Эмерит-2

Скуки ради опять активировал магическое зрение и стал разглядывать местную деловую тусовку. Министр туризма — грузный мужчина под полтинник является новиком со стихией земли, около него трещат четыре дамочки в рангах учителей, чуть поодаль стоит плотная группа на низком старте в ожидании. Министр пока еще охотно отвечает на вопросы явно непростых симпатичных собеседниц. В ближайшей группе ожидания три пары — дамы неопределенного возраста с молодыми спутниками. Все три женщины-одаренные в рангах учеников, с ними два парня-простака и один новик, похожий на свою спутницу. Больше одаренных на презентации не было.

— Кто все эти люди? — я кивнул на окруживших министра акул бизнеса местного разлива.

— Не знаю, не сталкивалась, — Наташа пожала плечами. — Видать, те самые инвесторы.

— Мне кажется, половина из них одаренные, — я не стал раскрывать знание, кто что из себя представляет.

— Вполне возможно, наверняка без аристократок здесь не обошлось. Как обычно, все сливки им достанутся!

— А ты бы хотела быть одаренной?

— Что за вопросы?!? — ответила с раздражением. Нервничает, что не засветится у министра на приеме.

— Что, и в мечтах не было?

— Было, не было — какая разница? Все равно мне это не светит! А так, да, хотелось бы — у одаренных совершенно другие возможности…

А меня вдруг озарило складывающимся пазлом. Пожалуй, я знаю, как легализовать мой будущий капитал. Прошло минут двадцать, у подуставшего министра стайка аристократок сменилась на одаренных попроще, вознамерившихся точно выжать из министра все соки. Наталья кидала ревнивые взгляды на коллег из сферы нерушимости, также стоявших на низком старте. Наконец, министр не выдержал и, извинившись, направился в мужскую комнату. Вот он шанс! Выдержав для приличия паузу, я шагнул следом за ним.

— Ты куда? — яростно прошипела Наташа, крепко схватив меня за локоть. — Сейчас он вернется, и мы должны его перехватить первыми.

— Натуль, отпусти. Толку-то с меня будет, если в самый ответственный момент мне захочется отлить?

— Давай, мухой туда-обратно! — м-да, командирша неисправима.

Зашёл в туалет, сделал свои дела, мою руки. Выходит из кабинки министр, пристраивается у соседней раковины.

— Джень добры, пан министр. Ду ю спик инглиш?

Он поморщился, типа, даже и в туалете нельзя отдохнуть. — Не разумею.

— Может, вы говорите по-русски? Я не займу у вас много времени.

— Трохи разуме, чего пан желает?

— Я представляю определенные деловые круги из Российской империи, нас заинтересовал проект вашей королевы. Скажите, насколько успешно происходит поиск инвестиций? — при упоминании о России он впился взглядом в мое лицо, в его эмоциях проскользнула надежда.

— Я отлично говорю по-русски, представьтесь, как вас зовут и кого вы представляете? — и правда, хорошо говорит, неродной язык выдает только небольшой акцент.

— Переслав, но я бы хотел сохранить своё инкогнито, пока мы не достигли предварительных договорённостей.

— Понимаю. Вы знаете, Переслав, поиск инвестиций происходит вполне удачно, но королева заинтересована в любых инвестициях — у неё грандиозные планы.

— Господин министр, мы бы хотели начать с данного конкретного проекта и уже после обсуждать другие планы. По ряду причин крупный капитал рассматривает альтернативные варианты инвестиций за пределами империи.

— Понимаю… Вы представляете банковский дом Дашковых, клан Юсуповых или самих Романовых?

— Я же говорил, что хочу сохранить инкогнито. Так во сколько оценивается весь проект, и сколько вы уже нашли денег?

— Как и говорила наша королева, весь проект стоит два миллиарда евро. Миллиард она вкладывает сама в виде земли и проектной документации, еще миллиард мы хотим привлечь. На текущий момент польские дворяне дали предварительное согласие вложить сто миллионов евро.

Я про себя усмехнулся — хороший бизнес по-польски. Вложить в проект условно-бесплатную землю из королевских фондов и разработать проект при помощи местных проектировщиков, заплатив им гроши — вот уже и миллиард на бумаге. А местные дворянки, понимая весь расклад, готовы символически скинуться, чтобы не ухудшить отношений с королевским домом. А может, и правда, нет свободных денег. В этих условиях королева будет рада любым инвестициям со стороны.

— А что же банковский кредит? Неужели крупные банки Евросоюза не могут проспонсировать проект?

Министр поморщился: — Мы вели переговоры с разными банковскими домами, но им надо всё. С их процентами и жёсткими условиями возврата денег в конечном итоге проект перейдёт под полный их контроль — в залог по проекту они принимают только сам туристический кластер и никак иначе. А наша королева хочет, чтобы проект, в который она вложит свою душу, остался национальным достоянием.

— Прекрасно понимаю, о чем вы говорите. И я хочу предложить вариант ко взаимному удовольствию, — я достал из кармана платок, развернул его и показал поляку. — Знаете, что это такое?

У министра от удивления расширились глаза, когда он увидел мягко светящийся алмаз из русского графита. Я специально разделил камни по разным карманам, не желая светить сразу оба алмаза.

— Это же магический кристалл!

— Верно, точнее — необработанный магический алмаз.

— Матка боска, какой большой! Сколько же он стоит!?!

— Если вы спрашиваете, сколько камень стоит, значит, вы не знаете и не можете себе его позволить. Я подарю его вам, если замолвите словечко перед королевой. Мы готовы делать инвестиции магическими алмазами, в принципе, в любом объёме. Вы же понимаете, камни можно легко перемещать через границу, а с финансами так не получится — везде остаются следы.

Министр ненадолго задумался: — Значит, все-таки Романовы. А почему они напрямую не связались с нашей королевой?

Я лишь пожал плечами — пусть додумывает сам, что хочет. Когда мозг пытается найти разгадку, он придумает любые объяснения без всяких подсказок.

— Понимаю, диверсификация инвестиций, — кивнул с важным видом министр. — Екатерина Третья не хочет волнений из-за утечки капитала из России по официальным каналам. Хорошо, я донесу ваше предложение королеве, но я хочу получить камень вперёд. Как у нас говорят, оказанная услуга ничего не стоит.

Я усмехнулся на этот раз уже открыто: — А у нас говорят — утром деньги, вечером стулья.