилавком. Показываю ему фото Малики, спрашиваю, знал ли он ее. Тот плечами пожимает: «Не помню». А тут мне звонят из отделения. Короче, хозяин мастерской сидел по делу о кражах с ювелирного завода в Волгореченске. Вышел за хорошее поведение и поехал сюда при старой власти. Зарегистрировал магазин бижутерии, потому никакого внимания не привлекал. А ремонт зарегистрирован, как металлоремонт, типа ключи всякие и тому подобное. Я и говорю хозяину: мол, пройдемте в отделение давать показания. Тот попросился переодеться и взять документы. Я разрешил. Он в подсобку. Слышу, дверь – хлоп! Я побежал туда, а там служебный выход. Но выходит-то он на набережную, а по ней как раз Егорыч идет, патрулирует. Я ему ору: «Егорыч, бери гада!» Ну Егорыч и взял, даже бежать не пришлось – ювелир прямо к нему в руки чесал.
– Так понимаю, теперь бегун в отделении?
– Да, в нем родимом.
– Я ему подругу везу. До встречи!
В отделении, несмотря на небольшое пространство для маневра, для начала решили двух свидетелей не сталкивать лицом к лицу. Ювелира оставили писать объяснительную – зачем пытался бежать от стражей порядка. А в другой комнате Ирина начала писать в подробностях о своем знакомстве с Маликой и о посещении мастерской. Вооружившись ордером на обыск, там уже шуровала полиция. В маленьком кабинете Германа, где он обитался вместе с Оленькой, собралась небольшая группа.
– Мы получили весьма интересную информацию, – объявил хозяин кабинета, шелестя бумажками. – Но весьма разношерстную. Считаю, что все это как-то связано с отравлением Малики Юнусовой. Итак, действующие лица нашего спектакля: Сидорчук Дмитрий Юрьевич, отсидел пять лет с две тысячи пятого по две тысячи десятый за постоянные хищения золотишка с завода, вышел, переехал на Украину…
– В Украину, – хихикнула Оля, но Герман только сурово на нее зыркнул: не до шуточек.
– Так вот, здесь открыл магазин бижутерии и мастерскую по ремонту металлоизделий. Только что звонили оттуда наши ребята. В сейфе нашли кучу золотишка. Опросили народ из близлежащих кафе и магазинов. Говорят, скупал и перепродавал золотые изделия, но это лишь слухи и догадки. А вот золото из сейфа уже можно к делу присовокуплять. Сейчас домой к нему поехали. Второе действующее лицо – Малахова Ирина Олеговна…
– Всегда сочувствовал женщинам с таким отчеством, – хохотнул Серега.
– Почему? – полюбопытствовала Оля.
– ОлеГАВНА! – четко произнес Серега. – Понимаешь? Мы же не произносим «о», получается смешно. Прости, Герман, продолжай.
– Спасибо, – ехидно произнес детектив. – Малахова, как опять-таки оперативно выяснили наши сотрудники с помощью «Чачи-бухачи»… Не ржать! Кадровики компании нам прислали ее послужной список под названием «Резюме», блин, ничего русского уже не осталось, и копию трудовой. Так вот, она работала на том же заводе, что и Сидорчук, в то же время. Никакой связи с его хищениями не установлено. Однако интересненькие совпаденьица. Сюда после отсидки сначала переехал Сидорчук, чуть позже переехала Малахова. В общем, засучиваем в переносном смысле рукава и идем вытряхивать информацию. Сейчас только получим результаты обыска у обоих.