Страница 62 из 62
А я стою и пялюсь на нее. На то, как к Оскару подходит, как жмется к нему. И сейчас до меня доходит. Все это время она здесь была. Пока я там, на ринге ждал ее, она с ними была. С убийцами Потапа.
С губ рвется смех.
- Ну конечно... вот я деби-и-ил, – мотаю головой, до сих пор отказываясь верить в происходящее.
На х*р её. Просто пусть катиться все в бездну. Я не хочу даже смотреть на нее. Придушить бы ведьму, да рука не поднимется. Какой бы сукой не оказалось, она особенная для меня. Она – самая важная. Единственное, что имело значение.
Смотрю на нее, пожирая. Знаю уже, что в последний раз. Знаю, что не смогу простить. Переступить через себя. Как бы ни любил.
И последний шанс даю. Хотя, внутри понимаю, что это просто моя слабость.
- Ты знала? Ты ведь знала, когда просила меня помочь Глебу? – голос содран, тихий. Я чертов слабак. И я признаю это.
Она нагло смотрит на меня, с презрением. Будто я грязь под ее ногами. Тот же взгляд, что и при первой встрече.
- Ты тоже много, что знал и скрывал. Разве это что-то меняет? – вздергивает бровью.
СУКА!!!
Это конец. Я не знаю, как собрать воедино те куски мяса, в которые она превратила меня. Все разорвано, разбросано, исковеркано. И я блять ходячий труп. Жалкий, никчемный, стою и пялюсь на нее. Пялюсь и никак не могу понять, почему я не подох ещё?
Глаза ее зеленые, ядовитые. Те, что отравили, душу выпотрошили и поимели. В одном Вершинин оказался прав. Они трахнули меня по полной. Опустили на колени, а я и рад был. Сам вручил ей топор и голову склонил.
Если бы она хоть каплю надежды дала. Если бы в широко раскрытых глазах девочки-убйицы вспыхнуло хоть немного тепла ко мне... Я бы нахуй все послал. Я бы сорвался к ней, я бы забрал. А там будь что будет. Но она стояла и жалась к Оскару. В ее надменных глазах застыл немой крик. Она орала, вопила мне: «Смотри на меня! Вот она я, стою рядом с теми, кто всегда был для меня важнее! Тебе хорошо видно? Если хочешь, подойди ближе и рассмотри все окончательно, придурок. Смотри в мои глаза, у тебя должен быть отличный обзор. Я никогда не была твоей.»
Холодная, жестокая. Двуликая сука.
- Лука – подходит Дема, касается плеча.
Вздрагиваю. Оборачиваюсь к нему, и понимаю, что трясет не по-детски.
- Идем…
Конец